Хорошо, что вас, светилы, всех повесили на стенку:
Я ж за вами дорогие, как за каменной стеной!
На Вишневского надеюсь, уповаю на Бурденку —
Подтвердят, что не душевно, а духовно я больной!
(Владимир Высоцкий).
Здесь немного отвлечёмся от главной темы, чтобы в очередной раз восхититься тем, с какой ответственностью относился великий бард к тематике своих песен. Как он пытался вникнуть в вещи, казалось бы, непостижимые для простого советского артиста (простого в кавычках, конечно), да ещё «магнитофонного», практически запретного для официальной культуры. Как он верно «просекал» их суть! При том, что не имелось тогда никакого интернета, никаких компьютеров и смартфонов, а были только обычные библиотеки, в которых, если хочешь чего узнать, надо было просиживать часами, а то и днями.
Вот и здесь — казалось бы, простые шутливые строки, с оттенком «хмельного простонародия». Ан нет.
Два врача, о коих пишет Высоцкий, упомянуты не с кондачка. И их фамилии фигурируют отнюдь не для рифмы или наукообразности. Они оба считаются основоположниками отечественной нейрохирургии. Уточним, что это раздел, посвящённый оперативному лечению травм и заболеваний нервной системы, включая периферическую нервную систему, головной и спинной мозг.
Александр Вишневский (1874–1948) — легендарный хирург и создатель бальзамической «Мази Вишневского», которую в советской армии прописывали «от всех болезней». Он занимался, помимо прочих направлений (хирургия мочевой системы, грудной полости, жёлчных путей, гнойных процессов и военных повреждений), и нейрохирургией. Учился по данному курсу в Германии, потом посвятил ей много исследований.
А Николай Бурденко вошёл в историю, пожалуй, как самый главный её основоположник.
И вот, апеллируя к этим двум академикам и «специалистам по мозгам» (тоже из песни В. Выс., но из другой), не случайно оказавшимся рядом на стенке, персонаж Высоцкого просит подтвердить, что «не душевно, а духовно я больной!». Что это означает?
Православная экзегетика (раздел богословия, занимающийся истолкованием смысла Священного Писания) так объясняет природу человека. Она состоит из духа, души и тела (плоти). Ну с плотью всё ясно, отметим только, что и мозг является плотью. Но что такое душа и дух? А вот что. Душа — это ум, чувства и воля. А дух — совесть, страх Божий и стремление быть всегда с Богом.
Приведём такой пример. В 1921 году в Ташкенте чекисты допрашивали знаменитого врача и священника Луку (Войно-Ясенецкого), впоследствии ставшего архиепископом и причисленного к лику святых. Ему задали вопрос:
— Как это вы верите в Бога, поп и профессор Ясенецкий-Войно? Разве вы видели своего Бога?
— Бога я действительно не видел, гражданин общественный обвинитель. Но я много оперировал на мозге и, открывая черепную коробку, никогда не видел там также и ума. И совести там тоже не находил…
И теперь, возвращаясь к песне «О врачах», мы можем понять, что её лирический герой (и, очевидно, автор) недаром обращается к эскулапам, занимавшимся лечением мозговой плоти. Он пытается найти ответ на свой вопрос: что не так у него именно с духом, а не с душой, видимо, страдая от духовных проблем. Конечно, будь он человеком воцерковленным, то обратился бы к священникам. Но поскольку Владимир Семёнович, как и большинство из нас тогда, являлся продуктом своего времени, то он и обращался в стихах (а возможно, и в жизни) к упомянутым специалистам.
Ну а теперь вернёмся к нашему главному на сегодня персонажу.
Николай Нилович Бурденко родился 22 мая (3 июня) в селе Каменке Пензенской губернии Российской империи, в крестьянской семье. Его дед был крепостным, а отец вначале служил писарем у мелкопоместного землевладельца, потом управлял небольшим имением. Отца звали Нилом Карповичем. Такие имена после революции сделались большой редкостью. Они встречались только в старинных сказках или в купеческих пьесах А. Островского, но почти никогда в реальности.
Вначале учился в родном селе в земской школе. В 1886-м поступил в Пензенское духовное училище, в 1891-м — в духовную семинарию. По её окончании был принят в Петербургскую духовную академию, блестяще сдав вступительные экзамены. Но вдруг резко поменял планы и уехал в Томск для поступления на медицинский факультет местного университета. Там, помимо учёбы, занимался оперативной хирургией и работой в анатомическом театре. Активно помогал отстающим однокашникам.
В конце 1890-х в российском студенчестве начались революционные брожения, и Николай, увы, не избежал такого соблазна. Принял участие в забастовке, за что и был исключён. Потом восстановился, подав соответствующее прошение. Но в 1901-м снова оказался в перечне забастовщиков, после чего решил расстаться с Томском. В итоге оказался в Юрьеве (ныне Тарту), переведясь на 4-й курс медфака знаменитого Юрьевского (Тартуского) университета.
