За время своего правления Пётр I издал около 4000 указов, манифестов и других документов. Но этот его указ привлёк особое моё внимание. А всё потому, что идея затронуть тему утилизации бытовых отходов пришла мне в голову летом прошлого года, когда я, осознавши наконец, что откладывать жиСть на потом крайне опрометчиво, начала раз в неделю ходить по музеям. Побывав в Летнем дворце Петра I (1710‒1714 гг.), ахнула от изумления, а, если конкретнее, то от тамошнего… ватерклозета.
Да-да! В то время, как просвещённая Европа задыхалась от зловония, из-за чего придумывала духи и широкополые шляпы, а на весь Версаль была одна-единственная туалетная комната с горшком посередине, в дремучей — по меркам просвещённых европейцев — России был домашний туалет, оснащённый канализацией проточно-промывного типа (!). Пётр называл изобретение «нужным кабинетцем». И таких «нужных кабинетцев» в скромном дворце на 14 комнат и две кухни у него было аж 6 — по 3 на каждом этаже.
Автором дворцовой канализации выступил Жан Батист Леблон — француз, сделавший карьеру в России: здесь он стал главным архитектором Санкт-Петербурга и автором Генерального плана 1717 г. Леблон проложил в подвале коллектор, по которому мчался естественный поток воды, и мощным течением всё смывалось в Неву.
Возвращаясь же к петровскому указу о чистоте: справедливости ради надо отметить, что этот документ не был первым. Ровно за полвека до того, в апреле 1649 г., отец Петра I, царь Алексей Михайлович, издал распоряжение, согласно которому русские города надлежало очищать от грязи и мусора. Одна из статей «Наказа о градском благочинии» гласила: «Чтобы грязи не было, иметь на каждом дворе дворника… ведать всякое дворовое дело, починки и прочие дела».
Другое дело, что это распоряжение было лишено конкретики. И дворники тем самым «дворовым делом» особо и не занимались. Грязь в Москве была непроходимой. Даже в Кремле — особенно после того, как Пётр разместил там коллегии со всей их прислугой. Из-за антисанитарии столицу, как и другие европейские города, часто посещали болезни, быстро переходящие в эпидемии. Так что надобность в подобном указе была остро насущной.
Что касается фразы, вынесенной в заголовок: чистота и природа не тождественны, но без первой и второй не поздоровится. А сама фраза не придумка автора — лет 40 назад она появилась в виде анекдотического слогана.
Чистота по-петровски
Вернувшись из Великого посольства, Пётр решает бороться с мусором, отходами и нечистоплотностью горожан. Так и появился указ, который обязывал жителей столицы мусор на улицы не выбрасывать, следить за чистотой дворов и мостовых, а все отходы вывозить подальше за пределы города и засыпать землёй. Тех же, кто указ нарушал, ждало наказание: этим текст петровского указа разительно отличался от благодушных рекомендаций его отца:
«В Москве по большим улицам и по переулкам чтоб помёту никакого и мертвечины нигде ни против чьего двора не было, а было б везде чисто: и о том указал Великий Государь сказать на Москве всяких чинов людям. А буде на Москве всяких чинов люди кто станут по большим улицам и по переулкам всякий помёт и мертвечину бросать: и такие люди взяты будут в Земский приказ, и тем людям за то учинено будет наказанье: бить кнутом, да на них же взята будет пеня».
Если нарушитель попадался несколько раз, наказание усиливалось, а штраф увеличивался. Он мог достигать 10 рублей, что было по тем временам суммой чудовищной. Например, в 1699 г. содержание одного солдата Преображенского полка составляло 11 рублей в год (!).
Из-за того, что червонец за выброс мусора в неположенном месте для горожан был совершенно неподъёмной платой, те, опасаясь наказания, действительно стали мусорить меньше. Таким образом на улицах Москвы стало значительно чище.
В 1712 г. к первому своему антимусорному указу Пётр добавляет конкретики: согласно новым распоряжениям, от каждых 10-ти дворов требовалось избрать своего десятского, которому поручалось наблюдать за чистотой больших улиц. Мусор же полагалось сметать каждое утро.
Аналогичные (и даже несколько более жёсткие) указы были изданы и для новой столицы. И, судя по тому, что одним распорядительным документом дело не закончилось, мусора на улицах всё равно появлялось предостаточно:
1718 г. Указ «О наблюдении санкт-петербургским жителям каждому против своего двора чистоты и поправления мостовой».
1719 г. Указ «О воспрещении выпускать на городские улицы домашний скот».
1721 г. Указ «О содержании в Санкт-Петербурге по улицам фонарей, о чищеньи и мощении камнем улиц». Пожалуй, это был самый показательный документ: он содержит чуть ли не прямую жалобу высочайшего автора на упрямство народа, не желающего поддерживать порядок: «Здешние обыватели в чистоте улиц не содержат, хотя за оное неисправление штрафуются».
