Русаков: Кто здесь народ? Как этническое большинство в Эстонии стало государством

В странах развитой демократии принято считать, что государство существует ради всех граждан, вне зависимости от их происхождения, языка или культурной принадлежности. Однако реальность не всегда совпадает с этим принципом. В Эстонии, как и в ряде других постсоветских стран, этническое большинство фактически стало государством, а все остальные остались в положении «пришельцев», даже если они жили здесь поколениями.

Это порождает конфликтную ситуацию. Чтобы понять, почему это происходит, надо разобраться в том, как в Эстонии понимается слово «народ», и почему защита одной идентичности становится доминирующим государственным интересом.

После обретения независимости в 1991 году Эстония официально объявила себя правопреемником довоенной республики. Казалось бы, и пусть себе, если бы не одно «но»: политический и юридический вектор оказался смещён в сторону титульной нации, как единственно легитимного «народа-государствообразователя».

Русскоязычные жители были поставлены в положение «чужеземцев», несмотря на жизнь на этой земле в нескольких поколениях, работу, уплату налогов и воспитание детей. Им предложили либо «интегрироваться» по строго заданным правилам, либо остаться на периферии общественной жизни.

Государственная политика защиты эстонского языка и культуры преподносится как защита ценностей. Идентичность действительно нуждается в поддержке, особенно в условиях глобализации. Но здесь возникает фундаментальный вопрос: а не подменяются ли ценности политическим интересом?

Ценность — это то, что объединяет и возвышает. Интерес — то, что обслуживает конкретную группу. Если защита идентичности одной этнической группы происходит за счёт других, если от русскоязычного населения ожидается отказ от своей культуры ради чужой — это уже не ценность, а доминирующий интерес, оформленный в закон и моральное требование.

Эстонские политики и СМИ любят говорить об «интеграции». Но на практике это слово нередко превращается в эвфемизм. Речь чаще идёт не об обмене, не о диалоге культур, а об односторонней адаптации русскоязычных к эстонской культурной и языковой модели.

Им предлагают учить язык, забыть о своих героях, изменить взгляды на историю, дистанцироваться от России даже в бытовом плане. Всё это часто сопровождается недоверием и подозрением: достаточно ли ты «лоялен»? А значит, в таком подходе нет места равному культурному сосуществованию, есть лишь требование раствориться.

В Конституции Эстонии в качестве цели государства указано обеспечение сохранности эстонской нации, языка и культуры на века. Остальные 30% населения, прежде всего русскоязычные, в публичном дискурсе не упоминаются как часть политического субъекта «народ».

Отсюда логика: «У нас есть право на защиту своей идентичности, а у вас — обязанность всячески этому способствовать». Такая логика превращает равенство граждан в иерархию по этническому признаку. Если твоя идентичность совпадает с государственной — ты часть «народа». Если нет — ты объект интеграции, то есть кто-то, кого нужно переделать.

Так складывается ситуация, когда государство перестаёт быть нейтральным арбитром и превращается в инструмент защиты одного этноса. Для тех, кто не входит в этническое большинство, это выражается в языковых барьерах, неравных возможностях и постоянном чувстве, что тебя здесь считают если и не врагом, то, по крайней мере, нежелательным гостем.

Таким образом, государство превращается не в пространство общего будущего, а в культурную крепость, где большинство диктует правила, а меньшинство должно им подчиняться.

Возможно ли иначе? Да. Демократическое общество не должно подчиняться этнической логике. Государство — это не проект одного этноса, это общий дом для всех его жителей. Эстонский язык и культура важны, но не за счёт других. Интеграция должна быть двусторонней: с уважением, с признанием, с диалогом.

Настоящее равенство — это не когда все становятся одинаковыми, а когда разные имеют одинаковое право быть услышанными и уважаемыми.

Кто мы друг для друга? Соседи, соратники или конкуренты? Государство, в котором этническое большинство ставится выше остальных, неустойчиво в долгосрочной перспективе. Пора вернуться к базовым принципам демократии: все постоянные жители страны — это и есть народ. И у каждого есть право на свою идентичность — не только у большинства.