Иванов: За президентом — президент, шаг пятый

Массмедиа переполнены выступлениями высококвалифицированных экспертов и рядовых ясновидящих из числа министров, канцлеров, журналистов (включая таинственное племя медиаэкспертов) и разноуровневых депутатов, которые с более-менее серьёзными минами строят прогнозы на предстоящие пять лет правления дважды университетского ректора Эстонской Республики, директора Эстонского национального музея и бывшего госконтролёра. Однако все эти экзерсисы в конечном итоге сводятся к универсальной формуле народной мудрости: поживём — увидим… Наиболее прозорливые добавляют: время покажет!

Как выразился Штирлиц…

В сложившейся ситуации самое разумное — гадая, чем сердце успокоится, исходить из принципа «лучше со знакомым злом мириться, чем бегством к незнакомому стремиться», сосредоточившись на том, что уже произошло и пребудет отныне неизменным. Выражаясь незатейливо — каков тот андеграунд, на котором Алару Карису предстоит возводить своё президентство.

 

Оценивать эстонских президентов новейшего периода истории и их вклад в формирование нынешнего имиджа страны, сопоставляя их с фигурой Леннарта Мери, — всё равно что сравнивать российских императоров с первым из них — Петром Великим: всякий следующий преемник хоть на полголовы, а то и на все две-три, ниже зачинателя великих дел. Причём как в переносном, так и в самом прямом смысле…

Тем не менее мы имеем то, что имеем, на том стояла и стоять будет земля эстонская.

 

Для Арнольда Рюйтеля, первого преемника Мери на президентском посту, эта должность стала своего рода утешительным призом. Во-первых, за то, что он, выиграв у Леннарта Георгиевича в первом туре (всенародное голосование) со счётом 43:29, но не набрав требуемого 51 процента голосов, вынужден был уступить первенство сопернику при голосовании в Рийгикогу.

А во-вторых (кстати, это определило его преимущество при всенародном голосовании), за то, с каким мужеством он отстаивал перед Горбачёвым, другими членами Политбюро ЦК КПСС и правым крылом Съезда Народных депутатов СССР принцип государственного суверенитета, де-юре провозглашённого Эстонией в ноябре 1988 года и де-факто реализованного в 1991-м.

К сожалению, в целом вполне позитивное, президентство Рюйтеля было омрачено скандалом вокруг party, устроенной его несовершеннолетними внучками. В ходе оргии некоторые представители эстонской золотой молодёжи новой формации выразили своё отношение к резиденции гаранта эстонской Конституции и главы независимой Эстонской Республики тем, что помочились на её крыше, по соседству с президентским штандартом. Достойный аккорд для симфонии, начавшейся с «поющей революции»…

 

И что интересно: сама вечеринка состоялась за четыре месяца до обнародования информации о ней в СМИ, но при этом сообщение было на редкость удачно приурочено к дате, когда Арнольд Рюйтель собирался заявить о своём намерении баллотироваться на второй срок. Как говорил Штирлиц, запоминается последняя фраза…

На хутор — бабочек ловить

«Президентская эпоха» Тоомаса Хендрика Ильвеса оказалась самой продолжительной в новейшей истории: два срока или ровно десять лет (2006—2016). Даже пребывание Леннарта Мери в Кадриоргском дворце было более коротким (1992—2001), но там сыграл роль ряд неблагоприятных объективных причин.

Однако, несмотря на долгий срок, какими-либо поистине эпохальными событиями эта «эпоха» историю не обогатила. Правда, во время пришедшегося на его первый президентский срок скандала вокруг «Бронзового солдата» Ильвес проявил себя как трезвомыслящий политик, высказавшись в том смысле, что памятник разумнее было оставить на прежнем месте, а решать этот вопрос следовало не в Доме Стенбока, а в зале Рийгикогу.

К числу положительных моментов этой десятилетки можно отнести подписанное Ильвесом постановление о принятии Закона о сожительстве, уравнивающего в правах как гетеро-, так и гомосексуальные пары, решающие жить вместе. Однако все эти в принципе позитивные шаги с лихвой перекрывались, мягко формулируя, эпатажными высказываниями и действиями четвёртого (считая от Константина Пятса) президента Эстонии.

