135 лет тому назад
Сказка о маленьких лесных эльфах впервые была рассказана задолго до Носова. В 1889 году издательство «Товарищество М. О. Вольф» опубликовало сказку «Царство малюток. Приключения Мурзилки и лесных человечков» русской детской писательницы Анны Борисовны Хвольсон.
Главного героя книжки звали Мурзилка по прозвищу Пустая голова: «Братья хоть и любили Мурзилку, но считали его лентяем, чем он и был на самом деле; кроме того, он любил щеголять, — носил длинное пальто или фрак, высокую чёрную шляпу, сапоги с узкими носками, тросточку и стёклышко в глазу, чем он очень гордился, между тем как другие называли его пустой головой».
На росте да на некоторых чертах характера главного героя несомненное сходство эльфов и коротышек, собственно, и заканчивается. Ради любопытства я начала было читать сказку Хвольсон, но на четвёртой главе заскучала и переключилась на что-то другое.
Портрет героя
Кто же такой Незнайка? Это герой трилогии писателя Николая Носова: «Приключения Незнайки и его друзей» (1953–1954), «Незнайка в Солнечном городе» (1958), «Незнайка на Луне» (1964–1968). О нём и его друзьях Носовым и другими авторами написан ещё целый ряд сказок, правда, уже не таких захватывающих, как первые. Помимо книжек, Незнайка основательно обосновался в мультипликации: о нём снято около 40 мультфильмов.
На большинстве иллюстраций Незнайка и его товарищи изображаются как дети в возрасте 6-8 лет, а вот на первых картинках коротышки выглядели как взрослые, просто очень маленькие: «каждый коротышка был ростом с небольшой огурец».
Герои сказки живут в Цветочном городе. Незнайка — коротышка среднего роста с большой головой и маленьким носом. В третьей книге его рост уточняется: Незнайку измеряют в полицейском участке, куда тот попал после прибытия в государство лунных коротышек. Исходя из «стандартности» лунных единиц, можно предположить, что рост главного героя — 72 мм, размер носа — 2,5 мм, окружность головы — 30 мм, если считать, что одна стандартная лунная единица = 1 мм, хотя прямых свидетельств в книге этому нет.
«Коротышки были неодинаковые: одни из них назывались малышами, а другие — малышками. Малыши всегда ходили либо в длинных брюках навыпуск, либо в коротеньких штанишках на помочах, а малышки любили носить платьица из пёстренькой, яркой материи. Малыши не любили возиться со своими причёсками, и поэтому волосы у них были короткие, а у малышек волосы были длинные, чуть не до пояса. Малышки очень любили делать разные красивые причёски, волосы заплетали в длинные косы и в косы вплетали ленточки, а на голове носили бантики».
Главный герой носит широкополую голубую шляпу, канареечные брюки, оранжевую рубашку и зелёный галстук.
Знаменитая шляпа Незнайки никак не описана, есть лишь упоминание, что она голубого цвета. Поэтому первое время иллюстраторы рисовали её по-разному. Самые первые изобразили её как остроконечный колпак с небольшими полями. В выпущенном в 1957 году диафильме художник в качестве головного убора Незнайки предложил тюбетейку с кисточкой. Привычный вариант остроконечного сомбреро появился позднее.
Основные черты Незнайки — смелость, сообразительность и в то же время хвастливость и невежество. Как говорил сам Носов, у Незнайки есть жизненный прототип:
«Это ребёнок, но не такой, которого можно назвать по имени и фамилии, а ребёнок вообще, с присущей его возрасту неугомонной жаждой деятельности, неистребимой жаждой знания и в то же время с неусидчивостью, неспособностью удержать своё внимание на одном предмете сколько-нибудь долгое время, — в общем, со всеми хорошими задатками, которые ребёнку предстоит в себе укрепить и развить, и с недостатками, от которых нужно избавиться».
