В начале фильм звучит словно брошенная вскользь реплика «Богатых во Франции ненавидят». А где иначе? Да и за что их любить? Сделанный с подлинно французской элегантностью фильм простодушному зрителю позволит с белой (а то и с чёрной) завистью вскликнуть: «Живут же люди!», а те, кто всё-таки смотрит глубже красивой обёртки, зададутся вопросом: пытается ли Тьерри Клифа вступиться за богатых мира сего и напомнить, что драмы, ломающие все благополучие и ранящие душу, случаются и у них; они иногда тоже плачут горькими слезами? Или, напротив, режиссёр препарирует их с холодной беспристрастностью энтомолога, который не может не залюбоваться прихотливыми узорами крыльев бабочек, которых изучает, но не забывает, что они, в сущности, всего лишь объект анализа, и потрошит их своими инструментами.
Марианна Фаррер, чьё состояние измеряется астрономическими цифрами с длинным шлейфом нулей, просыпается от шума в доме и видит, что сотрудники стоят лицом к стене, держут руки за головами, а экономическая полиция производит выемку документов и уносит компьютеры. Это пролог. Дальше течение фильма, рассказывающего, как «самая богатая женщина в мире» доверилась бессовестному негодяю и что из этого вышло, будет прерываться «интервью» тех, кто причастен к этой истории. Глядя в кинокамеру, они расскажут о себе и о своём отношении к главной героине; и эти монологи — не исповеди, а показания на следствии. Но и исповеди тоже. C поправкой на то, что исповедующиеся не во всём искренни.
Первая во всем
Легендарная Изабель Юппер в роли Марианны вносит в образ величественной и сдержанной, как и пристало некоронованным особам королевского масштаба, бизнес-леди из списка Forbes своё обаяние и харизму. Когда-то журнал «Мадам Фигаро» спросил Изабель Юппер, какую роль она хочет играть в своей жизни. «Женщину, которая принимает решения, осознаёт себя и во всём хочет быть первой». Марианна Фаррер именно такова, актрисе даже не нужно играть, ей достаточно быть. Марианна — лидер в бизнесе (она уверенно и хладнокровно ведёт заседание совета директоров и снисходительно, даже с некоторым презрением отсекает предложения выпустить на рынок новые продукты, не отвечающие солидной и консервативной репутации концерна, рассчитанные на вульгарные вкусы). Она унаследовала фирму от отца, муж Ги (Андре Масон), как и все прочие родственники, входящие в правление фирмы, имеют только совещательный голос. Имена «Помпиду», «Миттеран», «Ширак» произносит как бы между прочим, как имена людей, к которым при необходимости можно обратиться, но пока что она больше нужна им, чем они ей.
Она лидер и в семье, но здесь ей, привыкшей всех подавлять — то силой характера, то показным безразличием, то вдруг почти искренней нежностью и заинтересованностью в проблемах родни — давно уже скучно. Её окружают люди не того калибра. Слишком мелкого. Дочь Фредерика лишена всех тех черт, которые сделали Марианну великой бизнес-леди; Марина Фоис исчерпывающе лепит характер женщины слишком осторожной, зажатой, не способной ни на сильное чувство, ни на риск в делах — правда, потом, когда богатство семьи понемногу начнёт уплывать к беспардонному проходимцу, во Фредерике обнаружится жёсткость и беспощадность, но знаете ли — любое существо, если его припереть к стенке, пустит в ход когти и зубы. Пока что Фредерика мнит себя пианисткой, даже выпустила пластинку (Марианна тайком скупила весь тираж, чтобы дочь не позорилась).
За весь фильм Марианна ни разу не произносит: «Моя дочь». «Твоя дочь», — обращается она к Ги. Подумалось: может, падчерица, живущая в семье дочь Ги от предыдущего брака, но нет, родная дочь. Однако Марианна не может сказать о ней: «Мой человек» или «Мы с тобой одной крови». Впрочем, и о других членах семьи тоже, даже о Ги. Любит ли она мужа, не решусь сказать. Привыкла к нему? Да! Без него было бы… не то что плохо, но как-то неуютно. «Привычка свыше нам дана: замена счастию она» — помните, откуда это?
Муж Фредерики, Жан-Марк Шпильман (Матьё Деми) — ещё более бесцветная фигура, оно и понятно: есть такое уничижительно понятие, «примак». Примаком был и Ги. Марианна, выходя замуж, потребовала: чтобы кольцо не сдавливало палец, настояла на том, что она лидер и пользуется большей свободой. Жан-Марк, выходит, примак в квадрате, на Фредерику и его давит авторитет Марианны, к тому же Жан-Марк — еврей. Действие происходит в 1990-е годы, антисемитизм — тогда уже (или, если подумать о том, что творится во Франции теперь, пока ещё) не комильфо, и всё-таки Жан-Марк стесняется своего происхождения и хануку с женой и сыном празднует в тайне от всех.
Мне скучно, бес! И бес явился
В основе фильма — скандальная история, которая произошла с владелицей концерна L’Oréal Лилиан Бетанкур. Уже в весьма солидном возрасте она завязала странную дружбу со светским фотографом Франсуа-Мари Банье. В течение 20 лет ловкий пройдоха тянул из старушки подарки, предметы искусства и деньги, за это время много воды утекло, вместо франков валютой стали евро, и в 2007 году оказалось, что к Банье перетекло в общей сложности около 1,3 миллиарда евро. Дочь мадам подала в суд, потребовав, чтобы старушку объявили недееспособной. Скандал получил общественную огласку и политическую окраску, замешаны в «дело Бетанкур» оказались политики, получавшие от L’Oréal, «пожертвования».
«Самая богатая женщина в мире» — не пересказ реальных событий, а вольные вариации на её тему, по этой канве Тьерри Клифа изысканно вышивает трагикомическую историю богатой женщины, в жизни которой было всё, кроме ярких приключений и возможности хоть ненадолго вдохнуть не ароматы изделий своей фирмы, а запах вольности.
Пушкинская «Сцена из «Фауста» начинается репликой Фауста: «Мне скучно, бес». Мефистофель философски резюмирует: «Что делать, Фауст?//Таков вам положен предел,//Его ж никто не преступает.//Вся тварь разумная скучает://Иной от лени, тот от дел».
Марианна скучает от дел. И тут дочь уговаривает её дать интервью модному журналу. Само интервью вполне банально, зато фотограф, который делает к нему снимки, Пьер-Ален Фантен, совсем не банален.
Верьте — не верьте, только с моей точки зрения лучшая актёрская работа в этой картине принадлежит не Изабель Юппер, а сыгравшему Фантена Лорану Лафитту, актёру, очень известному во Франции, но у нас фильмы с ним шли редко, самое последнее его появление на наших экранах — королевский прокурор де Вильфор в «Графе Монте-Кристо». Негодяй, естественно. Но Пьер-Ален — негодяй куда более изысканно придуманный и сыгранный.
Фантен — роль эффектная и сложно выстроенная. Поначалу он — фанатик, влюблённый в своё искусство: ради того, чтобы фотографии получились как можно лучше, он заставляет Марианну переодеваться, бесцеремонно бракует тот или иной наряд — и Марианна ошеломлена: так с ней давно никто не смел вести себя. Он дерзок — но ведь у настоящих художников характеры, как правило, несносные: возьмём хоть Ван Гога, хоть Модильяни. Марианне с ним интересно. Он открывает перед ней мир, который для неё был закрыт. Ведёт в ночной клуб и там, презрев её почтенный возраст, они танцуют до упаду. В клубе они встречают пожилую, давно уже не выступавшую певицу Бетси (Анн Броше), уговаривает её спеть, держится с ней с сыновьей почтительностью — и это тоже пленяет Марианну.
В отношениях, которые складываются у Марианны и Фантена, есть явный чувственный подтекст, но нет секса: Фантен — гей, живёт с красивым и, вероятно, никчёмным, но всецело преданным ему юношей с шикарным аристократическим именем Рафаэль д‘Аллоз (Жозеф Оливанн). Марианне Пьер-Ален даёт то, чего ей так недоставало: ощущение раскованности. И ещё что важно: у Марианны есть свой стиль, у её окружения нет, заурядные люди, а у Фантена стиль есть, пусть дурного тона, вульгарный, рассчитанный на то, чтобы производить эпатаж, но Марианне эти кричащие тона куда привлекательнее пятидесяти или больше оттенков серого, которыми она окружена дома и на работе. Она не знает, что Пьер-Ален — звезда погасшая, когда-то он был подающим надежды поэтом и прозаиком, о нём одобрительно отзывался Луи Арагон; это всё в прошлом, талант растрачен. Зато манипулятор он — высшего класса.
Лоран Лаффит с филигранным мастерством показывает, как меняет личины Фантен, дерзость переходит в наглость, если раньше он просил деньги и подарки ненавязчиво, как бы между прочим, то по мере того, как растёт зависимость от него Марианны, он становится всё требовательнее и бесцеремоннее. И, как мы убедимся, свою «дойную корову» он в грош не ставит. Маленькая, но характерная деталь: Пьер-Ален присылает Марианне роскошный букет цветов с вложенной в него запиской «Прекрасные — прекрасной». Не мог же он не знать, что с этими словами Гертруда положила цветы на гроб Офелии.
В первых кадрах с его участием Фантен — очаровашка не без некоторых присущих стоящему выше толпы человеку странностей. В последних — отвратителен. И этот переход Лоран Лаффит проводит тонко, шажок за шажком и очень убедительно. Вспоминаешь, что образ Тартюфа создан именно французом. Тартюф бессмертен, Пьер-Ален Фантен — одна из его современных реинкарнаций.
Не трогайте шкаф. Скелеты вывалятся
Политические интриги в фильме Тьерри Клифа отодвинуты на самый край кадра, имена политиков звучат, но в каких именно отношениях с ними находится фирма Марианны, не сказано, хотя ясно, что в тёплых. И всё же не обошлось без политического скандала, без вывалившегося в неподходящий момент из шкафа старого скелета. СМИ докопались, что супруг Марианны Ги Фаррер во время войны служил пронацистскому режиму Петена, публиковал в вишистских газетах пропагандистские статьи. Потом, правда, году примерно в 1944-м, как очень многие, сменил политическую ориентацию, примкнул к Сопротивлению, это было уже безопасно и давало определенные индульгенции, но прошлое напомнило о себе — к тому же на фоне слишком доверительных отношений Марианны с наглым проходимцем.
Змеиным гнездом кто-то из действующих лиц назвал семью Марианны. И в самом деле: когда под угрозой оказываются капиталы концерна, начинается тайная война, в которой победит тот, кто первым исподтишка нанесёт укус, и чей яд окажется самым действенным. А родственные отношения — это только завеса, под которой что-то шипит и извивается.
Режиссер Тьерри Клифа ведёт со зрителем умелую игру. Какая-то часть публики просто будет ахать от той роскоши, в которой живут Марианна и её окружение. Кто-то станет возмущаться бессердечием Фредерики, которая через суд добивалась признания матери недееспособной.
На дуэте Изабель Юппер и Лорана Лафитта держится весь фильм, и та «химия», которая возникла в игре двух прекрасных актёров, ещёсильнее запутывает зрителя, привыкшего, что он обязан быть на чьей-то стороне. Несомненно, очень многие посочувствуют Марианне — и порадуются за неё: всё-таки на её «закат печальный» что-то там «блеснуло улыбкою прощальной», не любовь, конечно, но что-то вроде искренней свободы, правда, к свободе и искренности это имеет примерно такое же отношение, как продающиеся на рыночных развалах по дешёвке флаконы с громкими фирменными названиями — к дорогим оригиналам этих фирм.
А одна зрительница — ей-богу, не вру — при мне заступилась за Пьера-Алена: и чего, мол, к нему привязались, ведь он развлёк старушку, ей было интересно. А что получил от неё больше миллиарда евро, так ведь 30 миллиардов осталось фирме!
Интересная точка зрения.
На самом деле Тьерри Клифа не принимает ни чью сторону. Только он не энтомолог, как нам казалось в начале картины, а серпентолог. (Согласитесь, что и среди змей встречаются очень красивые экземпляры.) Да, в его картине богатые тоже плачут. И даже платят. Но расплачивается за всё один-единственный персонаж, совсем не богатый мажордом семьи Фаррер Жером (Рафаэль Персонна). Он был беззаветно предан интересам семьи, прекрасно понимал, какой мерзавец этот Пьер-Ален и тайком записал на диктофон его секретные переговоры с Марианной. Фредерике это пошло на пользу, а для Жерома обернулось двумя годами тюрьмы и утратой репутации.
Такова селяви, медам и месье!
Читайте по теме:
Рецензия | «Безумно» — пришёл итальянский мужчина к итальянской женщине
Рецензия | «Дегустаторши Гитлера» — смертельно опасные трапезы в Волчьем логове