Любина: Короли в лифте, или почему не принято здороваться с соседом

Всегда ли здороваются ваши соседи, встречаясь с вами на лестничной площадке или в лифте? Или они игнорируют ваше приветствие, даже если вы поздоровались первым? Чисто ли у вас на лестнице? Или всё те же не желающие здороваться соседи оставляют мусор в подъезде, не донося его 100 метров до контейнера? Много ли в вашем городе самокатчиков, рассекающих по тротуарам, не обращая внимание на пешеходов? Часто ли вы, находясь в общественных местах, становитесь вовлечены в чужую «Санта Барбару» из-за телефонного разговора по громкой связи?

Встречается ли подобное поведение только среди жителей Петербурга? Или в Эстонии замечается нечто подобное? Почему люди так по-разному себя ведут? Что это? Недостатки в воспитании? Упрямство? Равнодушие? Как давно начались подобные изменения? Что ещё нам грозит?

С этих вопросов мы начали беседу со старшим преподавателем кафедры журналистики и медиакоммуникаций СЗИУ РАНХиГС Нелли СИПУНОВОЙ (Санкт-Петербург). Беседа состоялась после посещения Александровского лицея, в кафе с говорящим названием «Моцарт». Разговор, что называется, шёл на одной волне. Нелли Николаевна ― преподаватель; я ― бывший банковский работник, ныне журналист. Мы обе — петербурженки, модницы, любительницы театров, выставок, ярких нарядов, шарфиков и броских украшений.

 

Т. Л.: Наше знакомство и общение с Вами началось как раз с обсуждения того, что в доме на одной из линий Васильевского острова, где проживаете Вы, жители здороваются. А вот в моём доме в Невском районе, который заселён пять лет назад, эта привычка присуща от силы каждому десятому. У меня подобное поведение вызывает сильнейшее недоумение, ведь вежливость ― основа этикета. А ведь хотя бы его азы мы освоили ещё в детстве: здороваться — даже с незнакомыми людьми, пользоваться ножом и вилкой. Носовым платком, в конце концов…

Н. С.: Где вежливость и этикет до сих пор в приоритете, там с тобой и сейчас здороваются. Мы с Вами только что покинули стены Александровского лицея ― учебного заведения с многовековой историей, в котором воспитывались видные государственные деятели, музыканты, писатели, члены царской семьи. Мы были в лицее впервые, знакомых у нас с Вами здесь нет. Тем не менее с нами поздоровались все дети и взрослые, которых мы встретили на лестнице и в холлах.

Когда студенты здороваются с тобой, то возникает чувство сопричастности, а это воспитание; когда твои соседи по дому говорят: «Здравствуйте!» — это показатель того, что мы живём в едином культурном пространстве. И этот социум адекватен. Я испытываю недоумение, когда открываешь дверь подъезда, а в упор на тебя молча смотрит человек, которого ты видишь постоянно. Или слышишь замечание коллег: «Зачем ты с ними здороваешься, они же с тобой не здороваются!» Здороваясь, я руководствуюсь здравым смыслом. Потому что как воспитанный человек я обязана выполнять правила поведения в социуме.

Почему не здороваются при входе в лифт? Думаю, сказывается влияние большого города, когда люди не считают нужным здороваться с теми, кого они не знают. И, как это ни парадоксально, последствия воспитания. Вспомните, в детстве нам строго-настрого запрещали разговаривать с незнакомыми людьми. Таким образом взрослые «включали» режим безопасности для детей, пока мы гуляли и носились без присмотра. Эта установка, полученная от родителей, то есть людей, которые на тот момент являлись безусловными авторитетами, с годами никуда не ушла. Взрослея, человек забывает о ней, но на подсознательном уровне установка остаётся, продолжает работать, создавая невидимый барьер для общения. Кстати, это тенденция не последнего года, не двух, и не трёх. Первые сетования я слышала лет восемь назад.

