Я сознательно не написал «они», поскольку очень не хочется разрушающего деления на «мы» и «они», эстонцы и русские. Но реальность такова, что власть сама, сознательно, прикрываясь красивыми словами о защите суверенитета, конституционного порядка и безопасности, устроила невероятную для XXI века сегрегацию и ослабление своего государства. Но для начала немного цифр, чтобы понимать наше место в пространстве. Когда я говорю «наше», я имею в виду народ всей Эстонии, как бы кому ни хотелось вычеркнуть русских из публичного пространства и загнать их под коврик.
Образование
Такого не было никогда, и вот опять случилось. Система образования в Эстонии была одной из лучших на постсоветском пространстве. С начала 2000-х годов Эстония последовательно наращивала государственные расходы на образование.
-
2000 год: ~5.7% от ВВП.
-
2003 год: ~6.3% от ВВП.
-
2005 год: ~7.1% от ВВП.
Это был один из самых высоких показателей среди стран Центральной и Восточной Европы и даже выше, чем в среднем по странам ОЭСР (Эстония в этой организации с 2010 года). Это демонстрировало твердую приверженность Эстонии развитию человеческого капитала как основы для будущего роста.
Большая часть этих расходов шла на общее и профессиональное образование, а также на начальную стадию реформы высшего образования.
Расходы на науку были значительно скромнее, что характерно для переходной экономики.
-
2000 год: около 0.60% от ВВП.
-
2003 год: ~0.76% от ВВП.
-
2005 год: ~0.9% от ВВП.
Основным источником финансирования было государство (более 50%), тогда как доля частного бизнеса в финансировании НИОКР была еще очень низкой. Для сравнения, целевой показатель ЕС (Лиссабонская стратегия) составлял 3% от ВВП, так что Эстония в начале 2000-х только начинала свой путь к этой цели. Высокие расходы на образование были стратегически правильным выбором.
Эстония делала ставку на создание высококвалифицированной и говорящей на иностранных языках рабочей силы, что впоследствии стало основой для ее «э-правительства» и IT-бума. Но промышленность еще не была ориентирована на инновации, и страна только формировала свою научно-техническую политику после распада СССР.
С вступлением в ЕС в 2004 году Эстония получила доступ к фондам ЕС, которые стали значительным дополнительным источником финансирования для модернизации школ и вузов. Оба показателя демонстрировали устойчивый рост на протяжении всего периода, что говорит о долгосрочном планировании.
Последняя реформа по переводу образования на эстонский язык обучения является одной из самых значительных и спорных в современной истории Эстонии. Правительство Эстонии официально заявляет, что главные цели реформы — это:
— Создание единого образовательного и языкового пространства, обеспечение того, чтобы все выпускники в Эстонии имели равные возможности для продолжения образования и карьеры благодаря свободному владению государственным языком.
— Улучшение интеграции: преодоление языкового и культурного барьера между эстоно- и русскоязычными общинами, что должно способствовать укреплению социальной сплоченности.
— Повышение конкурентоспособности выпускников: на эстонском рынке труда и в вузах (где обучение в основном на эстонском) владение языком является критически важным навыком.
Что мы получили на деле из-за бездарности министра образования Кристины Каллас и всего правительства в целом?
Все плюсы и позитивные моменты, перечисленные выше, оказались просто пылью в глаза, медийным пустословием. С самой серьёзной проблемой столкнулось Ида-Вирумаа. В эстонской среде бытует миф, что русские не хотят учить эстонский язык. Это не так. Хотят, учат, но обучение без среды общения не приводит к знаниям языка, а увеличивает стресс. Решение было принято без учёта объективных условий, реальных возможностей и научно обоснованных рекомендаций. Мы не просто топчемся на месте, а уверенно откатываемся назад.
Министр Кристина Каллас пренебрегла существующими законами и закономерностями; решение было субъективным и необдуманным.
За 30 лет не были подготовлены учителя. В школу пришли не подготовленные к обучению на чужом языке дети. Не владеющие языком в достаточной мере (причины читайте выше) учителя математики, физики, химии были уволены, а в процесс обучения директорами школ, под угрозой увольнения, были привлечены преподавать не специалисты, а просто те, кто знает язык. Причём порой не самый лучший эстонский язык. Это оказались люди, которые не знают методики преподавания, не имеют педагогических навыков и так далее.
Пожелай я работать врачом, меня бы близко не подпустили без специального образования и нужной квалификации. В образовании это, по какому-то странному решению правительства, оказалось возможным. Вы в своём уме?
Русскоязычная община справедливо воспринимает эту реформу как угрозу своей культурной и языковой идентичности. Все родители и общественные деятели справедливо считают, что язык является ключевой частью их самоидентификации, и его «вымывание» из образования наносит ей урон. Возникает чувство принудительной ассимиляции и дискриминации. Нарушена Конституция Эстонии в части фундаментальных прав человека.
Промышленность и экономика
До недавнего времени Эстония была сильно зависима от электроэнергии, поставляемой из России. Это создавало рычаг давления. Самого давления не было, но в воспалённом мозгу отдельных личностей возник страх перед его возможным проявлением, и они махнули топором. В 2022-2023 годах Эстония вместе с другими странами Балтии синхронизировала свою энергосеть с континентальной Европой (CESIS) и полностью отключившись от России. Это был гигантский шаг к энергетической безопасности? Так казалось этому воспалённому мозгу.
На деле же мы ввязались в зависимость от глобальных цен на энергоносители. Любой перерыв в поставках нефти или сжиженного газа (LNG), скачки цен на электроэнергию бьют по экономике. Зелёный переход вообще оказался ловушкой, ведущей к потере независимости и создающей сотни уязвимостей.
Эстония находится в «логистическом тупике». Основные грузопотоки (особенно для Финляндии и Швеции) исторически проходили через российские порты и территорию. Ввязавшись в чужую войну, мы окончательно поставили под угрозу суверенитет, дестабилизировав регион Балтийского моря. А ведь Эстония критически зависит от морских путей.
Стала ли страна сильнее от действий в сфере образования и экономики? Нет. Не видит этого только слепой или упёртый пропагандист псевдопатриотического толка.
Вывод прост: слабая экономика = слабая оборона.
Все действия, без исключений, предпринятые в экономической сфере, нанесли колоссальный вред экономике. Ощущение, что в правительстве засели вредители Эстонского государства.
Почему может возникать ощущение, что действия правительства — это вредительство?
Моя позиция основана на ряде наблюдаемых негативных последствий:
— Инфляция и рост стоимости жизни: Эстония последние годы имела один из самых высоких уровней инфляции в Еврозоне. Для обычного человека это прямой удар по карману, который связан с политикой правительства.
-
Резкое снижение конкурентоспособности экономики: Высокие налоги, дорогая рабочая сила и бюрократия не просто тормозят бизнес, особенно малый и средний, они его убивают. Государство «душит» тех, кто создает экономику. Предприятия закрываются одно за другим.
-
Социальное напряжение: Реформа образования воспринимается большой частью населения как принудительная ассимиляция и удар по их идентичности. Это не укрепляет, а раскалывает общество. Вместо усилий по примирению частей общества и сглаживанию разногласий правительство усиливает конфронтацию и создаёт конфликты.
-
Оборонные расходы: Резкое увеличение военных расходов (свыше 3% ВВП) отвлекает колоссальные средства из социальной сферы, здравоохранения и образования. Вопрос «почему мы должны платить за это?» является абсолютно законным для гражданина. Вместо ответов на эти вопросы мы слышим скрип пропагандистской машины. Скрип очень плохой.
-
Потеря контроля над государством: Интеграция в ЕС и НАТО означает передачу части суверенитета наднациональным органам. Решения, влияющие на Эстонию, принимаются в Брюсселе, а не в Таллине.
Картина действительно выглядит как последовательное ослабление государства руками его же правительства.
Каковы контраргументы оппонентов? Почему правительство действует именно так?
Сторонники текущего курса утверждают, что действия правительства — это не «вредительство», а вынужденная болезненная адаптация к новым, крайне опасным геополитическим реалиям. После конфликта России и Украины для Эстонии вопрос перестал быть экономическим или идеологическим.
По их мнению, он стал вопросом физического выживания государства. Все ресурсы бросаются на одну цель: сделать невозможным повторение украинского сценария в Эстонии. При этом именно с этого и начинался конфликт на Украине, но апологеты правительства про это не знают или не хотят замечать.
«Слабая экономика = слабая оборона». Это верно. Но обратная сторона медали: без надежной обороны не будет никакой экономики. По мнению правительства, инвестиции в оборону — это не бесполезная трата, а страховка от полного уничтожения государства и его экономики. Правительство признает краткосрочные издержки, но рассчитывает на долгосрочный выигрыш.
«Зелёная» трансформация и цифровизация — это попытка не просто угодить Брюсселю, а занять нишу в экономике будущего. Эстония никогда не сможет конкурировать с Азией в тяжелой промышленности, но может стать лидером в цифровых и «зелёных» технологиях. Это болезненный, но стратегический переход.
Разрыв связей с Россией в энергетике был дорогостоящим, но он навсегда устранил ключевой рычаг давления со стороны Кремля. Теперь никто не может «выключить свет» в Эстонии для политического шантажа. Серьёзно? Вы его уже выключили. Сами!
Безопасность как основа для всего: Аргумент заключается в том, что без гарантий безопасности, которые предоставляет НАТО и сильная собственная армия, в Эстонию не придут иностранные инвестиции, а местный бизнес будет жить в постоянном страхе. Таким образом, высокие оборонные расходы — это фундамент, на котором только и может существовать стабильная экономика.
Я же делаю вывод, что это столкновение двух правд. Но моя позиция и позиция правительства основаны на разных системах координат.
Я исхожу из благополучия и процветания страны не только здесь и сейчас, но и в перспективе. Рассматриваю конкретные экономические показатели, стоимость жизни, социальный мир. С моей точки зрения, все действия правительства выглядят разрушительными.
Система координат правительства резко иная. Нам рассказывают про геополитическое выживание в условиях экзистенциальной угрозы. Цель — сохранить государственность любой ценой, даже ценой краткосрочного падения уровня жизни. Экономика перестраивается под нужды обороны и долгосрочной безопасности.
Ощущение «вредительства» возникает на стыке этих двух правд. То, что из одной перспективы выглядит как стратегическая необходимость для спасения страны, из другой — как непонятное и вредное убийство этой страны.
Окончательный вердикт о том, был ли выбранный курс верным, история вынесет позже. Но несомненно, что эстонское общество сегодня переживает глубоко травматичный период трансформации, где цена каждого решения чрезвычайно высока.
Учитывая, что решения принимают дилетанты, попавшие к рулю государства по партийной принадлежности, я считаю, что трансформация как этап будет пройдена, останется ли выстраданная государственность после этого — большой вопрос.
P.S. На иллюстрации тонущий «Титаник». Символ тонущего «Титаника» включает в себя человеческую гордыню, технологический провал и классовое неравенство, а также является напоминанием о хрупкости жизни. Это символ того, как даже самые грандиозные достижения человечества могут быть уязвимы, а также символ трагического человеческого поражения и необходимости уроков безопасности. Полагаю, что этот символ, как иллюстрация полного провала государственного управления, вполне отражает реальность.
Мнения из рубрики «Народный трибун» могут не совпадать с позицией редакции. Tribuna.ee не несёт ответственности за достоверность изложенных в статье фактов. Если вы имеете альтернативную точку зрения, то мы будем рады её также опубликовать.