Эх…
Мусорная битва
Если в столице дела обстояли более-менее сносно, то в Белокаменной чище не становилось. Вот выписка о санитарном состоянии Кремля в 1727 г.:
«От старого и доимочного приказов всякой пометной и непотребной сор от нужников и от постою лошадей и от колодников, которые там содержатся, подвергает царскую казну немалой опасности, ибо от того является смрадный дух, а от того духа его императорского величества золотой и серебряной посуде и иной казне можно ожидать опасной вреды, отчего б не почернела».
В частности, в 1744 г. полицейское управление Москвы, на которое был возложен надзор за чистотой города, перед очередным приездом императрицы Елизаветы Петровны столкнулось с тем, что Кремль оказался буквально завален нечистотами. Надо было срочно что-то делать. Тогда полиция пошла на следующий шаг: «Для скорейшей очистки Кремля и улиц от мусора и нечистот отрядить колодников, кроме тех, что в кандалах обретаются по делам уголовным тяжким».
Системно же дело Петра по благоустройству российских городов продолжила Екатерина II. Она запретила бросать мусор в реки, которые протекали через город, и вывозить нечистоты на лёд, а в 1785 г. учредила по всей России городские самоуправления, которые следили за облагораживанием городов, соблюдениям в них чистоты, оказанием жилищно-коммунальных услуг.
Как говорится: «Лёд тронулся, господа присяжные заседатели, лёд тронулся!». Уже от себя к известной цитате хочется добавить: «чистый лёд тронулся!».
До середины XIX века в Петербурге не было водопроводной сети, а чистота воды была необходима. Лишь к некоторым постройкам (например, ко дворцу А. Д. Меншикова на Васильевском острове, позже к Мраморному дворцу) воду подавали по деревянным (!) трубам.
До устройства водопровода горожане пользовались услугами водовозов. Невская вода была самой дорогой, поэтому её добывали круглый год, круглые сутки — и легально, и нелегально. Из-за разного качества воды в реках и каналах Петербурга бочки окрашивали в разные цвета. Белый — вода из Невы, жёлтый — из Фонтанки, а зелёный — из каналов.
Как известно, в 1830-х гг. случился всемирный промышленный переворот. Появились новые формы ведения хозяйства с использованием паровых машин. Появились новые товары, соответственно, потребовалось их транспортировка, для которой — тоже соответственно — потребовались склянки, коробки и ящики. Такие отходы всё больше стали оставлять на улицах.
Тогда же зародилось отечественное машиностроение, промышленность стала использовать химическую и термическую обработку материалов. Так появились твёрдые, жидкие и газообразные отходы.
В 1870 г. городские думы в стране получили право издавать постановления по охране общественного здоровья, куда входили и правила содержания промышленных предприятий. Городская полиция должна была следить за исполнением этих постановлений. Зачастую вводились ограничения на открытие в городах складов тряпья, костей и кож, кожевенных, овчинных, салотопенных и клееваренных заводов, а также производств, которые «загрязняют или портят воздух и воду».
Думские постановления, касавшиеся расположения промышленных предприятий, практически всегда исполнялись, поскольку из-за выявления нарушений владелец обязан был снести (!) заведение за свой счёт.
Чистота по-советски
В советский период граждан призывали самим заботиться о чистоте и порядке улиц, не надеясь на дворников и уборщиц. В 1920-е гг. проходят первые общественные субботники, в одном из которых участвовал Владимир Ильич Ленин. С этих пор воспитание «человека чистоплотного» стало одной из государственных задач. Кроме того, огромные усилия были направлены на организацию как очистки территорий, так и утилизацию мусора.
Заготовкой утильсырья тогда занимались несколько объединений: Союзутиль, Главутильсырьё, Главвторсырьё, Союзглаввторсырьё. В последнем работало 500 предприятий вторичных ресурсов и свыше 5500 приёмных пунктов по заготовке вторичного сырья от населения, включая макулатуру, металлолом и стеклянные бутылки. Всем было известно из повсюду развешанных плакатов, что каждая тонна макулатуры спасает 17 деревьев от вырубки, поэтому жители стремились не просто получить личную выгоду, но и помочь окружающей среде.
Добавлю: я с самого детства росла с убеждением, что природу надо беречь, и каждый может внести свой вклад в дело её сохранности. Думаю, большинство читателей вспомнят и связки макулатуры (как правило, взрослые её обменивали на возможность получить дефицитные книжные подписные издания); и пункты по приёму стеклотары (мне разрешалось оставлять получаемые в обмен на бутылки монетки себе); и субботники (у нас их проводили даже по инициативе бабушек со двора).
Отношение советского общества к поддержанию чистоты весьма показательно выведено в научно-фантастическом кинофильме «Москва — Кассиопея». Помните эпизод, где для журналистов проводится экскурсия по космическому кораблю? Так вот, говоря об утилизации мусора, учёные подчёркивают: да, он сперва утилизируется в пластиковый треугольный пакет и катапультируется за пределы корабля, но в течение суток и пакет, и его содержимое растворяются, не нанося таким образом вред космическому пространству.
И вот сейчас самое время написать: «а тем временем где-то». Итак, тем временем в Европе…
Раз мы начали с указа русского царя Петра Алексеевича, то вполне уместно, на мой взгляд, обратиться к императору французскому — чтобы не смешивать «кислое с длинным».
В конце своего правления Людовик XV (1710‒1774) приказал еженедельно убирать фекалии из Версаля — раньше этого не делали.
При этом же короле была предпринята попытка устроить в Париже централизованную систему канализации. Был построен резервуар, который должен был снабжать водой все многочисленные подземные каналы французской столицы. В 1740 г. на торжественной церемонии открытия присутствовал сам король. Увы, но избавиться от зловония Парижу не удалось: жители города, несмотря на систему драконовских штрафов, сваливали в подземные каналы что попало, и через несколько лет многие тоннели оказались запружены, после чего вонь стала ещё сильнее. Через 40 лет после открытия канализацию и вовсе забросили.
Однако вскоре по всей Европе стала распространяться… мода на чистоту. Добровольно, правда, за грязную работу никто не брался, но выход всё же нашёлся. В том же XVIII веке в швейцарском Берне была «изобретена» следующая система: в телегу запрягали заключённых-мужчин, которые должны были возить её по улицам. Сзади к повозке тонкими цепями приковывали заключённых-женщин, которые по пути подбирали мусор и забрасывали его в телегу.
Бернское «изобретение» было принято во многих европейских городах, и на улицах стало несколько чище. Однако общество продолжало упорно сопротивляться нововведениям. Так, в одном из французских городов местные власти попытались запретить людям… справлять нужду на улицах. Но горожане под предводительством лидера местных ткачей собрались возле мэрии и заявили властям: «Наши отцы испражнялись там, где вы пытаетесь нам запретить это делать. Но мы будем здесь испражняться, и после нас наши дети тоже будут здесь испражняться».
По-настоящему серьёзно за чистоту французской столицы взялись в начале XIX века. В 1805 г. французский инженер Брюнзо на свой страх и риск лично обследовал все хитросплетения парижской клоаки, а затем в течение более чем десяти лет проводил реконструкцию канализации: были расчищены стоки, укреплены тоннели и т. п.
«Долой чистую воду!»
В Англии стремительное развитие промышленности способствовало тому, что к середине XIX века уже половина населения страны жила в городах. Рабочие кварталы разрастались, а о санитарных нормах никто даже не помышлял. Британские города стали быстро превращаться в рассадники заразы: средняя продолжительность жизни в них упала до 26 лет, при том что в сельской местности она составляла 50 лет.
Английские власти пытались бороться с грязью, но, поскольку наука продолжала считать, что все болезни происходят от плохого запаха, меры были соответствующими. Считалось, что лучшее средство от вони — вентиляция, а потому через трущобы прокладывали дороги, которые должны были способствовать движению воздуха. Естественно, при строительстве таких дорог часть домов разрушалась, и их обитатели перебирались в соседние дома, от чего скученность населения только возрастала.
В 1847 г., когда в Британии началась эпидемия холеры, правительство разработало акт об общественном здоровье, который был принят в 1848 г. Так возникла первая в мире национальная система здравоохранения, предполагавшая, в частности, меры по борьбе с мусором. Городские самоуправления теперь были обязаны обеспечивать уборку мусора, финансируя её из местных бюджетов. А в случае превышения допустимого годового уровня смертности на местах должны были начать действовать чрезвычайные органы санитарного контроля. Допускать в свою вотчину столичных чиновников никому не хотелось, и местные администрации были вынуждены прекратить экономию на чистоте — города стали понемногу чистить….
Состоятельная же часть английского общества уделяла гигиене достаточно много внимания. В моду вошли ватерклозеты, что вызвало дополнительную нагрузку на лондонскую канализацию. Отходы промышленных предприятий и бытовые отходы рабочих кварталов сливались в те же трубы, и возникновение проблем становилось неизбежным.
Лето 1858 г. вошло в историю британской столицы как «великая лондонская вонь», поскольку находиться в то время возле Темзы, куда сливалось содержимое канализации, было просто невозможно. Дошло до того, что шторы на окнах палаты представителей британского парламента пришлось обрабатывать хлоркой, иначе депутаты просто не могли нормально работать. Прозаседав пару недель за хлорированными шторами, депутаты выделили на санитарные нужды довольно внушительную сумму. Билль прошёл все процедуры и был утверждён за рекордные 18 дней.
Вопросы гигиены вышли на новый уровень во второй половине XIX века: в 1857 г. Луи Пастер представил неопровержимые доказательства своей теории о том, что возбудителями болезней являются микроорганизмы. Теперь горожане требовали «воды без микробов» и готовы были платить деньги тем, кто оградит их от инфекции. В Англии, а затем и других странах улицы городов стали буквально мыть…
В заключение
На днях, правда, в новостной ленте попалась информация, что почти каждый второй француз отказался от покупки средств гигиены и косметики из-за инфляции, а четверть французов не общаются с друзьями из-за того, что у них нет денег на мыло и шампуни. Я уж не говорю о скандалах со здоровьем спортсменов водных видов спорта, выступавших в акватории Сены во время недавней олимпиады.
Как говорится, спирали истории неисповедимы…