О Николае Носове
Будущий «отец» Незнайки родился 10 (23) ноября 1908 года в пригороде Киева. Его отец, Николай Петрович, был эстрадным артистом, мать Варвара Петровна вела домашнее хозяйство и воспитывала четверых детей. Носовы и до революции жили очень скромно, а бурные революционные и послереволюционные годы вообще поставили семью на грань выживания. В доме постоянно не было света и воды, порой приходилось голодать. Всё семейство переболело сыпным тифом, тяжелее остальных перенёс болезнь Николай. Доктора предполагали, что мальчик не выживет, но он сумел выкарабкаться.
Как любой нормальный мальчишка своего времени, Коля Носов имел массу увлечений — играл в шахматы и гонял голубей, собирал радиоприёмники и пытался фотографировать. Он с удовольствием посещал выступления отца. Подрастая, продолжил интересоваться «всем на свете» и никак не мог выбрать профессию на будущее. Жизнь сделала выбор за него: чтобы помочь семье, с 14-летнего возраста Коля был вынужден браться за любую работу. Он вскапывал участки, косил траву, продавал газеты, а повзрослев, месил бетон и формовал кирпичи.
Получив в 1924 году документ о семилетнем образовании, в продолжение одного из детских увлечений Николай решил поступать в Киевский политехнический институт. Туда его предсказуемо не приняли — ведь полного среднего образования у него не было. Пришлось параллельно с работой на кирпичном заводе учиться в вечерней школе. В 1927 году, получив аттестат, он вместо политеха поступил сначала в Киевский художественный институт, а в 1929 году переехал в Москву, заодно переведясь во Всесоюзный государственный институт кинематографии.
В 1932 году 24-летний Николай Носов окончил институт и следующие 20 лет работал режиссёром-постановщиком научно-популярных и учебных фильмов. В годы Великой Отечественной войны под руководством Николая Носова вышел целый ряд фильмов, знакомивших советских танкистов с узлами, агрегатами и системами новых отечественных бронированных машин, а также танков, поставлявшихся из США и Великобритании по ленд-лизу. В 1943 году за эти работы Николай Николаевич Носов был награждён орденом Красной Звезды.
Становиться писателем Носов не планировал. Всё началось с историй, которые в середине 1930-х гг. он начал придумывать для своего маленького сына Пети. Впоследствии писатель вспоминал: «Постепенно я понял, что сочинять для детей — наилучшая работа».
В 1938 году его первый рассказ «Затейники» опубликовали в популярнейшем детском журнале «Мурзилка», затем последовали рассказы «Живая шляпа», «Автомобиль», «Метро», «Фантазёры», но война прервала занятия литературой. Полноценно вернуться к творчеству Николай Носов смог только к концу войны.
Как профессиональный писатель Носов состоялся ко второй половине 1940-х гг. — его рассказы «Огурцы», «Мишкина каша», «Тук-тук-тук», «Про репку» и другие знал каждый школьник. За публикациями в журналах последовали книжные сборники рассказов, а к 1950-м гг. Николай Николаевич взялся за более крупные литературные формы. В 1949 году увидела свет его первая повесть «Весёлая семейка», а за изданную в 1951 году повесть «Витя Малеев в школе и дома» писатель получил Сталинскую премию III степени. Всесоюзную же славу Николай Носов приобрёл после выхода в свет сказочной повести «Приключения Незнайки и его друзей».
Незнайка выходит «в люди»
В 1952 году Носов ехал из Москвы в Минск в одном купе с фронтовиком, поэтом, прозаиком и главным редактором детского журнала «Барви’нок» Богданом Чалым.
«Барвинок» — украинский аналог московского детского журнала «Мурзилка». В советское время в союзных республиках было принято дублировать на местах общесоюзные проекты. Например, в Казахской ССР выходил «Балдырган», а на Украине — уже упомянутый «Барвинок».
Той ночью Чалый уговаривал Носова написать что-нибудь для его журнала, а Николай Николаевич в ответ рассказывал, что давно вынашивает идею книги о проживающих в Цветочном городе малышах-коротышках. А главным заводилой у них станет неугомонный и самоуверенный Незнайка.
После разговора в ночном купе Носов приступил к работе над книгой, отправляя её по главам в Киев, а Чалый печатал их в «Барвинке». Первый номер вышел в феврале 1953 года (в «Барвинке», кстати, книга называлась «Приключения Незнайки и его товарищей»).
В 1954 году «Приключения Незнайки и его друзей» были напечатаны отдельным изданием в «Детгизе» на русском, а в 1955-м — в издательстве «Молодь» на украинском языке.
В 1958-м вышло продолжение — «Незнайка в Солнечном городе». Крохотные человечки попадают в царство победившего коммунизма. Из-за ярко выраженного политического фона роман напечатали в восьмом и девятом номерах подросткового журнала «Юность».
А в 1964-м, на излёте оттепели, в журнале «Семья и школа» стал печататься «Незнайка на Луне», где коротыши попадают в бесчеловечные условия капитализма. Люди, пережившие распад СССР, про этого «Незнайку» писали, что «писатель предвосхитил реальность, в которой мы оказались после 1991 года»; некоторые называли роман Носова пугающей антиутопией, не уступающей романам «О дивный новый мир» и «1984» (Александр Шестаков, «Незнайка на Луне — книга для взрослых про капитализм, олигархов, полицейский беспредел, мошенников и деньги». 2021).
Трудности перевода
Книги Носова переведены на 30 с лишним иностранных языков, но ни один (!) из переводов не смог точно передать имя коротышки так, как оно звучит по-русски.
В английском переводе Незнайка получил имя Dunno (сокращение от don’t know — «не знаю»). На испанском он известен как Nosabenada — буквальный перевод фразы «No sabe nada» («Он ничего не знает»). В немецком Незнайка стал «никогда не умным» — Nimmerklug. В китайских изданиях имя Незнайки обозначается иероглифами 小無知, то есть «маленькое невежество». Варианты в славянских языках несколько ближе к оригинальному имени: например, польский Неумялека и чешский Незналека.
Устами коротышек
Вместо выводов — небольшая подборка великолепных цитат для поднятия настроения:
— Конечно, — ответил Незнайка. — Зачем же мне сочинять правду? Правду и сочинять нечего, она и так есть.
Это только в книгах так пишется, что нужен замысел, а попробуй задумай что-нибудь, когда всё уже и без тебя задумано!
Наконец он всё же набрался храбрости настолько, что решился признаться в собственной трусости.
И почему это всегда так бывает: стоит выдумать какую-нибудь чепуху — и тебе все поверят, а попробуй скажи хоть самую чистую правду — так тебе накладут по шее, и дело с концом!
Я всегда люблю что-нибудь делать. Когда нечего делать — я не знаю, что делать, и начинаю делать то, чего вовсе не нужно делать. От этого получается одна только чепуха, и за это мне даже бывает влётка.
А Гвоздик, довольный тем, что его похвалили, ещё старательнее стал работать. Каждому ведь нравится, когда его хвалят.
Больше всех любил кататься на автомобиле Сиропчик, так как во время поездки он мог пить сколько угодно газированной воды с сиропом. Незнайка тоже любил кататься на автомобиле, и Торопыжка часто его катал. Но Незнайке захотелось самому научиться управлять автомобилем, и он стал просить Торопыжку:
— Дай мне поездить на автомобиле. Я тоже хочу научиться управлять.
— Ты не сумеешь, — сказал Торопыжка. — Это ведь машина. Тут понимать надо.
— Да не перебивайте! — с досадой сказала Синеглазка. — Не мешайте ему. Не станет он врать.
— Правда, не мешайте мне врать… то есть — тьфу! — не мешайте говорить правду, — сказал Незнайка.
Каждый, кто покупал «Газету для дураков», говорил, что он покупает её не потому, что считает себя дураком, а потому, что ему интересно узнать, о чём там для дураков пишут. Кстати сказать, газета эта велась очень разумно. Всё в ней даже для дураков было понятно. В результате «Газета для дураков» расходилась в больших количествах.
