Обострение, как замечено специалистами уже довольно давно, происходит сезонно: весной и осенью. То есть приурочено к выборам. А поскольку выборы в Эстонии предваряются весьма продолжительной и напряжённой рекламной кампанией, то каждое такое обострение плавно переходит в стадию перманентного. К тому же не дискретного. То есть непрерывного. Я прошу прощения за обилие курсива, но как-то само собой так получается…
Фобия — это универсально*
Нынешняя весна не стала исключением, и есть все основания надеяться, что не будет таковым и осень, которая, по прогнозам (как метеорологическим, так и политическим), скорее всего, наступит непосредственно вслед за весной, минуя летний период, становящийся всё более явно лишним в наших широтах.
В том, что принятые на днях поправки к законам о выборах и о церквях и приходах носят антиконституционный характер, сомнений не возникает. Но почему это надо считать очередным всплеском русофобии, не очень понятно. Хотя для кого-то и очень удобно.
Я вообще не люблю это слово, как не люблю никакие ярлыки и броские наклейки.
То есть, по мнению употребляющих его, в эстоноязычном сообществе всё более широкое распространение получает русофобия. А в русскоязычном, значит, никакой эстонофобии нет и быть не может по причине нашего всепоглощающего пролетарского интернационализма и братской любви всех народов…
Не было в природе никогда ни этого интернационализма, ни этой братской любви. И быть не могло по самой обыкновенной причине: человеку от природы свойственно делить всех оказавшихся в пределах видимости двуногих на своих и чужих. Или как минимум — других. Иначе человечество просто не выжило бы как вид. Чужой — не обязательно враг. Но всё-таки чужой. Другой…
Ладно, перестанем ходить вокруг да около. Конечно, лишение ста с лишним тысяч постоянных и лояльных жителей страны избирательного права — шаг, не достойный демократического, цивилизованного общества. Об этом говорится и пишется и теперь, когда решение вроде бы принято. Об этом надо говорить и писать и впредь, потому что никакой закон не вечен, кроме Закона Божия. Но говорить, а не переходить на личные оскорбления или просто ругань.
Никогда такого не было и вот опять
Вообще, если уж речь зашла про «говорить и писать и впредь», то здесь есть чем заняться. Например (к счастью), многие предприятия, учреждения и организации, как частные, так и государственные, и муниципальные, не вняли истеричным призывам активистов «языковой дружины» и не исключили из своих инструментов коммуникации русский язык как таковой. По моим наблюдениям, таких гораздо больше, чем внявших.
Вот и надо бы подумать, как поддержать такие фирмы — словом и делом. Может, даже (мечтать ведь не вредно) каким-то образом продавить более-менее официальный документ, придающий русскому языку легальный статус.
Я не знаю, какой именно статус и как это сделать. Знал бы прикуп, жил бы в Ницце. Но надо взять голову в руки и консолидировать усилия тех политических организаций, для которых голоса русскоязычных жителей Эстонии представляют ценность. Бог с ней — с моралью, сгодится и элементарный прагматизм.
Но вместо попытки что-то сделать иные критики предпочитают произносить гневные филиппики. Типа в Эстонии реализуется политика Russenfrei. По аналогии с гитлеровской стратегией Judenfrei — [страна] свободная от евреев. Или что нашей страной правит преступная группировка.
Конечно, каждый имеет право думать, говорить и писать то и так, что и как он считает нужным. Но тогда уж позвольте и мне…
По-моему, один из самых убедительных контраргументов по поводу упомянутых выше высказываний привёл в своей книге «Филиал» Сергей Довлатов. Речь идёт о встрече известного советского диссидента, поэта и драматурга Николая Эрдмана с американскими интеллектуалами. Один из слушателей задал вопрос, сводящийся к тому, что истинной свободы нет в России, но истинной свободы нет и в Америке. Так в чём же разница? «Эрдман, — пишет Довлатов, — не без раздражения ответил: „Разница существенная. Здесь ты произнёс всё это и благополучно уедешь домой на собственной машине. А москвича или ленинградца ещё недавно увезли бы в казённом транспорте. И не домой, а в камеру предварительного заключения“».
Это к тому, что если бы приведённые выше обвинения в адрес эстонских властей были реальностью, то…
А, кстати, похоже, что это «ещё недавно» утратило форму прошедшего времени. Как говаривал Виктор Степанович Черномырдин: «Никогда такого не было и вот опять».
Хоть язык и заржавел
А по поводу провозглашения поправок о выборах президентом Аларом Карисом… Не могу сказать, что я разочарован решением главы государства, потому что я никогда не был им очарован.
29 августа 2021 года портал rus.err опубликовал интервью с кандидатом в президенты Аларом Карисом. Тогда журналист Дмитрий Пастухов задал вопрос: «Если вас выберут — будет ли у меня шанс взять у вас, ну, скажем, новогоднее интервью на русском?» И будущий президент ответил: «Я думаю, да. Я действительно считаю, что для этого нужно немного усилий, немного побыть в соответствующем окружении, и, в конце концов, я же в том возрасте, когда я много сталкивался с русским языком и общался на нём, учился на русском, и даже свою научную работу я написал на русском. Но за прошедшие годы из-за отсутствия практики этот язык, как я уже сказал, заржавел. Нужна практика, и я надеюсь, что в какой-то момент я приду и буду говорить с вами по-русски».
После этого глава государства ни с кем из журналистов ни разу не говорил на этом языке… И вы знаете, я не считаю это трагедией. Неприятно, согласен. Особенно на фоне предшественников Кариса (кроме Ильвеса), включая не учившуюся на русском и не писавшую на этом языке научных работ Керсти Кальюлайд. Но из-за этого никто не погиб, не лишился здоровья, не потерял родственников.
Лишение избирательного права — действие чисто политическое. А тот факт, что данная часть электората оказалась именно русскоязычной, можно рассматривать как некий дуализм.
Во-первых, Эстония если не единственная, то уж точно одна из немногих, как минимум в ЕС, стран, в которых активным избирательным правом на муниципальном уровне пользовались граждане других государств и лица, не имеющие никакого гражданства. Последние так имеют это право до сих пор. Сохранение такого статуса — результат их собственного добровольного выбора.
И, как следствие, во-вторых: что им мешало в течение этих почти сорока лет (начиная с 1988 года, когда, ещё в глубоко советское время, начались разговоры на эту тему), то есть на протяжении жизни двух поколений, предпочесть какой-то один из занимаемых ими двух стульев? Я знаю, это очень болезненный вопрос. Но он напрашивается сам собой.
Если я живу в этой стране и не собираюсь никуда уезжать; если мне здесь комфортнее, чем где бы то ни было вообще, то почему бы мне не приложить определённые усилия, чтобы закрепить гражданство Эстонии уже формально? Да, для кого-то это очень трудно. Но ведь не невозможно.
Впрочем, можно и не закреплять. Но тогда я уже не смогу голосовать. А оно мне надо?..
В принципе срабатывают пресловутые авось и небось. Когда в начале «лихих девяностых» этот закон принимался, было решено сделать это в такой форме. На тот момент он устраивал всех. А что будет потом — да кто ж знает?! Авось бог не выдаст — свинья не съест…
…Я чего хочу сказать-то? Всё население Земного шара с сотворения мира делится на МЫ и ОНИ. Мужчины и женщины. Родители и дети. Умные и дураки (хотя это достаточно условно). Правители и народ. И так далее. И всегда мы (уже вообще) что-то делим, чем-то недовольны, хотим как лучше, а получается…
На самом деле Эстония представляет собой уникальный пример, как можно веками жить бок о бок с не своим народом и не слиться в экстазе, но и не перегрызть друг другу глотки, не мешать друг другу. Ключевое слово — друг…
——————
*От английского Universe — Вселенная.
Мнения из рубрики «Народный трибун» могут не совпадать с позицией редакции. Tribuna.ee не несёт ответственности за достоверность изложенных в статье фактов. Если вы имеете альтернативную точку зрения, то мы будем рады её также опубликовать.
Читайте по теме:
Вячеслав Иванов: Серпом по молоту, поправками по Конституции
«Интеграция провалилась»: мэр Нарвы — о лишении неграждан избирательного права
Президент одобрил лишение граждан третьих стран права голоса