Не знаю, как там обстоят дела с влиянием человека на экологию. Некоторые эксперты, например, утверждают, что только один исландский вулкан с непроизносимым названием в течение недели активного извержения выбрасывает в атмосферу столько пепла и углекислого газа, что всему человечеству для производства таких объёмов этой пакости понадобится не менее десяти лет. Но вот тот факт, что иногда действия амбициозного лидера способны коренным образом исказить привычные понятия, веками бытовавшие в языке и имевшие вполне устоявшийся смысл, опровергнуть практически невозможно. Поэтому безобидная когда-то пословица Язык до Киева доведёт, означавшая в течение столетий лишь пользу человеческого общения, сегодня приобрела зловещий смысл. И, кстати, не без стараний наших местных частных лиц и целых солидных ведомств, которым кажется, что они совершают благо, а на самом деле подыгрывают тому самому амбициозному лидеру, чьими чаяниями слово Киев стало синонимом страха и страданий, а долженствующий довести до него язык — орудием такого «чёрного передела».
Найти решение недопонимания…
На днях стало известно, что Министерство образования и науки, в качестве добавки к уже находящемуся в парламентском производстве законопроекту об изменении Закона об основной школе и гимназии, отправило партнёрам на рассмотрение законопроект об изменении Закона о языке и Закона об общественном транспорте, цель которого — усилить позицию эстонского языка как государственного.
Чтобы не было того самого недопонимания (кстати, это цитата из упомянутого документа), сразу скажем: ни у автора данного текста, ни у публикующего его портала нет и не может быть ни малейших сомнений в необходимости усилить эту позицию. Более того: мы выражаем свои искренние сожаления, что этого не удалось достигнуть по сию пору. Хотя речь о такой необходимости идёт, дай Бог памяти… Да, точно: тридцать лет и три года. Цифра какая-то мистическая. Тридцать лет и три года, по Александру Сергеевичу Пушкину, прожили старик со старухой у самого синего моря.
Если верить преданиям, то ровно столько же времени сиднем просидел на печи былинный богатырь Илья Муромец, прежде чем излечили его некие «калики перехожие», благодаря коим герой получил возможность встать с насиженного места и наголову разбить вражеское войско.
Примерно такой же временной период длится у нас в Эстонии ставшая уже почти эпической битва бескомпромиссных борцов патриотически-идеологического лингвистического фронта за чистоту и повсеместность употребления эстонского языка. То есть как только это стало сравнительно безопасно, года примерно с 1989-го, так и началось данное сражение. Что опять-таки не вызывает никаких возражений.
Но при этом лично меня, например, всё-таки терзают смутные сомнения: а почему за такой солидный срок не было достигнуто никакого, хоть сколько-нибудь сравнимого с этим сроком, результата?
Назвать точные суммы, выделенные, а что ещё важнее, потраченные за рассматриваемый период на организацию разного рода семинаров и курсов, на разработку самых современных методик и обучающих программ, на создание и развитие соответствующих учреждений, комиссий и т. д. в том же духе, вряд ли кто-то сможет.
Но что касается порядка чисел, то смело можно утверждать, без боязни ошибиться, что речь идёт не менее чем о нескольких десятках миллионов евро — как из госбюджета, так и из европейских фондов.
Самое значительное достижение в обсуждаемой бурной деятельности, что навеки врезалось в память поколений, — это вполне себе дебильные десятиметровые лозунги-транспаранты, долгое время украшавшие улицы и площади эстонских городов и на двух (!) языках призывавшие «развязать язык», «открыть рот» и убеждавшие, что «язык прокормит».
Картинки, сопровождавшие эти гениальные тексты, наверняка послужили причиной нервного шока, а то и расстройства психики, у многих ни в чём не повинных жителей республики, но я не знаю ни одного человека, которому бы они помогли освоить язык или хотя бы убедили в такой необходимости.
«Шизофрения, как и было сказано…»
Есть во всех этих лингвистически-политических кампаниях что-то общее. Какая-то почти истерическая торопливость при реализации поставленных организаторами задач. Это как в СССР: «Сдадим новую доменную печь в эксплуатацию к празднику Великого Октября! (ко дню рождения Ильича, к годовщине взятия Перекопа… ненужное зачеркнуть)».
После чего домну приходилось сразу ставить на капитальный ремонт, а если под раздачу попадался мост — закрывать его для проезда, чтобы устранить строительные недоделки, иначе домна взорвётся, а мост рухнет… Но рапорт сдан, премии получены, и по введённым в строй объектам мы впереди планеты всей.
Вот и сегодня: завершим полный перевод образовательной системы на эстонский язык до 2025 года! Поставим очередной рекорд, хотя таких сроков-лозунгов, пустышек по сути, было, за тридцать-то лет, великое множество.
Правда, не все бьются в истерике. Звучат и сегодня трезвые голоса. Например, действующего председателя Рийгикогу Юри Ратаса, который считает, что «с переходом образования на эстонский язык мы получим новые проблемы, не решив старых».
В опубликованной на днях изданием Postimees статье спикер эстонского парламента пишет, в частности: «Утверждения, что „настало время“ для перехода на эстонский язык, не решат существующих проблем, даже если очень того хочется. Речь не идёт о выборе между плохим и хорошим владением эстонским языком или о защите эстонского языка, как это пытаются преподнести. Увольнение русскоязычного учителя по математике отрицательно скажется на знаниях ребёнка по предмету, но никак не улучшит его знания по эстонскому языку. (…) Нужен логичный и последовательный подход, а не декларирование целей без учёта необходимости промежуточной работы. Однако, к сожалению, сегодня происходит именно так. Желания идут вразрез с реальностью. Поэтому инициаторы и сторонники реформы образования не могут объяснить, каким образом будут найдены в ближайшие годы 3000 учителей, которых не хватает», и так далее. В этой статье много интересного.
Но даже тот факт, что второе лицо в государственной табели о рангах (а по сути — первое, учитывая, что Эстония является парламентской республикой, и президент наделён функциями главы государства по сути лишь номинально) отрицательно оценивает шансы «поголовного перевода» русской школы на эстонский язык, не в силах унять реформистский зуд исполнительной ветви власти. Налицо как минимум двоемыслие в высших эшелонах. Социологи называют это явление когнитивным диссонансом. Нетактичные психологи склонны употреблять более точное, но менее деликатное определение — шизофрения…
Мнения из рубрики «Народный трибун» могут не совпадать с позицией редакции. Tribuna.ee не несёт ответственности за достоверность изложенных в статье фактов. Если вы имеете альтернативную точку зрения, то мы будем рады её также опубликовать.
Читайте по теме: