Царьков: Почему Эстония избегает референдумов — страх перед народом или удобство власти?

«Референдум — это не только форма демократии. Это её высшее проявление. И если к нему не прибегают, нужно спросить: кого боится власть?»

В Эстонии слово «референдум» если и не забыто, то уже означает что-то далёкое, не совсем понятное — и потому вроде бы ненужное. Ненужное нам — как народу, формальному носителю высшей власти, и как стране, чьё правительство избегает использовать инструменты, которые не одобряет само общество. Более того — само напоминание об этой форме демократии может быть воспринято почти как политическая провокация.

Но мне показалось, что такое отношение к референдуму — не вполне честное. И я решил разобраться: что же такое референдум, зачем он нужен, и почему он кажется вредным — для эстонской демократии? Или всё же для правительства?

Что такое референдум и зачем он нужен

Определение референдума оказалось не таким уж страшным, и его можно найти во множестве источников — от энциклопедии до словаря Даля, от Википедии до искусственного интеллекта. Все они сообщают нам, что: референдум — это форма прямой демократии, при которой важные государственные решения выносятся на всенародное голосование. Это может касаться Конституции, вступления в союзы, вопросов независимости, гражданских прав. В идеале — это инструмент, с помощью которого граждане подтверждают (или отвергают) предложенное направление, придавая ему высшую легитимность.

Во многих демократических странах референдум используется регулярно. В Швейцарии их проводится несколько в год. В Ирландии без референдума невозможно изменить Конституцию. В Дании и Франции референдумы применяются для ключевых решений, включая изменение основ государственного устройства или принятие международных договоров.

Звучит вполне безобидно, правда? А как у других стран с этим обстоит? Может, и они так же, как мы, обходятся без референдумов?

Европейская практика: сравнение с Эстонией

С 1990 года большинство европейских стран провели от 3 до 30 референдумов каждая. Всего в Европе — более 400 национальных референдумов. Швейцария — более 250. Ирландия — около 20. Италия — порядка 20. Польша, Венгрия, Словакия, Словения, Литва, Латвия — от 6 до 13. Даже в странах, где политическая система более осторожно относится к прямой демократии, такие плебисциты всё равно происходят — пусть и нечасто.

А как же Эстония?

С момента восстановления независимости в 1991 году Эстония провела только три национальных референдума:

• март 1991 года — о восстановлении независимости;

• июнь 1992 года — о принятии новой Конституции;

• 2003 год — о вступлении в ЕС.

С тех пор — ни одного, за 21 год!

И что, выходит, с 2003 года в Эстонии не случилось ни одного события, которое стоило бы обсудить всем вместе? Ни одного повода спросить: вы за или против?

В мировой и европейской практике референдум используется:

• при изменениях Конституции,

• при вступлении или выходе из международных союзов (ЕС, НАТО),

• при вопросах независимости, суверенитета и территориальных изменений,

• при изменении избирательной системы или ключевых прав,

• при социальной трансформации, затрагивающей базовые ценности (семья, свободы, биоэтика),

• при крупных спорах, где необходим прямой мандат общества.

Можно ли вспомнить конкретные моменты, когда референдум в Эстонии был бы не просто уместен, а, по сути, необходим? Конечно.

Реформа самоуправлений (укрупнение волостей) — повлияла на местную идентичность и управление, но проводилась сверху вниз.

Введение электронного голосования — изменение, затронувшее сам механизм волеизъявления. Но не было ни всенародной дискуссии, ни уж тем более референдума.

Вступление в НАТО — важнейшее стратегическое решение, напрямую затрагивающее вопросы обороны, внешней политики и безопасности. Но народ не спрашивали. Всё решило правительство и парламент.

2024 год: конституционная поправка, лишившая 150 000 жителей Эстонии права голоса на муниципальных выборах. Речь идёт о людях, которые живут, работают и платят налоги в стране. Но избирательные права для них были отменены без всенародного обсуждения — просто большинством голосов в Рийгикогу.

При этом, согласно Конституции Эстонии, некоторые разделы Основного закона могут быть изменены только через референдум. Однако государство всячески избегает даже тех случаев, когда референдум не просто возможен, а логичен и морально обязателен.

Получается странный парадокс: на бумаге у нас демократия и участие народа, а на деле — решения сверху, без обсуждения. Разве это не вызывает вопросов?

Почему власть боится народа?

Аргументы в пользу отказа от референдумов звучат привычно: мол, «это дорого», «можно манипулировать мнением», «могут победить популисты». Но разве это не недоверие к самому обществу? Разве не общество должно быть источником власти — особенно в вопросах, затрагивающих его фундаментальные права?

Если правительство находит юридические лазейки, чтобы обойти народ, — это значит, что оно не уверено в поддержке своих решений. Или, как минимум, хочет действовать в спешке, без задержек, которые вызывает открытый процесс. И то, и другое — тревожный симптом.

А что, если проблема не в народе, а в тех, кто его боится? Не потому ли референдум стал почти табу — что он способен показать: доверия между народом и властью попросту нет?

Эстония — свободная страна без свободы участия?

В публичной риторике Эстония — «свободное общество», «цветущий цифровой сад». Но при этом — это одна из немногих стран Европы, где народ практически никогда не участвует в принятии важнейших решений. Власть предпочитает говорить от имени народа, но не вместе с ним.

Если мы — свободные граждане свободной страны, почему нам ни разу не предложили самим сказать: «да» или «нет»? Почему решения за нас — всегда чужие?