Сообщение на странице в Фейсбуке депутата Рийгикогу Варро Вооглайда
Сегодня несколько часов назад я присутствовал на заседании конституционной комиссии Рийгикогу в качестве слушателя (то есть без права голоса), где обсуждалось, что делать с законопроектом о внесении изменений в Закон о церквях и приходах (570 SE), который президент посчитал противоречащим Конституции.
Все депутаты, проголосовавшие за этот законопроект, вступили в спор с представителем президента Малл Грамберг, пришедшей в комиссию разъяснить позицию главы государства. То же самое сделал и советник Министерства внутренних дел Эрик Салумяэ, который и составил данный законопроект, а также в течение всего процесса защищал его от имени министра внутренних дел — социал-демократа Лаэнеметса. Это выглядело неуместно, ведь представитель президента пришёл не для спора, а, как уже сказано, чтобы изложить точку зрения президента.
Из высказываний отчётливо прослеживалось отношение, будто под предлогом обеспечения безопасности можно попирать конституционные права. Как будто аргумент национальной безопасности — это козырь, который невозможно оспорить, даже Конституцией. И даже в случае отсутствия фактов, указывающих на реальную угрозу безопасности, когда речь идёт лишь о гипотетических, возможных в будущем рисках, с целью предотвращения которых планируется применение репрессивных мер.
В любом случае, никто из проголосовавших за законопроект депутатов — ни представители коалиции, ни социал-демократ Лаэнеметс, ни представитель Isamaa Сеэдер — не согласился с оценкой президента о том, что принятый закон действительно противоречит Конституции. Тем не менее было единогласно решено предложить парламенту не принимать законопроект повторно в неизменённом виде, а открыть его для внесения поправок. Что выглядит странно: если они уверены в своей правоте, то могли бы принять его повторно без изменений и оставить окончательное решение Государственному суду.
У меня же сложилось впечатление, что заявления о готовности подправить формулировки свидетельствуют о намерении внести в законопроект не принципиальные (содержательные), а лишь косметические (формальные) изменения — в надежде, что президент после этого его подпишет. Возможно, уже существует соответствующая предварительная договорённость, что, конечно, указывало бы на то, что, отказавшись подписывать закон, президент лишь делал вид, а не защищал по-настоящему Конституцию и гарантированную ею свободу вероисповедания.
При таком решении сохраняется основное требование законопроекта — чтобы ЭПХЦ (Эстонская Православная Церковь Московского Патриархата) и Пюхтицкий монастырь в любом случае разорвали свои канонические связи. Но именно это категорическое требование стало причиной, по которой президент посчитал закон противоречащим Конституции, заявив, что столь масштабное вмешательство в свободу вероисповедания не оправдано даже с точки зрения национальной безопасности, поскольку действующее законодательство уже предусматривает достаточные меры, позволяющие предотвратить использование церкви или монастыря для угрозы государственной безопасности и конституционному порядку Эстонии.
Напомним цитату из заключения президента:
«В действующем праве уже имеются весьма действенные механизмы контроля за деятельностью религиозных объединений, которые при необходимости нужно использовать более активно. Возможно также создание дополнительных мер для защиты государственной безопасности, однако нельзя вводить неопределённый и масштабный запрет, который затрагивает саму суть свободы вероисповедания и объединения, и не является необходимым в демократическом обществе, поскольку поставленную цель можно достичь другими средствами.»
Посмотрим, как будет развиваться процесс. На следующей неделе мы обсудим этот вопрос также в Правовой комиссии, которая является ведущей в процедуре рассмотрения законопроекта. Повторю свою оценку: самым разумным решением было бы отложить законопроект на полку, то есть прекратить его рассмотрение. Это позволило бы избежать дальнейших действий с очевидно ошибочным и с точки зрения Конституции тупиковым проектом, не заставляя никого признавать свою ошибку.
Перевод Максима Рогальского