Царьков: в Эстонии больше нет рыночной экономики

Интервью Олега Гросса важно не потому, что в нём прозвучали какие-то сенсационные идеи. Его ценность в другом: в коротком формате удалось точно и связно описать системные проблемы, которые в Эстонии годами обсуждаются по отдельности — налоги, субсидии, отсутствие реального рынка, неравные условия конкуренции.

Гросс связал эти элементы в единую картину. И эта картина неудобна.

Речь идёт не о «левой» критике и не о социальных лозунгах. Напротив — это взгляд предпринимателя, понимающего, как работает рынок. Именно поэтому его ключевой тезис звучит так жёстко: в Эстонии сегодня нет свободной рыночной экономики, как бы часто это ни повторялось в официальной риторике.

Субсидии, фонды и гранты, которые подаются как поддержка предпринимательства, на деле размывают сам принцип рынка. Деньги сначала изымаются у всех через налоги, а затем возвращаются лишь части участников — по административным, политическим или идеологическим критериям. В результате выигрывает не более эффективный, а более встроенный в систему. Это уже не рынок, а перераспределительная модель, прикрытая рыночной терминологией.

Важно подчеркнуть: эта проблема не уникальна для Эстонии. По моему убеждению, данная модель была импортирована вместе с членством в Европейском союзе — как система фондов, лимитов и «правильных» приоритетов, подменившая конкуренцию администрированием. В более богатых странах ЕС такие искажения частично компенсируются масштабом экономик и бюджетов. В Эстонии — нет. Поэтому последствия здесь проявляются быстрее и болезненнее.

Отдельного внимания заслуживает тема налогообложения. Аргументы Олега Гросса в пользу прогрессивного подоходного налога носят не идеологический, а экономический характер. Сегодня именно люди с низкими доходами в наибольшей степени наполняют бюджет: они тратят практически весь свой доход внутри страны, поддерживая реальную экономику. Люди с высокими доходами, напротив, чаще оптимизируют налоги, инвестируют за рубежом и выводят средства из национального оборота. В относительном выражении именно бедные платят больше — и это уже факт, а не теория.

Здесь стоит сделать ещё одно принципиальное уточнение. Государство не обязано быть хорошим предпринимателем — и практика Эстонии это неоднократно подтверждает. Но именно поэтому любые средства, собранные у граждан и пропущенные через государственную систему администрирования, неизбежно теряют часть своей эффективности. Значительная доля средств расходуется на управление, контроль и сопутствующие структуры, и до реальных нужд доходят лишь остатки.

В такой ситуации разумная социальная политика должна начинаться не с обещаний «помочь», а с простого и честного вопроса: зачем вообще забирать жизненно необходимые ресурсы у тех, кто и так едва сводит концы с концами, чтобы затем, потеряв значительную часть по дороге, попытаться их перераспределить? Логичнее и эффективнее сосредоточиться на тех доходах, которые с высокой вероятностью покидают страну и не участвуют ни в экономике, ни в социальной системе Эстонии. Именно там находится резерв для поддержки тех, кто действительно в ней нуждается.

Это не популизм. Это диагноз.

Эстония больше не является рыночной экономикой —
но пока не готова честно признать, чем она стала.

Дальнейший выбор предельно прост:
либо осознанная перезагрузка принципов,
либо движение по американским горкам — уже без ремней безопасности.

Мнения из рубрики «Народный трибун» могут не совпадать с позицией редакции. Tribuna.ee не несёт ответственности за достоверность изложенных в статье фактов. Если вы имеете альтернативную точку зрения, то мы будем рады её также опубликовать.