Здесь тоже совмещал занятия наукой с участием в студенческих политических сходках и протестах. Результат — очередной перерыв в учёбе. Херсонское земство пригласило его в свою губернию для участия в борьбе с эпидемиями острых детских заболеваний и «сыпняка» (сыпного тифа), и Бурденко горячо включился в эту деятельность. Впоследствии он вспоминал, что именно тогда впервые приобщился к практической хирургии. Около года занимался лечением больных детей в туберкулёзной детской колонии, а затем возвратился в тартускую альма-матер, поступил на работу помощником ассистента хирурга в хирургической клинике.
В те времена было принято, чтобы преподаватели вместе со студентами отправлялись на ликвидацию массовых заболеваний. (Это вообще являлось непреложным правилом для врачей в старой России — вспомним хотя бы А. П. Чехова, бесплатно лечившего во время эпидемий тысячи крестьян.) Николай Бурденко присоединялся к таким медицинским «десантам» и участвовал в ликвидации вспышек чёрной оспы, скарлатины и тифа.
После начала Русско-японской войны Бурденко добровольно отправился на неё. В Маньчжурии занимался военно-полевой хирургией, был фельдшером и санитаром на «передке». Вынося раненых с поля боя, получил травму руки. За героизм его наградили высшим знаком отличия солдатской доблести — Георгиевским крестом.
В конце 1904-го снова приехал в Юрьев для подготовки к сдаче экзаменов на звание врача. Стажировался в Рижской городской клинике. В 1906-м окончил университет и получил диплом с отличием. (В тартускую альма-матер он будет ещё неоднократно возвращаться в течение следующих 14 лет. В последний раз — в 1918-м, для участия в её переезде в Воронеж, в связи с немецкой оккупацией Эстонии.)
Затем были работа в Пензенской земской больнице и вновь в том же университете, на кафедре хирургии. Параллельно НН занимался научной работой и писал докторскую диссертацию. В 1909-м, будучи уже доктором наук, отправился в Германию и Швейцарию для получения практического опыта в тамошних клиниках. С 1910-го — вновь в Юрьеве и в университете, сначала в должности приват-доцента, а потом — экстраординарного профессора.
В Первую мировую Бурденко, пошедший добровольцем в действующую армию, служил в медчасти Красного Креста при войсках Северо-Западного фронта. Под обстрелами лично оперировал тяжелораненых, организовывал передвижные госпитали и перевязочно-эвакуационные пункты. Благодаря его усилиям в тыл было вывезено 25 000 человек, пострадавших от боёв. Фронтовой опыт очень помог ему в научной деятельности.
Среди многих уникальных операций, проведённых им, — пересадка участков нервов, операция на твёрдой оболочке спинного мозга, открытая блокада блуждающего нерва, бульботомия (операция) в верхнем отделе спинного мозга и др.
Он создал хирургическую школу, где апробировались оригинальные способы лечения мозгового кровообращения, онкологии вегетативной и центральной нервной системы, патогенеза, шока и др. Написал множество трудов, посвящённых военно-полевой хирургии, совершил выдающиеся открытия в ней. Недаром в его честь назван ряд операционных методов — «Метод Бурденко», «Проба Бурденко» и т. п.
После Февральской революции стал и. о. главного военно-санитарного инспектора, а после Гражданской войны работал на разных медицинских и административных должностях, продвигаясь вверх по карьерной и научной лестнице. Возглавлял медобщество имени Н. Пирогова, хирургическую клинику при институте им. И. Сеченова. В 1929 стал также руководителем нейрохирургической клиники при Рентгеновском институте Наркомздрава, которая спустя несколько лет превратилась в Центральный нейрохирургический институт (первый в мире; сейчас это Институт нейрохирургии им. Н. Бурденко). В 1920–1930 гг. проводил Всесоюзные съезды нейрохирургов.
В 1941-м, когда началась Великая Отечественная, Бурденко назначили главным хирургом Красной армии. Несмотря на свои 65 лет, он часто выезжал на фронт, занимался организацией помощи раненым. Провёл несколько тысяч операций в медсанбатах. Был контужен, перенёс инсульт. В 1944-м ему присвоили звание генерал-полковника медицинской службы.
К сожалению, в его поздней биографии был крайне неприятный факт. Он подчинился давлению высшего партийного руководства и участвовал в фальсификации сведений по Катынской трагедии. Это очень печально, но из истории факта не выбросишь. Однако хочется надеяться, что совесть как составляющая духовной природы человека пробудила в нём покаяние…
Первый президент и основатель Академии медицинских наук СССР (1944).
Н. Н. Бурденко умер 11 ноября 1946 года в Москве.
Читайте по теме: