Ингерман: Военные расходы вместо дипломатии — как НАТО избегает реального диалога с Россией

Короче, «не дрейфить», — сказал Марк. Но, я так понимаю, затянуть пояса всё же придётся.

Если честно, это уже не просто сюр или мир постправды и постреализма. Это мир, где «электорату» можно втюхивать всё что угодно, и он будет хавать.

Вот смотрите, вопрос задаёт «Charlie Hancock из The Moscow Times — независимого российского издания в изгнании, базирующегося в Нидерландах».

Каждое слово в отдельности мне понятно, но когда они выстроены в ряд — это уже не оксюморон, а циничное надругательство над здравым смыслом.

Что касается ответа Рютте… Понимаю, что по ту сторону Наровы обидятся, хотя весь пафос Марка обращён к европейцам и сводится к одному: давайте меньше истерить и нагнетать.

Любой вменяемый военный или политик, подчёркиваю — вменяемый, осознаёт, что в результате прямого столкновения НАТО и России почти неизбежно всё закончится ядерной войной. Следовательно, ключевыми словами, среди многих обидных, являются слова про ядерный потенциал.

Я не знаю, почему рептилоиды и хуторские дебилы во власти европейских государств решили, что ради членства территории 404 в НАТО можно не только похерить остатки «социального государства», но и поставить мир на грань ядерного апокалипсиса. Совершенно неочевидная ситуация, чтобы играть ва-банк.

Кстати, на всякий случай: «их лётчики печально известны неумением управлять истребителями, а капитаны кораблей не умеют бросать якорь» — это сарказм. Он не имел в виду, что они действительно не умеют.

Ладно, прочитайте и делайте свои выводы сами.

Пресс-конференция Генерального секретаря НАТО Марка Рютте по итогам заседания министров обороны стран НАТО в Брюсселе.
15 октября 2025 года.

Charlie Hancock, The Moscow Times:
Чарли Хэнкок, The Moscow Times — независимое российское издание в изгнании, базирующееся в Нидерландах. Мы знаем, что одна из характерных черт гибридной войны России — неопределённость в отношении ответственности, что затрудняет атрибуцию и даёт Кремлю возможность правдоподобного отрицания. Но мы также видим на примере Балтийского моря или многочисленных случаев обнаружения FPV-дронов над военными объектами и гражданской инфраструктурой в Западной Европе, что либо виновники не устанавливаются, либо расследования занимают крайне много времени. Как НАТО может обеспечить решительный ответ для сдерживания будущих гибридных атак России, сохраняя при этом доверие не только к своим действиям, но и к своей разведке?

Марк Рютте, Генеральный секретарь НАТО:
Во-первых, нужно признать, что мы в 25 раз больше России. Совокупная экономика НАТО составляет 50 триллионов долларов против 2 триллионов у России. Она даже меньше экономики Техаса, меньше совокупных экономик Нидерландов и Бельгии — конечно, если не учитывать ядерный потенциал. Так что полностью приравнивать её к Бельгии и Нидерландам нельзя. Но очевидно, что мы не должны преувеличивать возможности России. Мы знаем, что их лётчики печально известны неумением управлять истребителями, а капитаны кораблей не умеют бросать якорь, судя по тому, что они оставляют на морском дне.

Конечно, вы справедливо отмечаете, что определить умышленность действий крайне сложно. Это всегда требует проверки. Но вторжения в воздушное пространство Польши и полёты МиГ-31 в Эстонии — независимо от умысла — были безответственными и неприемлемыми. Моя задача — оценить после завершения инцидента, правильно ли мы отреагировали. И мы отреагировали правильно. Знаете почему? Потому что мы имеем дело с этим уже 70–80 лет: с советским периодом, с Россией при Ельцине и Путине — до 2010 года и после, когда он стал радикализироваться ещё сильнее.

Мы тренировались и готовились к этому. Именно так мы действовали в этой ситуации. Это означает, что мы не станем сбивать самолёт в воздушном пространстве НАТО, если он не представляет угрозы. Но если угроза есть, уверяю вас: наши военные имеют все полномочия, чтобы незамедлительно нейтрализовать её. Вы понимаете, о чём я. Это важно, и русские это знают. Так что давайте доверимся нашим военным. У них лучшее оснащение, они отлично подготовлены. Мы делаем это уже 50–60–70 лет. Мы знаем, как действовать, и не стоит воспринимать Россию слишком серьёзно.

Вы можете спросить: «Зачем тогда НАТО увеличивать военные расходы?» Если диктатор готов принести в жертву миллион человек в войне против Украины, чтобы получить лишь мизерные успехи на Донбассе — менее 1% или даже 0,5% территории, — то мы должны быть готовы к тому, что он может обратиться против НАТО. Назову цифру: 40% госбюджета России тратится на оборону. Мы относимся к этому серьёзно, но мы хорошо обучены и подготовлены. Именно поэтому мы можем смотреть на всё это со спокойствием и решимостью.