Таковы уж нравы у лунных жителей! Лунный коротышка ни за что не станет есть конфеты, коврижки, хлеб, колбасу или мороженое той фабрики, которая не печатает объявлений в газетах, и не пойдёт лечиться к врачу, который не придумал какой-нибудь головоломной рекламы для привлечения больных. Обычно лунатик покупает лишь те вещи, про которые читал в газете, если же он увидит где-нибудь на стене ловко составленное рекламное объявление, то может купить даже ту вещь, которая ему не нужна вовсе.
Пончик до такой степени уставал на работе, что, придя домой, растягивался на койке и вставал только для того, чтобы чего-нибудь пожевать. Даже еда не доставляла ему прежнего удовольствия. Теперь единственным для него наслаждением было отправиться в выходной день на берег и самому повертеться на каком-нибудь чёртовом колесе, параболоиде или хотя бы на водяной колбасе.
— Вот и чудесно! — со злорадной усмешкой бормотал он. — Целую неделю я вертел разных бездельников, а теперь пусть другие бездельники повертят меня!
Увидев, что все взяли консервные банки и принялись прихлёбывать из них, Скуперфильд тоже взял банку и, хлебнув из неё, обнаружил, что там был не чай, а простой кипяток. — Где же чай? — спросил с недоумением он. — Вот это и есть чай, — объяснил Мизинчик. — Он, правда, без чая, но это такой чай без чая. Теперь мода такая. — Гм! — проворчал Скуперфильд. — Ну, чай — это действительно предрассудок! Шут с ним! От него организму всё равно нет никакой пользы.
Кроме заботы о пище, Жулио проявил также заботу о чистоте. — У вас, голубчик, в этой комнате слишком много скопилось дряни, — сказал он однажды Спрутсу. — Однако убирать здесь не стоит. Мы попросту перейдём в другую комнату, а когда насвиним там, перейдём в третью, потом в четвёртую, и так, пока не загадим весь дом, а там видно будет.
Теперь, когда работать приходилось ему самому, Скуперфильд хорошо понял, как важно облегчать труд рабочего.
Глядя изо дня в день, как герои всех этих кинокартин бегали, прыгали, падали, кувыркались и палили из пистолетов, можно было лишь поглупеть, но ни в коем случае не поумнеть.
Незнайкины рассказы, однако, породили среди жителей Цветочного города разные споры и кривотолки. Одни говорили, что невесомости не могло быть, потому что не могло быть того, чего никогда не было; другие говорили, что невесомость могла быть, потому что всегда так бывает, что сначала чего-нибудь не бывает, а потом появляется; третьи говорили, что невесомость могла быть, но её могло и не быть, если же её на самом-то деле не было, то на самом деле было что-то другое, потому что не могло так быть, чтоб совсем ничего не было: ведь всегда так бывает, что дыма без огня не бывает.
И всё-таки вывод будет…
Вернее, будет окончание истории из книги «Незнайка на Луне». А выводы… Их каждый сможет сделать сам:
«Незнайка сделал несколько неуверенных шагов, но тут же рухнул на колени и, упав лицом вниз, принялся целовать землю. Шляпа слетела с его головы. Из глаз покатились слезы. И он прошептал:
— Земля моя, матушка! Никогда не забуду тебя!
Красное солнышко ласково пригревало его своими лучами, свежий ветерок шевелил его волосы, словно гладил его по головке. И Незнайке казалось, будто какое-то огромное-преогромное чувство переполняет его грудь. Он не знал, как называется это чувство, но знал, что оно хорошее и что лучше его на свете нет. Он прижимался грудью к земле, словно к родному, близкому существу, и чувствовал, как силы снова возвращаются к нему и болезнь его пропадает сама собой.
Наконец он выплакал все слезы, которые у него были, и встал с земли. И весело засмеялся, увидев друзей-коротышек, которые радостно приветствовали родную Землю.
— Ну вот, братцы, и всё! — весело закричал он. — А теперь можно снова отправляться куда-нибудь в путешествие!
Вот какой коротышка был этот Незнайка».
Первую часть публикации можно прочесть по этой ссылке.