После того как советская армия в конце июля 1944 года выбила из Нарвы вермахт, завершив трёхлетний немецкий период города, начался процесс восстановления мирной жизни. Он длился не менее полутора десятилетий. За это время из полностью разрушенного населённого пункта, в котором оставалось примерно полторы сотни жителей, Нарва выросла до города, в котором жили и работали около полусотни тысяч человек.
После входа советских войск в Нарву 26 июля 1944 года в городе было обнаружено лишь 150–170 человек — в основном пожилые эстонцы, пережившие бои в подвалах. Из довоенных 3200 зданий Нарвы уцелело только около 200, а в Старом городе не осталось ни одного целого дома. К концу 1944 года население города едва превышало 1000 человек. Однако затем Нарва совершила один из самых стремительных демографических рывков среди городов послевоенного СССР. К моменту переписи населения 15 января 1959 года здесь уже проживало 48 567 человек.
Из довоенных жителей Нарвы вернулись немногие — по разным данным, 1000–1500 человек (4–6 % от 23–24 тысяч, зарегистрированных в городе в конце 1930-х годов). Часть погибла в годы войны, кто-то был мобилизован или эвакуирован и остался в других регионах СССР, а некоторые ушли с отступающими немцами. Кроме того, в 1949 году прошла депортация, в ходе которой из Нарвы и её окрестностей были высланы в другие районы СССР 450–500 человек (в основном крестьяне).
Город заселялся в основном по оргнабору и комсомольским путёвкам. Основными регионами-донорами стали Псковская (8–10 тыс.), Ленинградская (10–12 тыс.) и Новгородская (5–7 тыс.) области РСФСР, а также некоторые регионы Украины и Белоруссии. В результате к 1959 году русские и русскоязычные жители составляли примерно 75-80 % населения (русские — 65,2 %, украинцы и белорусы ≈ по 10 %).
В конце лета — начале осени 1944 года приоритетом местной власти стало обеспечение жильём и продовольствием прибывающих людей, а также восстановление минимальной городской инфраструктуры. Сначала провели расчистку завалов и санитарную обработку последствий боёв. Затем руины были каталогизированы путём составления «реестра ущерба» и сметной оценки, после чего начались восстановительные работы.
Со второй половины 1944 года в Нарве поэтапно восстанавливали жилой фонд и социальную инфраструктуру — магазины, школы, детские сады и другие общественные здания. В первую очередь ремонтировали наименее пострадавшие жилые дома, а также объекты водоснабжения и электросети. Уже осенью 1944 года заработали некоторые торговые точки и лечебные учреждения, появилась телефонная и почтовая связь. Открылась типография, начавшая выпуск городской газеты. Возобновились занятия в некоторых школах и детских садах.
Наряду с коммунальными объектами восстанавливалась транспортная инфраструктура — мосты, дороги, железнодорожные объекты и речные причалы. Эта задача также считалась первостепенной, поскольку только так можно было обеспечить быструю доставку строительных материалов и новых жителей.
Нарва как ключевой промышленный центр Эстонской ССР стала частью целенаправленной политики СССР по заселению Прибалтики. Оргнабор подразумевал долгосрочные контракты (не менее 3–5 лет с возможностью продления), связанные с социальными льготами (жильё, пенсии, школы и детсады для детей), но и с привязкой к определённым предприятиям. Большинство первых новых нарвитян работали на Кренгольмской мануфактуре, мебельной фабрике или в строительстве. Подавляющее большинство из них осталось в городе или как минимум в Эстонии на всю жизнь. Вернувшихся на родину было относительно немного — по оценкам историков, не более 10–15 %.
Разрушения крупнейшего городского предприятия города — Кренгольмской мануфактуры — были огромными. Все основные корпуса (старая и новая прядильные, ткацкие, красильные фабрики) выгорели или получили тяжёлые повреждения. Оборудование частично было вывезено немцами, частично уничтожено. Жилой фонд предприятия был разрушен на 95 %. Оценка ущерба — 350–400 млн рублей (в ценах 1944 года). Однако уже к концу 1944 года на общесоюзном уровне было принято решение о восстановлении предприятия как градообразующего и «важнейшей социалистической фабрики».
В первой половине 1945 года на Кренгольме начались работы по реставрации зданий и запуску временных котельных. Уже в мае 1946 года была выпущена первая послевоенная продукция, а к 1955 году на фабриках, лежавших в руинах, уже трудилось около 9000 человек. К тому времени мануфактура обеспечивала до 40 % рабочих мест Нарвы, формировала 25–30 % бюджета города (налоги, жильё, школы, детсады) и являлась главным магнитом для мигрантов из других регионов.
Важной задачей послевоенного горисполкома стала организация снабжения города электроэнергией и теплом. Она была первично решена уже в первые полгода, после чего началось плановое строительство объектов тепло- и электроэнергетики. Именно рост выработки электроэнергии и технологического пара позволил наращивать мощности текстильных предприятий, мебельной фабрики и других крупных производств города. В дальнейшем вокруг Нарвы сформировался мощный энергетический узел. К концу 1950-х в него входили местная ГЭС и небольшие городские котельные, а позже добавились Прибалтийская и Эстонская ГРЭС.
В 1945–1946 годах в Нарву прибыли первые 6 тысяч новых жителей — военные строители Министерства обороны СССР и первые бригады, набранные по оргнабору из Псковской и Ленинградской областей. 1947 год ознаменовался резким скачком: за один год прибыло более 8 тысяч переселенцев. Это было связано с возобновлением прядильного производства на Кренгольмской мануфактуре и запуском мебельной фабрики. По оргнабору приезжали преимущественно швеи, столяры и строители.
Восстановление Нарвской ГЭС началось ещё в 1948 году, однако первый гидроагрегат был введён в эксплуатацию только 30 декабря 1955 года, а полная проектная мощность достигнута в 1956-м. Именно с этого момента станция стала обеспечивать город и промышленность дешёвой и стабильной электроэнергией, что резко ускорило массовое жилищное строительство и дальнейший прирост населения.
Основной же приток жителей в 1948–1949 годах (около 16 тысяч человек) был вызван дальнейшим расширением производства на Кренгольмской мануфактуре и мебельной фабрике, вводом в строй льнокомбината, судоремонтных мастерских и других предприятий, а также продолжавшимся организованным набором рабочей силы. В это время в городе активно развивалось производство стройматериалов — прежде всего кирпича и цемента, без которых массовое каменное строительство было невозможно. Параллельно создавались крупные строительные тресты, через которые велась типовая застройка новых кварталов.
С 1950 по 1955 год население Нарвы увеличилось ещё на 15 тысяч человек. Именно на эти годы пришлись строительство «сталинских» кварталов в центре (улицы Пушкина, Кереса, Раквере и др.), расширение производства на Кренгольме и мебельной фабрике, а также запуск первых нарвских ТЭЦ.
С 1955 по 1959 год добавилось ещё около 10 тысяч жителей. Власти объявили о полном завершении послевоенного восстановления и создании базовой социальной инфраструктуры. Были сданы новые школы и детсады, работали городская больница, поликлиники и несколько фельдшерских пунктов. Число торговых точек и предприятий общепита превысило сотню.
В первые послевоенные пятилетки архитектурные планы ещё включали элементы восстановления исторического центра. В архивах сохранились проекты крупной реставрации Старого города и Ратушной площади. Однако из-за экономической целесообразности и нехватки средств эти планы постепенно свернули. К середине 1950-х проект восстановления старого центра был существенно урезан, исторические руины разобрали, а на их месте появились «хрущёвки» или пустыри.
К концу 1950-х нарвская городская экономика советского периода уже полностью сформировалась. Был взят курс на сочетание традиционной текстильной промышленности с энергетикой и мебельным производством. Модернизация Кренгольма и других предприятий города продолжилась — в основном за счёт расширения производственных площадей и привлечения квалифицированных кадров из других союзных республик.
За 15 послевоенных лет в Нарве построили 340 тысяч м² жилья. К 1959 году жилищный фонд города составлял примерно 380 тысяч м² (включая восстановленные довоенные дома). По данным на 1 января 1959 года в городе насчитывалось более 9000 квартир, из которых 90 % — послевоенной постройки.
Город практически полностью перешёл от временных бараков к капитальному жилью: примерно 70 % жителей жили в кирпичных домах, 20 % — в новых панельных пятиэтажках. Лишь около 10 % всё ещё ютились в бараках и общежитиях. Тем не менее из послевоенных руин Нарва превратилась в типичный советский промышленный центр с кварталами «сталинок» и первыми «хрущёвками».
В Нарве конца 1950-х работали несколько пищевых предприятий — хлебозавод, молочные базы, небольшие мясокомбинаты, снабжавшие быстро растущее население. С каждым годом увеличивалось число артелей, некоторые из которых впоследствии выросли в предприятия лёгкой промышленности (обувные, кожевенные цеха). Значительная часть рабочих мест приходилась на ремонтные и кузнечные мастерские, связанные либо с текстильным и энергетическим комплексом, либо с бытовым обслуживанием.
Именно в эти полтора первых послевоенных десятилетия была создана промышленная и социальная база, позволившая Нарве активно расти и развиваться вплоть до распада Советского Союза в 1991 году. О том, как рядом с городом появились теплоэлектростанции, обеспечивавшие теплом и электроэнергией не только Нарву, но и многие другие промышленные и социальные объекты ЭССР и Ленинградской области РСФСР, читайте в следующей публикации.