Вячеслав Иванов: Ругаться матом не грешно, пусть это даже не смешно
Дискуссия, хоть и не чрезмерно оживлённая, которая развернулась вокруг активизировавшегося употребления ненормативной лексики в публичном пространстве, включая и СМИ, свидетельствует о том, что тема эта обрела социальную значимость.
И я, пожалуй, готов согласиться с известным политиком, доктором юридических наук Игорем Грязиным, который прокомментировал для портала Tribuna своё недавнее выступление на канале ETV+ в программе «Кто кого?», где он неоднократно повторил ставший знаменитым слоган «Русский военный корабль, иди на х**» без звёздочек, многоточия и «забибикования» последнего слова. В этом комментарии он подчеркнул, что «нынешняя война России и Украины стала элементом поп-культуры, и это новый феномен, чего раньше ни одна из войн не удостаивалась».
И ведь-таки он пошёл…
Подтверждением справедливости этого мнения может служить тот факт, что обсуждаемому словосочетанию посвящена отдельная статья в «Википедии», где оно также приводится без всяких купюр. Признаться, размещённое не на заборе, а в популярном интернет-издании, к тому же набранное жирным шрифтом, оно производит, мягко говоря, необычное — и сильное! — впечатление.
Приведу только одну короткую выдержку из этой публикации «Википедии»: «… фраза, произнесённая украинским пограничником в ответ на предложение российского военного корабля сдаться. Событие произошло во время атаки на остров Змеиный в ходе вторжения России на Украину; „русским военным кораблём“ — участником события был флагман российского Черноморского флота ракетный крейсер „Москва“, а автором фразы — украинский пограничник Роман Валентинович Грибов».
За короткий промежуток времени, минувший с 24 февраля, когда эти слова прозвучали в эфире радиообмена между гарнизоном острова и крейсером, фраза, содержащая адрес, куда предлагается идти кораблю, стала не просто мемом, а реально событием в культуре, политике и даже экономике, не говоря уже про социально-идеологическую сферу. Её употребляют политики, артисты, авторы многочисленных стихов, песен и произведений в прозе; она зарегистрирована в качестве товарного знака; да много чего вообще нанизалось на неё.
Можно долго (и абсолютно бесплодно) спорить о том, допустимо ли употребление обсценной лексики в общественных местах, включая масс-медиа, театры и другие заведения культуры. Надо признать: мы имеем дело со свершившимся фактом, и никуда от этого не деться.
Однако необходимо иметь в виду одну принципиальную особенность. Речь идёт не просто о матерном выражении. Экспрессивно окрашенная лексика всегда играет роль оружия, в данном случае — оборонительного. Давайте на минуту представим себе, что упомянутый выше украинский пограничник Роман Грибов, памятуя о недопустимости употребления табуированных выражений, ответил на предложение русского военного корабля сдаться в плен пафосной репликой типа «Врагу не сдаётся наш гордый гарнизон!» или «Русский военный корабль, иди к чёрту!»…
Согласитесь, это звучало бы не просто вяло, а даже как-то пораженчески. «Иди на х…й!» — эта штука будет посильнее, чем «в преисподнюю», и уж точно посильнее, чем «Фауст» Гёте…
И, что ещё более примечательно: участвовавший в том диалоге русский военный корабль таки пошёл… По формальным признакам — ко дну, но фактически, к тому же учитывая все подробности этой истории, — именно по указанному адресу.
И уже не важно, попал ли в цель удар ракетного комплекса ВМС Украины «Нептун» и правдива ли версия МО России о самопроизвольном взрыве снарядов на борту «Москвы». И даже если второе, то тем более показательна судьба крейсера, павшего жертвой магической силы заклинания.
Не по воробьям из пушки
Могучую силу русского мата как оберега я испытал на себе. Ничуть этим не бравируя, могу признаться, что в молодости неплохо владел такой лексикой — пусть не виртуозно, но на крепком профессиональном уровне. Ну и тембр голоса у меня подходящий, не дискант и даже не тенор.
Так вот: в армии — а к тому времени дедовщина уже расцветала пышным цветом — именно это искусство не раз выручало меня. Настолько, что за весь период службы никто меня пальцем тронуть не посмел. И всё потому, что я успевал вовремя включить весь свой немалый словарный запас нецензурщины.
Другое дело, что надо точно знать — где, когда и в какой тональности, от минора до мажора, пользоваться этим оружием. Аргумент типа «вы же между собой употребляете такие словечки» здесь не катит. Мало ли кто что употребляет между собой… Человеку, например, свойственно периодически справлять естественные нужды. Но никто ведь, находясь в здравом уме и твёрдой памяти, не делает это публично. Общественные сортиры (вот уж где «между собой») не в счёт.
Поэтому когда пограничник посылает на три буквы военный корабль, к тому же гвардейский ракетный крейсер, к тому же флагман российского Черноморского флота, — это одна песня. А когда те же буквы предлагаются на театральной афише некоей полуабстрактной войне — это уже употребление высокого штиля всуе… Ну не к месту они в таком контексте!
Хотя, скажем, в сибирских деревнях люди не матерятся. Они матом разговаривают. Однако это особый случай, отдельный жанр.
…А вот тут за последнее время стало нормой слитное написание адреса, состоящего, согласно русской грамматике, из двух слов: предлога «на» и собственно существительного, — вот этого мы позволять не будем! Экспрессия, знаете ли, экспрессией, но правила тоже надо соблюдать…
Мнения из рубрики «Народный трибун» могут не совпадать с позицией редакции. Tribuna.ee не несёт ответственности за достоверность изложенных в статье фактов. Если вы имеете альтернативную точку зрения, то мы будем рады её также опубликовать.
Читайте по теме:
Комментарии закрыты.