Т. Л.: В Европе тем не менее ситуация иная. Там с тобой здороваются в отеле, в магазине, такие же посетители ресторана, что и ты. Этих людей, возможно, ты видишь первый и последний раз. Почему такая разница?

Н. С.: У иностранцев менталитет иной. Для них поздороваться ― такой же элемент нормального поведения, что вымыть руки. В России же поздороваться ― пожелать здоровья и процветания. Наше «здравствуйте», в отличие от «Hello» или «Good morning», несёт смысловую нагрузку и даже ответственность. Возможно, поэтому наши соотечественники и не готовы здороваться с незнакомыми людьми.

 

Т. Л.: Но мне приятнее, когда со мной здороваются. Я уже перестала обращать внимание на то, что женщина не должна здороваться первой. Поэтому, если вижу, что человек молчит, здороваюсь сама. Как правило, отвечают. После третьего раза уже здороваются первыми.

Н. С.: Хотите, чтобы с Вами здоровались — здоровайтесь сами: давайте людям понять, что так надо и так правильно поступать хотя бы в Вашем присутствии. Это называется приучать или договариваться. Таково веяние времени.

Т. Л.: Люди всё больше перестают поступать так, как было написано в книгах и пособиях по этикету. Почему?

Н. С.: Тенденция последнего времени — цифровое равнодушие. Чем больше цифрового мира вокруг, тем больше мы уходим в иную плоскость, тем больше эта особенность проявляется. Человек зомбируется изображением, цифрой. Он менее открыт общению, другому человеку.

Поэтому мы наблюдаем ещё одну тенденцию — смену приоритетов, тех же поведенческих. Яркий пример: среди молодёжи чаще всего принято друг другу писать, но никак не звонить. А для людей старшего возраста этот принцип непонятен. Зачем писать, когда можно позвонить? Набрал номер, договорился, решил вопрос. Люди, нацеленные на коммуникацию, когда с ними говоришь, спрашиваешь о приоритетной форме общения, говорят: нет, мне лучше позвонить. Во время звонка ты слышишь голос собеседника, его тон, интонацию, тембр, понимаешь, в каком состоянии человек находится. Увы, это уходит. Мы становимся марионетками. Дежурно общаемся, а отсюда возникают проблемы отсутствия человечного восприятия друг друга. Мы становимся существами, которые мало что дают друг другу. Да и вопросы решаются поверхностно, на уровне «как спросил, так тебе и ответили».

Т. Л.: Согласна с вышесказанным, кроме одного: тенденция писать вместо звонить ныне присуща не только молодёжи. Я регулярно сталкиваюсь с претензиями со стороны людей, с которыми раньше часто созванивалась. «Чего звонишь, а не пишешь?» — заявляют многие. На днях в соцсетях развернулась нешуточная дискуссия о том, что многим уже неудобно ни звонить, ни тем более писать. Вариант общения для этой аудитории — голосовые сообщения. Но и они подходят далеко не всем. Выходит, что оптимальный способ обоюдовыгодной коммуникации — предварительная договорённость о том, что и в какое время предпочтительнее каждому из участников диалога.

Н. С.: Можно продолжать звонить людям, но при этом нужно быть готовым к тому, что человек не ответит или ответит голосовым сообщением (или попросит написать). Во многом это зависит от сферы деятельности. Если ты агент по недвижимости, который постоянно колесит на машине по городу, то да: оптимальная форма общения — голосовые сообщения. Я — педагог. Мне за день хватает лекций, поэтому я или позвоню, или напишу. Вы — человек пишущий. Думаю, Вам комфортнее позвонить, нежели писать сообщение. И т. д.

Сейчас уже не действуют те формы взаимодействия, к которым мы привыкли. Радует, что в собственном окружении присутствуют те люди, с которыми приятно и удобно общаться разными способами. А не задумываться, как они отреагируют, если ты позвонишь, а не напишешь.

Т. Л.: Со «здравствуйте» согласна: ладно, такие тенденции. Голосовые сообщения не люблю, но в отдельных случаях считаю их допустимыми. Что-то ещё новое в правилах общения появилось?

Н. С.: Помимо «здравствуйте» или «напишите»? Вот ситуация, раньше казавшаяся дикостью: мегаполис вроде Москвы или Петербурга, метрополитен. Лет пять назад, когда ты вставал на эскалатор так, что мешал кому-то проходить, тебе говорили: «Разрешите пройти». Теперь тебя просто отталкивают. Но тут как раз виной масочный режим. Из-за него людям так ленно что-то сказать, что они считают возможным тебя отпихнуть или оттолкнуть. Просто потому, что им не нравится, в какую сторону ты идёшь или идёшь медленно. Это общая культура, этот сегодняшний ужас.

Помимо метрополитена, меня, например, поразило огромное количество самокатчиков, которые вдруг начали раскатывать по улицам Петербурга. Подрезая автомобили, натыкаясь на пешеходов. Я раньше считала подобное поведение немыслимым. На их примере я понимаю, что изменилась культура общества. Потому что правильно то общество, в котором понимают, что мои права заканчиваются там, где начинаются твои. Сейчас же я как пешеход лишена привычной зоны комфорта и безопасности. Почему её надо разрушать? Изменение сознания создаёт те сложности, которые имеет любой крупный город. И чем равнодушнее мы будем к правилам хорошего тона, тем у нас меньше шансов увидеть в других глазах понимание и обратную связь. По сути дела, мы лишаемся самого дорогого: наше общение становится дежурным.

Т. Л.: Таково состояние дел в столичных городах. Но ведь Москва и Петербург — это не вся Россия…

Н. С.: Я бы на этом акцент не делала. В малых городах сложно поддерживать определённый уровень культуры. Но там зато есть душевность, человечность, которые в больших городах мы подрастеряли. Не растеряли, а подрастеряли. Иначе мы бы не видели примеров помощи и взаимовыручки. Они существуют, но просто закручены бешеным ритмом жизни большого города.

Т. Л.: Что же послужило толчком в сторону ухудшения уровня воспитанности? Ведь с чего-то вдруг такое поведение началось. Кто-то же стал первым. Я лет десять назад заметила отдельные случаи, впоследствии разросшиеся до массового явления, когда в общественном транспорте пассажиры кинулись (иначе и не назовёшь) уступать места маленьким детям. Не мамам и бабушкам с детьми, когда на освобождённое место присаживается родитель, который берёт на руки ребёнка. А именно детям, и дело доходит до того, что эти «цветы жизни» возмущаются, что им место не уступили.

Н .С.: Я хорошо помню перестроечное время, когда появилась такая позиция среди молодых людей: я оплатил проезд, почему я должен уступать кому-то место? Неважно, что проезд стоит три копейки. А пригородные электрички в 90-е? Когда уменьшилось количество составов, мамы, не желая обременять себя, беря ребёнка на колени, предпочитали посадить его одного. Пусть уж лучше бабушка рядом постоит. Такая уж тенденция вседозволенности появилась в те годы: мне всё равно, мне надо, я так хочу, я герой. Отсюда и нынешняя душевная чёрствость, смешанная с отсутствием элементарного воспитания.

Т. Л.: Душевность встречается, к счастью, и в больших городах. Я при всём богатстве выбора пойду в то кафе, где ко мне относятся с душой, а не формально. Эту душевность можно прочувствовать уже в первые минуты, лишь поздоровавшись. Потому что наше приветствие, кажущееся на первый взгляд незначащим продавцу, случайному человеку — действие созидательное.

Н. С.: Для каждого из нас, когда мы остаёмся наедине с собой, нужно ощущение своей нужности, сопричастности. Мы для кого-то нужны, для кого-то интересны. Это очень важно. Мы приходим в кафе, в магазин, в службу сервиса и видим, что люди, которые с нами общаются, нам рады. Мы готовы прийти сюда вновь, даже если нам и не всё понравилось. А вот если с нами обошлись сухо и холодно, то с высокой долей вероятности мы будем искать другое место.

Проблема гостеприимства ― потрясающая тема. Истинно гостеприимный хозяин создаёт условия не угодничества и не формального подхода (потому что таковы его должностные обязанности), а именно радушного приёма. К сожалению, у нас часто искреннее гостеприимство люди не воспринимают. Существует национальное гостеприимство, вот, например, русское. Это да. А вот личного гостеприимства, основа которого то же самое воспитание, этого не хватает.

 

Т. Л.: Подобное воспитание должно быть не только дома, но и в школе, и после школы. Сейчас что-то подобное преподаётся?

Н. С.: Да, это преподают в лицеях, в гимназиях, заинтересованных в том, чтобы дать достойное образование. Но иногда это происходит, как в «Ералаше»: «Урок вежливости закончен!» Часто, когда вежливость насаждается искусственно, то есть по принципу «посадили-научили», то получается, что за стенами учебного заведения модель поведения иная. Дальше что происходит? А дальше начинается свобода. Безграничная свобода хороша только в том случае, когда человек настолько воспитан, что он понимает, что он может себе позволить, а что является недопустимым. Поэтому слово «этикет» в каком-то смысле носит ругательный оттенок.

Сейчас очень много сайтов да и школ, которые дают представления об этикете, обучают этикету. Нельзя сказать, что мы лишены этой информации. Но при этом массовая тенденция печальная. Мы это наблюдаем, прежде всего, в общественных местах. Среди города, в суете города. Не всё ужасно, но от вечерней прогулки где-нибудь в спальном районе ты удовольствие вряд ли получишь.

Т.  Л.: Что же делать? Ведь мы живём в окружении тех процессов, которые ускоряются и захватывают нас всё больше. Как сохранить?

Н. С.: К сожалению, эти процессы нас ожесточают, цементируют. Я слышала хорошо описывающее происходящее выражение — экология культуры. Мы говорим и заботимся об экологии нашего мира, заботимся об уборке мусора, использовании бумажной упаковки вместо пластика — это здорово и замечательно. Ведь окружающий нас мир должен быть чистым. Чистым должен быть и язык, которым мы изъясняемся. А что мы слышим вокруг?.. Если экология культуры не даёт нам движения, если мы ни к чему не стремимся, то мы разрушаемся сами.

Вечная проблема — разруха в головах. Я бы уже не ставила вопрос таким образом: как сохранить. Как переосмыслить и созидать нечто новое? Проблема как раз в том, что сохранять. Сейчас нет той прослойки людей, которая по вечерам дома чинно садится вокруг стола, обедает. Мы живём в жёстком, напряжённом ритме. И чтобы ставить вопрос сохранения, у людей должно быть понимание, как с экологией, что этим надо заниматься. Что надо созидать, но созидать можно по-разному. От роликов до захватывающих программ. Потому что наша молодёжь — гибкая и мобильная, они много чего могут сделать, если понимают направление развития. Если идея созидания их подхватит и объединит — это лучшее, что может быть.

Помните, что мы с Вами наблюдали в Александровском лицее? Какие потрясающие традиции, какие увлечённые родители, которые стремятся дать самое лучшее своим детям! И этот бесценный багаж знаний, воспитания, культуры, изысканных манер либо уйдёт в никуда, либо станет основой для дальнейшего роста и созидания.

Я люблю приводить пример из жизни наших соседей-финнов. Вы подошли к столику в кафе с самообслуживанием. Стол не убран. Как бы отреагировали многие из нас? В лучшем случае пошли бы и сели за другой стол. Я же сколько раз наблюдала картину, когда финские девушки, парни, женщины и мужчины просто брали и убирали. Это не зазорно — убирать за собой или убрать за кем-то. И это создаёт такую культуру, что просто стыдно оставить что-то неубранным после себя.

Т. Л.: Получается, что единственный способ переломить ситуацию ― ввести моду на воспитанность?

Н. С.: Может, и не единственный, но один из важнейших — это точно.