Так, комментируя в интервью корреспонденту корпорации ВВС Тиму Веуэллу своё нежелание говорить по-русски, Тоомас Хендрик Ильвес заявил, что с его стороны «это означало бы приятие 50-летней жестокой оккупации». Намёк интервьюера на возможности более тесного общения с населением, не владеющим эстонским языком, Ильвес проигнорировал, сказав: «Это решённый вопрос, я не хочу больше обсуждать его».

И это при том, что бабушка Ильвеса по материнской линии, уроженка Санкт-Петербурга Елизавета Васильевна Чистоганова была по национальности русской.

В другом своём публичном выступлении Ильвес подчеркнул, что его отец служил в войсках СС, которые, по словам эстонского президента, «вызывают в Эстонии воспоминания прежде всего как о времени героического сопротивления против советских агрессоров».

 

Из других характерных деталей Тоомас Хендрик Ильвес запомнился своими неизменными галстуками-бабочками и скандалом с хутором Эрма, собственностью президента, на развитие которого как туристического объекта было выделено из средств налогоплательщиков около двухсот тысяч евро. По разным причинам бизнес «не пошёл», а деньги требовалось вернуть в казну. Но государство «пошло навстречу» своему главе, к тому времени уже бывшему, и скостило ему 90 процентов долга.

Таким образом, было безоговорочно доказано, что закон в Эстонии един для всех. Просто все не знают, как им пользоваться, а некоторые — знают и пользуются…

Выход из серой зоны

Завершающийся период правления Керсти Кальюлайд знаменателен прежде всего тем, что покои в резиденции главы государства — Кадриоргском дворце — впервые в истории заняла женщина. К тому же не профессиональный политик. Многолетняя работа в Европейской счётной палате политической может быть названа с огромной натяжкой. Недаром в устах некоторых аналитиков Кальюлайд приобрела титул технического президента, то есть президента, который не имел до своего избрания на этот пост опыта политической работы и креативной харизмы, визионера типа Леннарта Мери.

Тем не менее именно во время её пребывания на президентском посту произошли два события, которые, несомненно, уже сами по себе вошли в историю и ввели в её (истории) анналы имя Керсти Кальюлайд.

В апреле 2019 года она посетила Москву с рабочим визитом и встретилась с президентом Российской Федерации Владимиром Путиным. И хотя прорывную роль в отношениях Эстонии с её восточным соседом этот вояж не сыграл, однако сам по себе факт такой встречи, безусловно, стал значительным событием.

 

А годом ранее, летом и осенью 2018-го, президент Керсти Кальюлайд на целый месяц перевела свою канцелярию в Нарву, где и сама проработала в общей сложности 14 дней. До того и после она не раз бывала в этом приграничном городе. И не просто ради вежливости, а с вполне определёнными деловыми целями.

Можно смело утверждать, что Кальюлайд как президент вывела Нарву из серой зоны в понимании всех пятидесяти оттенков этого цвета, включая такие сегменты, как криминал и национальный снобизм. Во всяком случае, нарвитяне до сих пор вспоминают её добрым словом.

В ноябре 2017 года Керсти Кальюлайд заняла 78-е место в списке американского журнала «Форбс» «Сто самых влиятельных женщин в мире».

…Моей целью не был углублённый и всесторонний анализ, а тем более — оценка деятельности эстонских президентов новейшего периода. Это задача для профессиональных политологов, социологов, психологов, экономистов и специалистов в десятках других отраслей. Мне же хотелось просто обозначить наиболее характерные для этого времени, с точки зрения рядового обывателя, штрихи к собирательному образу некоего абстрактного главы государства. Насколько это удалось — судить не мне…

Мнения из рубрики «Народный трибун» могут не совпадать с позицией редакции. Tribuna.ee не несёт ответственности за достоверность изложенных в статье фактов. Если вы имеете альтернативную точку зрения, то мы будем рады её также опубликовать.

Читайте по теме: