Собирательный герой Леонида Куравлёва — от простодушного «чудика» до настоящего мудреца

Кинокарьера Леонида Куравлёва стартовала с участия в учебных картинах. Но каких! Первая роль состоялась в ленте не чьей-нибудь, а одного из самых великих впоследствии мастеров мирового класса. В «среднеметражке» (46 мин.) «Сегодня увольнения не будет…», которую в 1958 году студент ВГИКа Андрей Тарковский снял вместе с однокурсником Александром Гордоном (в будущем — тоже известным постановщиком, работавшим в редком для СССР жанре «жёсткого» приключенческого кино), 22-летний Куравлёв сыграл солдатика сапёрного батальона, участвующего в разминировании немецкого склада боеприпасов, найденного в небольшом городке спустя 15 лет после Великой Отечественной войны.

 

А вторую роль ему доверил Василий Шукшин — однокашник Тарковского, но представитель совершенно иного направления в кинематографе.

Если Андрей Арсеньевич вошёл в анналы «десятой музы» как режиссёр-интеллектуал, соратник и продолжатель традиций Ингмара Бергмана, Микеланджело Антониони и Пьера Паоло Пазолини, то Василий Макарович стал глыбой «простонародного» кино. Однако не менее глубокого и потрясающего своей искренностью, сердечной болью за людей и родину, поисками правды. Близкого и понятного всем — от простых крестьян до академиков.

В дипломной работе Шукшина «Из Лебяжьего сообщают» Куравлёв сыграл простосердечного паренька — сельского механика, который наивно верит в коммунизм, обещанный Никитой Хрущёвым к 1980 году, и даже ссорится со своим приятелем из-за антикоммунистических сомнений последнего.

Интересно, что творческая «разнополярность» Тарковского и Шукшина не помешали обоим мастерам привлекать Куравлёва в свои проекты. Это свидетельствует об универсальном таланте артиста, о его даре перевоплощения вместе с умением сохранять личностную целостность, о мастерстве, позволявшем абсолютно достоверно изображать самые разные типажи.

Видимо, по этой причине его заметил Лев Кулиджанов, создатель очень популярного тогда кинобестселлера «Дом, в котором я живу», и пригласил в свою новую картину «Когда деревья были большими» (1962). Сейчас она считается одной из жемчужин советского кино. Партнёрами Куравлёва были Юрий Никулин, Василий Шукшин и Инна Гулая. Леонид, трогательно сыгравший простого работягу — любящего жениха главной героини, не только не поблек на их фоне, но и заявил о себе как очень глубокий исполнитель.

 

После пронзительных «Деревьев» Шукшин пригласил его на роль Пашки Колокольникова в свой первый полнометражный фильм «Живёт такой парень» (1964). Он не только стал «звёздным» для молодого актёра, но и причислил его к когорте знаменитых шукшинских «чудиков», без которых невозможно представить творчество Василия Макаровича.

Понятие «чудик» вошло в обиход именно благодаря Шукшину. «Чудик» (от названия одноимённого рассказа) означает честного, наивного, простодушного человека, который искренне желает добра ближним, пытается им помочь, но по простоте душевной и по нерассудительности порой попадает в незавидные ситуации.

В сущности, и сам Шукшин был таким «чудиком». Потому в автобиографическом рассказе и изложил собственную историю (потом он вспоминал об этом в книге «Вопросы самому себе» ). Описал, как нашёл на полу в гастрономе 50 рублей (немалую по тем временам сумму!) и весело объявил магазинной очереди о своей находке. Дескать: «чудики, кто ж тут такими огромными деньжищами разбрасывается???»

Все в очереди поахали, посочувствовали неизвестному потерявшему, а потом положили деньги на прилавок, на случай, если хозяин спохватится и вернется. Сам же Шукшин (как и его герой в рассказе), довольный своим поступком, отправился восвояси и… вдруг обнаружил, что это его же собственная купюра и была. Львиная доля только из только что полученной зарплаты. Однако же — чудик есть чудик! — постеснялся после всего произошедшего возвращаться, да так и ушёл ни с чем.

«Чудиком» являлся и сельский водитель Пашка Колокольников в фильме «Живёт такой парень». С виду легкомысленный балаболка и трепач, а на деле — герой, который без раздумья, рискуя собственной жизнью, бросается к загоревшемуся бензовозу, чтобы отогнать его подальше и спасти находившихся рядом людей.

 

«Чудиком» был и герой Куравлёва в следующей картине Шукшина — «Ваш сын и брат» (1966). По сюжету простой деревенский парень Стёпка, осуждённый за драку, устраивает побег из заключения за три месяца до окончания срока. Прибегает домой, где на радостях отец и братья устраивают ему всеобщую сельскую пирушку по случаю «освобождения». Однако в самый радостный момент появляется милиционер, вновь «пакует» беглеца и обещает добавить два года. На вопрос, зачем же он такое учудил, Стёпка ответил: «А было невмоготу, каждую ночь деревня снилась…»

В каком-то смысле «чудик» — это и Аркадий, возлюбленный Паши Строгановой (Инна Чурикова) из фильма Глеба Панфилова «Начало». Добрый, но слабовольный семейный человек, из жалости станцевавший с некрасивой девушкой на дискотеке, а затем принесший боль этой самой жалостью и ей, и себе, и своей семье.

Вероятно, «чудиками» (в определённом и, конечно, хорошем смысле) стали и многие последующие персонажи, сыгранные великим актёром. Шукшинская школа и умение выделять лучшее в человеческих душах, видимо, навсегда органично слились с народным талантом Леонида Куравлёва.

И Афоня из одноимённого фильма Георгия Данелии (1975), и Шура Балаганов («Золотой телёнок», 1969), и банщик Ваня Кашкин («Ты — мне, я — тебе», 1976), и Митяй Пряжкин («Живите в радости»,1978), и уж, конечно, прораб Лёня Шиндин («Мы, нижеподписавшиеся», 1981) — все они и есть в какой-то степени те самые «чудики». Последний — персонаж из картины постановщика «Семнадцать мгновений весны» Татьяны Лиозновой — самый натуральный самоотверженный «чудик», только уже из позднего брежневского «застоя». Который (отнюдь не для собственной выгоды, а ради спасения от увольнения бюрократами и махинаторами своего честного начальника) готов прибегнуть и к фальсификациям, и к обману государственной комиссии. Дескать, «на войне как на войне».

 

Рискну утверждать, что «чудиками» были и сыгранные Куравлёвым иностранцы — Робинзон Крузо из одноимённого фильма (1972) и даже … гитлеровец Айсман из тех же «Семнадцати мгновений». Вспомним, как Айсман единственным из всех «телеэсэсовцев» не испугался поручиться за своего друга Штирлица перед жестоким и хитрым Мюллером. К ним можно добавить и блистательно-нахального Жоржа Милославского из культового «Ивана Васильевича» (1973) — несмотря на внешнее пижонство и род деятельности, сей прохвост весьма трогательный и симпатичный.

Леонид Куравлёв сыграл в кино более 200 ролей. Работал он и в ансамбле с прибалтийскими коллегами. Например, в «Балладе о Беринге и его друзьях» (1970) его партнёрами по съёмочной площадке были звёзды театра и кино Карл Себрис, Дзидра Ритенберга и Вия Артмане.

В постсоветские годы он не остался без работы и не потерял популярности, поскольку артиста такого масштаба всегда были рады заполучить режиссёры и продюсеры. Он снимался и в односерийных проектах, и в сериалах. Последнюю роль великий мастер сыграл в 2015 году в картине «Весь этот джем». С 2012 года, после смерти любимой и единственной жены Нины Васильевны, с которой они прожили вместе 52 года, Куравлёв стал практически затворником. Он почти не общался с прессой, избегал богемных сборищ и светских тусовок.

Вот его грустные слова о современном кино, прозвучавшие в одном из редких интервью:

«Боюсь, что наше кино уже умерло. То, что делают сейчас, — это жалкая пародия на Голливуд. Почему-то наши продюсеры и режиссёры считают, что чем больше в кино выстрелов, пошлости и тупого юмора, то это «кассовое кино». Может, оно и так, но только отчасти. Я хочу сказать, что если бы сейчас снимали наше кино, то нашлись бы люди, которые ходили бы на него. Так сказать «Soviet Format» тоже может показать неплохие сборы. А быдло пускай таскается на «Самый лучший фильм 1,2,3…..500».

 

Леонид Вячеславович был верующим православным человеком.

«Вера… помогает сохранить и тело здоровым — потому что следуешь ориентирам и не ударяешься в пьянки-гулянки. Вера должна сопровождать человека всю жизнь. И в этом отношении Россия как христианская страна очень крепко стоит на ногах. Бывает, слышу: человек рассказывает, что зашёл в тупик, не видит просвета в жизни. Я сразу понимаю: значит, давно не был в церкви, не читал Евангелие. В Библии ведь всё написано, всё сказано. Но, к сожалению, к пониманию этого многие люди приходят только с годами. Вера всегда даёт нам силы, даже в самые сложные времена. И когда близкие твои уходят, и когда проблемы…» — сказал он в интервью для издания «АиФ».

Наверное, если бы довелось замечательному художнику сыграть шукшинского «чудика», дожившего до наших дней, мы бы увидели его эволюцию от простодушного доброго парня до настоящего мудреца.