— Это третий ваш фестиваль?
— Если считать начинающееся на днях в пространстве Русского театра RING «Эхо Любимовки», то четвёртый, — отвечают Инна и Александр.
— Насколько сложно делать в наше время фестивали? Приглашать людей. Находить помещение?
Инна: Не так уж сложно. Главное — определить время и место. А договариваться как раз довольно просто. Нам охотно идут навстречу. С «Артисом» уже сложилась настоящая дружба; наш зритель протоптал туда дорожку, и мы убедились, что «Артис» для кинопоказов спектаклей — самое подходящее место.
— Те два фестиваля были фестивалями добровольных изгнанников; Дима Крымов и Юрий Бутусов после начала войны в Украине покинули РФ; оба они продолжают работать, как говорит Дмитрий Крымов, будучи в долгой заграничной командировке, и при всей их занятости смогли приехать в Таллинн, встретиться со зрителем. Римаса Туминаса уже год нет в живых. Как вы смогли получить киноверсии трёх его спектаклей: «Дядя Ваня», «Евгений Онегин» и «Война и мир»? Надо было договариваться с Вахтанговским театром?
— Нет. Мы работаем с прекрасным американским продюсером Эдди Айнтропом, который выкупил права на киноверсии знаменитых спектаклей. Благодаря этому у нас с вами продолжается уникальная возможность видеть спектакли, которые при иных обстоятельства мы бы не увидели. Либо они уже сошли со сцены, либо идут — где без имён режиссёров в афише, где — с именами, как в Вахтанговском; но и в этом случае увидеть их практически невозможно, мы отрезаны. И всё же, вопреки всему, мы их увидим!
Мы исходим из того, что разъединяют мир политики, а искусство объединяет; Достоевский сказал: «Красота спасёт мир», можно рассуждать о том, что он вложил в понятия «красота»; мы считаем, если что-то спасёт мир, то это искусство!
Из усадьбы Станиславского — в широкий мир
— Давайте поговорим о двух фестивалях в хронологическом порядке. «Эхо Любимовки» пройдёт 13–14 марта. И вход на него бесплатный?
— «Любимовка» — усадьба Константина Сергеевича Станиславского; в 1898 году там репетировались спектакли, с которых начался Московский Художественный театр. В честь неё был назван фестиваль молодой драматургии. После того, как в РФ — с началом войны — проводить его стало невозможно, возникло «Эхо Любимовки», в разных странах, на разных площадках; в прошлом году одно такое «Эхо» прозвучало в Нарве и Тарту. Принцип «Любимовки» — открытые читки пьес с обсуждением их, и спасибо Русскому театру, с которым мы делаем этот проект, и «Культууркапиталу», который поддержал фестиваль финансово. Вход действительно бесплатный, но т. к. RING невелик, то по предварительной регистрации; и места очень быстро разобрали. Два дня, четыре пьесы, четыре режиссёра читок. Михаил Маневич готовил читку пьесы Ники Вельт «Бардо Тхёдол, или Бабушка, ты ведь умерла» — такая странная трагикомическая история о нерешённых проблемах прошлого, которые остаются с тобой, пока ты не найдёшь в себе храбрость обсудить и как-то проработать их в своей душе. Татьяна Космынина подготовила читку исповедальной драмы Эстер Бол «Мой час». «Берлинский синдром» Полины Бородиной, над которым Дан Ершов работал с эстонскими и русскоязычными актёрами, пройдёт на эстонском языке, герои её — немцы и эмигрировавшие в Берлин русские. И спецпоказ — «Закрытое исследование» Ивана Вырыпаева, которое готовит Анна Маркова.
Чтобы получить разрешения на читки, мы связывались со всеми авторами и правообладателями. Вести обсуждение будет драматург Михаил Дурненков, а авторы присоединятся по скайпу в прямом эфире. И читки, и дискуссия транслируются YouTube-каналом «Любимовки». Мы думаем, что это очень важное событие и для Русского театра, и для зрителя, и для нас.
Как свет далёкой звезды
— Когда-то мне в душу запали такие строки (кто автор, не помню):
Поэты не гибнут, а гаснут, как солнца.
Лучи их бегут сквозь столетья и дали,
Полночной порою к нам свет их несётся,
Который при жизни они расплескали.
Наверно, то же можно сказать о спектаклях, поставленных великими режиссёрами; творцов с нами нет, но их работы мы можем увидеть — а по отношению к трём видеоверсиям постановок Римаса Туминаса это справедливо вдвойне; свет, исходящий от творений Чехова, Пушкина, Льва Толстого он пропустил сквозь себя, свою театральную магию…
Александр: Да, и кроме трёх показов публику TUMINAS FEST ждёт встреча с выдающимся литовским сценографом Адомасом Яцовским, который работал с Туминасом над всеми тремя постановками (встречу с ним проведёт Александр Цукерман).
— Знаете, мне повезло увидеть на «Золотой маске в Эстонии» и «Дядю Ваню» с замечательным Сергеем Маковецким, и «Евгения Онегина». Когда я смотрел «Онегина», мне вспоминался Тартуский университет, спецкурс Юрия Михайловича Лотмана по «Онегину», он читал его вечерами, приходили не только филологи, но и студенты других факультетов, и тартуская «взрослая» интеллигенция. Слушали — ловля каждое слово. Вот так же я ловил каждую мизансцену, каждое дыхание спектакля Римаса Туминаса, в которым были и Пушкин, и его творение, и контекст эпохи, и наше собственное представление о времени, о мире, о той нити, которая связывает нас с русской классикой — и, уверен, не оборвётся, несмотря на то, что политики лязгают рядом с ней своими ржавыми ножницами.
Александр: Это очень поэтический спектакль. Туминас в нём создал гимн Вахтанговскому театру, потому что дал сыграть тем, кто составил его славу. Вспомним Людмилу Максакову, такую неожиданную в придуманной режиссёром роли Учительницы танцев. Какой свободной и лёгкой она была — при своём почтенном возрасте!
Туминас дал Максаковой несколько ролей, в начале спектакля она — хозяйка танцкласса, властно командующая ученицами на безупречном французском. Позже станет няней, суматошной и эксцентричной (няня курит!). Ирония иронией, но именно эта героиня Максаковой — единственный близкий Татьяне человек. Чудесна сцена, когда вспыхнувшая любовь как будто удесятеряет силы Тани, и она начинает кружить няню вместе с кроватью, не замечая тяжести.
**
Из интервью с Туминасом:
— «Евгений Онегин» — это огромное пространство, которое вместило игру ума, прозрения, догадки, гнев, обличение, сатиру и цинизм, сострадание и прощение. Пушкин — «наше всё», но что это означает?
Р. Т.: Я пытался разрушить стереотипы, стремился к полифоничности, музыкальности, эмоциям, при этом хотелось избежать выспренности и ложной лиричности. Для меня было важно открыть новый смысл в характерах и сюжете.
**
— «Войну и мир» мне увидеть не удалось.
А. Ж.: «Война и мир» — последний спектакль, поставленный Туминасом в России. К нему особый интерес. Спектакль вышел незадолго до начала войны, в Вахтанговском театре идёт около 5 часов с двумя антрактами. Киноверсия будет идти 4 с половиной часа. Мы тоже сделаем два антракта. Чтобы зритель мог перевести дух. И подумать об увиденном.
**
«Там, где я, там и театр.»
До февраля 2022 года Римас Туминас совмещал посты художественного руководителя в созданном им Вильнюсском Малом театре и в Вахтанговском. Туминас знал, что у него рак в 4-й стадии и, заботясь о том, чтобы Вахтанговский театр после его ухода не зашёл в тупик, заранее избрал «кронпринца»: пригласил работать в театре Юрия Бутусова. В феврале 2022 года из Вильнюсского театра его уволили: «патриоты» из минкульта решили, что в Литве не может работать режиссёр из страны-агрессора.
