Его отец Александр Николаевич (1899–1978), окончивший кавалерийскую школу в Санкт-Петербурге, после революции перешел в Красную армию, где дослужился до комбрига. Мать Ксения Алексеевна (1899–1971) окончила Санкт-Петербургскую Мариинскую гимназию и Смольный институт благородных девиц. Работала преподавателем в Финляндии и России. Именно такое воспитание и такая родословная, несомненно, определили его характер, имидж «советского дворянина» и творческую судьбу. Киноролей у него было немного не потому что не приглашали, а потому что он мог отказаться от них, если его что-то не устраивало. Даже от самых значительных. Мог отказаться и от предложений власти предержащих. Таких актёров в СССР было немного. Один из них — Алексей Баталов, который посмел не принять предложение партийного начальства о чтении по радио книги Леонида Брежнева «Малая Земля». А второй — как раз наш герой, посмевший отказать министру культуры СССР Екатерине Фурцевой. Речь тогда шла о том, чтобы Олег Стриженов исполнил роль Андрея Болконского в киноэпопее Сергея Бондарчука «Война и мир». Стриженов дружил с Бондарчуком и потому обиделся, когда на эту роль его пригласили не первым. Режиссёр принялся настаивать, обратился к заместителю председателя Госкино В. Баскакову. Но тот ничего не смог поделать и сказал: «Ну не с милицией же его заставлять играть». Подключилась и Фурцева. Но Стриженов был непреклонен, мотивируя свой отказ занятостью во МХАТе. В результате роль Болконского прекрасно сыграл Вячеслав Тихонов.
А началась актёрская карьера Стриженова с Таллинна, с Государственного русского драматического театра Эстонской ССР (сейчас — Русский театр Эстонии). Туда он попал по окончании Театрального училища имени Б. Щукина (знаменитой «Щуки») в 1953-м. До того были: жизнь и учёба в школе в Москве (с 1935-го); война и гибель одного из двух братьев на ней; работа (в 15 лет) на строительстве Павелецкого вокзала и прокладке железной дороги для электропоездов; обучение на художественно-бутафорском факультете Московского театрально-художественного училища, где парень твёрдо решил связать свою планиду с театром.
Вот как описывал актёр начало войны: «Когда это случилось, я был в подмосковном пионерском лагере. Вернулись в июле, ровно к первой бомбёжке. Потом бомбили каждый день. Уши раздирало от свиста летящих бомб и грохота взрывов. Помню толпы людей с тюками, с детьми. Помню бесконечные поиски еды и стояние в очередях с продуктовыми карточками. А потом вдруг стало жутко холодно, и вся жизнь сосредоточилась вокруг одной буржуйки…»
Его сводный брат (по матери) Борис (1919–1942) погиб под Сталинградом. Второй брат Глеб (1925–1985) тоже воевал, потом тоже стал артистом. Олег отзывался о нём так: «Глеб — любимейший мой старший брат. Я просто его боготворил. У нас была прекрасная семья, в которой все любили друг друга бесконечно. Дерутся и ненавидят друг друга только в уродливых семьях».
Глеб снялся почти в 50 фильмах, но сейчас зрители, наверное, вспоминают его по роли фронтовика — разведчика в культовой ленте Э. Рязанова «Гараж», который сказал: «Я бы сам с собой сегодня в разведку не пошёл!», и по роли почти опустившегося пьяницы в сериале П. Фоменко «На всю оставшуюся жизнь», который справился с собой благодаря служению раненым и больным людям.
Что же касается невероятного взлёта его брата Олега, то это произошло, когда нашему герою было всего лишь 25. С тех пор за ним прочно закрепилось реноме одного из наиболее романтических киногероев. Пригласил его в картину помощник режиссёра Александра Файнциммера, посмотрев работы в таллиннском театре: Незнамов (Без вины виноватые»» А. Островского, Груздь («Беспокойный характер» Л. Рахманова), Нетудыхата («Над Днепром» А. Корнейчука). Скорее всего, более всего помрежу понравился Незнамов из классики, поскольку остальные пьесы не оставили никакого следа в искусстве.
Вот как спустя годы написал об этом самый главный советский киножурнал «Советский экран»: «С Олегом Стриженовым ворвалась на экран романтическая стихия: «Овод», «Мексиканец», «Сорок первый».
Это случилось в 1955 году в картине «Овод» упомянутого режиссёра, снятой по мотивам одноимённого романа Э. Войнич. Тогда она заняла 3-е место среди лидеров проката (39,16 млн зрителей). В ней повествовалось о борьбе итальянских патриотов за независимость, против австрийской оккупации. Главный герой — некогда наивный и восторженный юноша, превратившийся в революционера. Эдакий евро-Котовский.
Честно говоря, автору этих строк ни роман, ни первый фильм по нему категорически не нравятся. А уж тем более второй, студии Довженко (реж. Н. Мащенко), который был ещё хуже, несмотря на присутствие в нём замечательного С. Бондарчука. А как может понравиться отречение кардинала (отца героя) от Бога и прочее богохульство? И оправдание безбожного погромщика? Сей опус Войнич сыграл большую роль в революционной пропаганде в России (большевики зачитывались им), и не только. И стал аморальным стимулом для совершения разного рода злодейств. А по поводу картины Файнциммера выдавали на-гора такие пассажи: мол, дед писательницы был первооткрывателем Джомолунгмы, и это перекликается с высотой парения создателей кино-«Овода». Что-то в таком роде.
Тем не менее роль Стриженова стоит особняком во всей этой парадигме. Он играет, на мой взгляд, не столько революционера со своими богоборческими идеалами, а просто юного романтика, по младости лет и по наивности попавшего в жестокие жернова. Если бы его не расстреляли, он, может, и вразумился бы. Впрочем, могу ошибаться…
Эта картина вышла в канун начала новых, хрущёвских гонений на святую Православную Церковь. Поэтому её так и пиарила советская пропаганда, пусть даже там речь шла о католицизме. Но вот ничего из неё особо не помнится, даже великий Николай Симонов в роли кардинала, а молодой глупец в исполнении Стриженова запал. Вероятно, потому что выглядел очень искренне…
Потом у Олега Стриженова была ещё более впечатляющая роль в фильме «Сорок первый». Там он играл белогвардейца Говоруху-Отрока, в коего влюбилась большевистская снайперша Марютка. И она в итоге его и застрелила, поскольку революционная идея оказалась ей ближе. Фильм стал настоящим прорывом в изображении на советском экране «классовых врагов», доселе показываемых злобными и подлыми эксплуататорами. А тут такой симпатичный, возвышенный паренёк…
Об этой роли искусствовед И. Шнейдерман отозвался так: «Идеальное совпадение внешних данных и нервной организации актёра с требованиями роли — счастливый фундамент образа, созданного талантливым, умным трудом. Стриженов постиг душу роли. Располагая урезанным, «спрессованным» текстом, не вместившим ряда важных тем, он восполнил потери и нужное досказал без слов, всей правдой существования на экране».
О. А. Стриженов сыграл ещё в ряде картин, оставивших заметный след в киноискусстве: «Мексиканец», «Хождение за три моря», «Неподсуден», «Его звали Роберт», «Земля, до востребования», «Звезда пленительного счастья», «Последняя жертва», «Приступить к ликвидации» и др. И сам он, конечно, остался в нём навсегда.
Упокой, Господи, его душу.
Читайте по теме:
«Поле горьких ягод» вернёт на таллиннскую сцену актёров Народного театра ДОФа
Игорь Круглов: Виталий Коняев — символ конца хрущёвской оттепели в советском кино