Игорь Круглов: Бронепоезда независимости и судьбы их командиров

А в 2019 году на железных дорогах Эстонии появилось уникальное транспортное средство — бронепоезд-музей «Свобода» («Wabadus»), воссозданный к 100-летию Освободительной войны. За время многомесячного вояжа этого репликанта по республике его осмотрели десятки тысяч людей. Прибытие в каждый населённый пункт обставлялось очень торжественно: играл духовой оркестр, выступали общественные деятели и другие публичные люди. Они вспоминали историю, говорили об экипажах и создателях такой техники. Упоминались их имена, в частности, имя Йохана Питки.

К контр-адмиралу Питке — одному из основателей Эстонской Республики и её воинских частей — мы ещё вернемся, а пока скажем, что бронепоезда в то время были важнейшим средством для ведения наземной войны и широко применялись в вооружённых конфликтах.

 

Классический броневой поезд представлял собой покрытый бронёй локомотив, небронированный паровоз, несколько бронированных вагонов с комбинированным вооружением (артиллерийским и стрелковым) и несколько платформ прикрытия, которые часто имели брустверы в виде мешков с землёй. Во время Второй мировой войны на платформы ставились также танки и зенитные орудия.

Но, кроме того, бронепоезда несли ещё и некий символический смысл, особенно в первые революционные годы. Символика заключалась в том, что жуткая с виду конструкция бронированного эшелона олицетворяла собой как бы неукротимую мощь революционных идей, с рёвом и пальбой пробивающей себе путь к победе над отринутым прошлым. Это потом станет ясно, что ничего, кроме кровавой истории убийств, разрушений, ломки судеб и смятения душ миллионов людей, эти революции с собой не принесли. Но тогда бронированные махины (не только поезда, но и дрезины, и автомобили) очень впечатляли толпу, особенно когда с них выступали вожди, которых с этой мощью ассоциировали.

Про ленинский броневик и про то, как «самый человечный человек» влезал на него и, размахивая кепкой, выкрикивал пламенные спичи, советские люди знали с детского сада. Лживая патока учебников истории потом превращалась в анекдоты. Типа такого.

Ленин:

«Товарищи, пролетарская революция, о которой давно говорили большевики, отменяется! Дзержинский пропил свой броневичок!»

Вообще-то Ильич в таком виде впервые появился на броневике в немой картине Сергея Эйзенштейна и Григория Александрова «Октябрь» (1927). И там же появились кадры со «штурмом Зимнего Дворца», где рабочие, крестьяне и матросы залезают на громадные ворота, ломают их и врываются в «цитадель Временного правительства». Хотя, как известно, никакого подобного штурма не было, мятежники проникли через чёрный ход.

Далее мифологизация продолжилась и растянулась почти на столетие. В картине «Ленин в Октябре» Михаила Ромма (1937) «вождь мирового пролетариата» произносил ту самую фразу про революцию, о которой долго говорили большевики. А Ворошилов пробивался на бронепоезде к Царицыну (в другом кино). Хотя в реальности чаще всего на личном бронепоезде разъезжал Троцкий, с него он «толкал» свои зажигательные тирады и отдавал людоедские приказы…

 

Броневые поезда воспевались во многих произведениях литературы и искусства. Одних только фильмов им посвящены десятки. Перечислим лишь некоторые: «Человек с ружьём» (1938; тут большевики захватывают бронепоезд белых и делают его красным), «Оборона Царицына» (1942), «Золотой эшелон» (1959; большевики угоняют эшелон с «колчаковским золотом»), «Крепость на колёсах» (1960), «Армия «Трясогузки»(1964)… Примеры можно множить. Упомянем ещё одну знаменитую картину — «Дни Турбиных»(1976), где, как бы олицетворяя революционную перестройку сознания у «беляков» Турбиных, возникает красный бронепоезд «Пролетарий» и звучит песня о том, как он грозно мчится на врага. Данный фрагмент как бы продолжал тему знаменитой «Каховки» Михаила Светлова («Мы мирные люди, но наш бронепоезд стоит на запасном пути!»).

Однако знаковой в этом смысле стала лента, снятая уже на излёте советской власти, — «Наш бронепоезд» (1988). В ней пронзительно была показана трагедия людей, поверивших в революционную «броню» и в итоге оказавшихся с изломанными судьбами…

 

Но вернёмся к Освободительной войне и её бронесоставам. Как уже говорилось, непосредственное отношение к их созданию имел контр-адмирал Йохан Питка. После революции, в 1917-м, он создал добровольческое военизированное объединение «Союз обороны». Пожертвовал на это большую по тем временам сумму — 100 000 рублей. Из-за смертного приговора, заочно вынесенного ему эстонскими большевиками, некоторое время скрывался в подполье. Потом, в 1918-1920 годах, занимался изготовлением броневиков и бронепоездов. Руководил эстонскими военно-морскими силами. Был награждён Крестом свободы первой степени и другими эстонскими и британскими наградами… В 1944 году, когда Красная армия и западные союзники уже победоносно громили Гитлера, Питка вернулся в Эстонию и призвал к борьбе с Красной армией любой ценой. Ряд историков убеждён, что он сотрудничал с гитлеровцами, хотя официально считается, что он вёл линию на полную независимость Эстонии — и от СССР, и от Германии. Осенью 1944-го собрал вроде бы не зависимую от немцев «Боевую группу адмирала Питки» и попытался противостоять наступающим советским частям, но потом понял бесперспективность своей затеи и распустил солдат. В конце 1944-го пропал без вести…

 

Ещё один герой Освободительной войны, руководивший бронепоездами, — Антон Ирв (1886–1919). Это был смелый российский, а впоследствии эстонский офицер, удостоенный ряда наград Российской империи и Эстонии за храбрость на полях сражений Первой мировой войны и войны за независимость. Он погиб во время боёв в Латвии. Как сложилась бы его судьба в дальнейшем, останься он жив? Возможно, после начала Второй мировой отказал бы фашистам в сотрудничестве, как генерал Деникин, а может, и согласился бы, как атаманы Краснов и Семёнов, и запятнал бы себя позором? Думается, что нет, он ведь был настоящий российский офицер. Но отметим здесь, что революция 1917 года нанесла слишком сильный удар по психике и сознанию миллионов людей, имевших до неё психологическую устойчивость. И многие из них оказались настолько растерянными и раздвоенными, что совершали поступки, которых, вероятно, и сами не ожидали от себя…

 

Упомянем ещё об одном командире бронепоездов независимости — Карле Партсе. О нём говорили, что «бронепоезда и капитан Партс — это одно понятие, они неразлучны». Он закончил школу прапорщиков в Петергофе (1915) и тоже воевал в Российской армии в Первую мировую.

В 1917-м вступил в эстонскую армию, в период германской оккупации руководил подпольным Союзом обороны Эстонии. В апреле 1919-го стал командиром дивизиона бронепоездов. Участвовал в штурме Пскова — самой крупной битве Освободительной войны. После войны 1920-х был комбригом, потом перешёл на должность инспектора. В 1925-м оставил военную службу и занялся сельским хозяйством.

 

Умер в 1941 году в тюремном заключении, куда его отправило НКВД после присоединения Эстонии к СССР. Вероятно, ему припомнили активное участие в подавлении Перводекабрьского большевистского мятежа в Таллинне в 1924-м. Ещё одно далеко идущее последствие мирового революционного пожара…

Читайте по теме:

Игорь Круглов: Юлиус Куперьянов — русский поручик, который стал командиром тартуских партизан