Из Вахтанговского театра его тоже ушли. Двое пранкеров устроили телефонную провокацию: позвонили режиссёру и повели с ним разговор, а затем произвольно смонтировали его слова так, будто человек, гениально поставивший Пушкина, Лермонтова, Грибоедова, Чехова, Льва Толстого, — «русофоб». Ясно, что этого быть не могло, но ясно и то, что пранкеры действовали не по своей инициативе, а по заказу откуда-то из верхов. Дирекция Вахтанговского театра (театра, который до прихода Туминаса был чем-то средним между музеем и усыпальницей, великий литовец вернул его к жизни) никак не поддержала Туминаса, хотя до сих пор театр живёт сборами с его постановок. Даже больше: в прошлом году вахтанговцы готовили вечер памяти Туминаса. Он был назначен на 4 июня, вся 1000 билетов мгновенно разошлась. Но тут в РФ СМИ опубликовали письмо от некой организации «Ветераны России», подписанное «русским патриотом» по фамилии Ильдар Резяпов, с требованием отменить вечер. Дирекция прогнулась.
Вот что сам Туминас сказал о войне: «Не принимаю и не оправдываю происходящего. И мне жаль народ, который стал заложником этой трагедии. Мы очень быстро осознаем, что это трагедия. Пусть «Война и мир» будет нашим ответом, лозунгом, позицией — не только моей, но и всего театра: как народы проходят через трагедии и страдания, как мы понимаем, как мы ненавидим это, и как мы должны посочувствовать этим народам. «Война и мир» — это наш ответ. Как я учусь любить? Словами Безухова можно сказать: «Вот я, и все во мне». То есть я хочу сказать: я строил в себе театр долго, выстроил, и это уже не отнять от меня, не украсть. Там, где я, там и театр».
**
Те, кто приходят
— Когда к нам приезжает кто-то из деятелей искусства, покинувших РФ из-за войны, в некоторых СМИ (в первую очередь в «Дельфи») и в социальных сетях начинается поливание грязью. Как вы к этому относитесь. Вам это мешает работать?
Инна: Ну как же без этого. И что характерно: как правило, эти люди не видели ни одного спектакля, концерта, видеопоказа из тех, которые они поливают: «Не ходил и не пойду… Но осуждаю!». Это классика.
—Я думаю, таких меньшинство, даже если шум от них невероятный. Хотя не всегда ограничивается комментами. В 2014 году, во время «Золотой маски в Эстонии», в «Дельфи» появилась скользкая и гаденькая рецензия на туминасовского «Онегина» под названием «Если бы Сальери немного переписал Моцарта». Мыслишки были скудные, но ненависть к Туминасу била через край. Но что говорить о патологиях? Ответьте лучше: у SNAMI сложилась своя публика?
Инна: Сложилась. Не только на фестивалях, но и на других наших мероприятиях мы многих зрителей узнаём в лицо. Значит, они действительно — с нами. Часть уже стала нашими друзьями.
Александр: И что я хочу особо подчеркнуть: на фестивалях Крымова и Бутусова было много эстонской интеллигенции. К примеру, замечательная актриса «Линнатеатра» Ану Ламп — наш постоянный зритель. У нас все видеозаписи спектаклей снабжены субтитрами на эстонском и английском языках. Потому что мы помним, что искусство — объединяет, и стараемся дать ему нужные технические средства для выполнения этой миссии.
— Ну и под занавес: о планах на завтра, послезавтра и т. д. Записи каких спектаклей может ещё увидеть наш зритель?
Инна и Александр: Возможно, в сентябре нам удастся показать в Таллинне записи двух постановок Дмитрия Крымова: «Борис» — по пушкинскому «Борису Годунову» и «Все тут», спектакль-воспоминание, в котором он мысленно возвращался к своим родителям, Анатолию Эфросу и Наталье Крымовой. Очень нежная интонация — как в стихах Геннадия Шпаликова: будет мама молодая и отец живой.
— Что ж, будем ждать. И надеяться. Успеха вам и свершений!
Читайте по теме:
Дмитрий Крымов, Максим Суханов и Чулпан Хаматова: про сумасшедшую любовь, про одиночество и потерю
В Русском театре Эстонии снимается кино
«Поле горьких ягод» вернёт на таллиннскую сцену актёров Народного театра ДОФа