В XX столетие посёлок Силламяги вместе с окружающими его Тюрсамяэ, Пяйте и деревней Каннука, расположенной у шоссе в сторону Нарвы, вошёл как довольно популярное место дачного отдыха на берегу Нарвской бухты. На землях всех вышеназванных посёлков было обустроено суммарно более семи десятков дачных домов, которые местные жители на летнее время сдавали внаём жителям жителям Петербурга, Таллинна (Ревеля) и других городов.
Часто Силламяги, в котором в первые годы XX века появился даже собственный курзал, выбирали для отдыха представители творческой и технической интеллигенции столицы России — среди них было немало художников, инженеров и научных работников. Вплоть до обретения Эстонией независимости в 1918 году этот дачный регион довольно удачно соперничал с Гунгербургом (Нарва-Йыэсуу).
Об истории дачного посёлка и самом известном дачнике Силламяги — физиологе Иване Павлове, который был верен этим места более четверти века, отдыхая здесь каждое лето до 1917 года, читайте в предыдущей публикации. К тому рассказу остаётся только добавить факт о том, что в мэрии нынешнего Силламяэ с начала XXI столетия хранится проект памятника великому русскому учёному. Однако появится ли он на улицах города, в котором пока ещё сохраняется улица имени нобелевского лауреата 1904 года в области медицины и физиологии («за воссоздание истинной физиологии пищеварения»), — вопрос, ответ на который даст только время.
Любили курорт Силламяги и некоторые состоятельные жители Петербурга и Ревеля, присылавшие сюда на лето своих малолетних детей с бабушками-дедушками и прислугой. Поэтому можно с уверенностью сказать, что дачники служили основным источником дохода для тех, кто имел участки и дома в сосновом бору у реки Сытке и на месте нынешнего городского парка, а также у берега моря — там, где через полвека будет отстроена центральная часть города Силламяэ.
Постоянных жителей в посёлке Силламяги и других частях нынешнего города в первые полтора десятка лет XX века было не более сотни человек. В летнее же время это число увеличивалось в пять-шесть раз, а в некоторые сезоны даже превышало семь сотен. У тех, кто проживал здесь или владел землёй, в те годы было несколько источников пополнения бюджета. Прежде всего — сдача жилья на летний период, которая позволяла заложить базовую часть благосостояния на зимнее время до следующего сезона. При этом многие небогатые владельцы домов на летнее время перебирались в баню или в другие значительно менее комфортные строения на своих «угодьях», отдавая лучшее столь нужным им гостям.
Часть других доходных статей также была связана с дачниками. Это и обеспечение постояльцев продуктами питания (молоко, яйца овощи, фрукты, ягоды и грибы — то, что можно было вырастить на своих участках или собрать в лесу), и бытовое обслуживание для них (стирка, глажка и т. д.), и предоставление транспортных услуг (порой в хозяйстве специально заводили лошадь для того, чтобы возить дачников со станции Вайвара и обратно).
Крупнейшим же производством посёлка тогда был спиртовой завод на землях усадьбы Тюрсамяэ, дававший работу двум десяткам человек. Кое-кто из жителей посёлка продавал излишки выращенного и собранного на рынках в Йыхви и Нарве, а некоторые работали на лесозаготовках в близлежащих волостях. Некоторые же силламяэсцы начала XX века продолжали заниматься рыбной ловлей как в бухте, так и на реке Сытке, унаследовав традиции у жителей рыбацкой деревни Тюрсамяэ. Криминогенная ситуация в Силламяэ тогда была настолько спокойной, что, по воспоминаниям старожилов, в 1910-х годах на весь курорт хватало одного констебля, который знал всех потенциальных воров, жуликов и дебоширов в лицо.
О тех временах со слов отца рассказал родившийся в Силламяэ в 1940-х годах Андрес Кабанов. Его дед был родом из семьи петербургских купцов. Накопив денег, он начале XX века купил землю в деревне Каннука («где подешевле»). Для того, чтобы кормить семью из 12 человек, на ней были построены четыре дачных дома, которые сдавались отдыхающим. Кроме того, в хозяйстве, которое располагалось в районе нынешней улицы Geoloogia (Геологическая), было четыре лошади: две из них использовались на сельскохозяйственных работах, а две работали в качестве такси для поездок до станции Вайвара и обратно.
Отец Андреса Вольдемар был младшим из трёх братьев. Старшие дослужились «до высоких чинов» в русской армии, а ему довелось в Первую мировую войну поработать на строительстве полевых укреплений в районе Перьятси. Он рассказывал сыну, что даже получал за это по 50 копеек в день. Затем Вольдемар отслужил срочную службу уже в эстонской армии, а вернувшись в родное село, работал на строительстве завода, продолжая вести хозяйство.
В 1914 году, когда началась Первая мировая война, число отдыхающих в Силламяги начало постепенно убывать. И всё-таки даже летом 1917 года, уже после Февральской революции в России, здесь отдыхало не менее трёх сотен жителей Петербурга и Ревеля. Окончательно же дачный регион на берегах Нарвского залива закрылся для гостей из столицы Российской империи в 1918 году, когда Эстония объявила о своей независимости.
После окончания военных действий на территории Эстонии в Силламяэ примерно с 1922 года вновь стали приезжать дачники. Но теперь это уже были не обеспеченные жители Петербурга, а в основном творческая интеллигенция из Таллинна и Тарту. Центр морского летнего отдыха в Принаровье тогда полностью переместился в Усть-Нарву (Нарву-Йыэсуу). Жителям же Силламяэ и округи летом удавалось сдать лишь небольшое количество дач, да и самые зажиточные из них теперь также предпочитали потратить деньги на отдых в расположенном неподалёку курортном городке. Как вспоминают старожилы, день отдыха у моря в Нарва-Йыэсуу обходился тогда примерно в 10 крон.
Окончательно «дачный период» в истории Силламяэ и Тюрсамяэ начала XX века закончился во второй половине 1920-х годов, когда здесь началось строительство сланцеперегонного завода. Руководил работами шведский инженер по фамилии Зейдер. Местные жители так и говорили, что дачников отпугнул «запах Зейдера». Оставшиеся без них дома в сосновом бору у моря теперь пришлось сдавать за значительно меньшие деньги. Сначала — строителям, а затем — и работникам завода.
Из воспоминаний старожилов Силламяэ (из книги «Силламяэ 1918–1940»): «Когда строились промышленные ёмкости завода, рабочие так колотили по заклёпкам, что было слышно даже в Пяйте… Каждый день на завод привозили обед, в который входило даже пиво, смешанное с яйцами… Рабочие завода получали хорошие зарплаты, почти как министры. В день получки некоторые из них ездили пировать в Нарву на «Бьюике» владельца местного магазина Ряйтсепа».
Эстонский нефтяной консорциум смог привлечь инвесторов из Швеции и Норвегии, на средства которых и было запущено производство. В 1927 году газета Vaba maa сообщила, что первые партии сланцевого масла из Силламяэ отправлены заказчикам. Население посёлка в этот период выросло до 2 тысяч человек.
Силламяэский сланцеперегонный завод стал крупнейшим работодателем и для жителей многих посёлков и деревень округи. Работники добирались сюда даже из Конья, Вока и Синимяэ. Кто-то работал постоянно, а в дни авралов привлекалась молодёжь на временную работу. У входа на предприятие в рабочие дни было много велосипедов, являвшихся основным средством передвижения в те годы.
Здание курзала, которое в первые годы работ было отдано администрации строительства под контору, в 1930-х вновь стало культурным: здесь был оборудован клуб, а также занимались боксёры и гимнасты. Регулярно здесь показывали кино, также постоянно работал ресторан, в котором можно было «за 75 центов пообедать большим куском свинины с приличной порцией картофеля».
В 1929 году из-за экономических трудностей завод прекратил работу более чем на пять лет. Были попытки привлечь капитал финских промышленников, но проект из-за мирового экономического кризиса осуществить не удалось. Спасло предприятие через несколько лет только то, что поставками сланцевого масла, из которого можно было изготавливать бензин, заинтересовались в Германии.
После реорганизации завод вошел в консорциум Baltic Oil Company и, пройдя реконструкцию начал постепенно восстанавливать свою работу. Кроме того, у мыса Тюрсамяэ началось строительство пирса, к которому могли бы приставать танкеры для отправки готовой продукции — сланцевого масла и бензина. 26 марта 1936 года газета Päevaleht сообщила о том, что завод вновь работает, а через два с небольшим месяца (29 мая) в том же издании прошла информация об отправке первого танкера с тысячей тонн сланцевого масла.
Первое время сланец завозился из Советской России, а затем постепенно был осуществлён переход на местное сырьё. 23 июля того же 1936 года рядом с фабрикой открылось депо. От него по узкой колее можно было добраться как до станции ширококолейной железной дороги в Вайвара, так и на расположенный в двух десятках километров сланцевый карьер Вийвиконна, ставший основным поставщиком сланца.
По данным на 1939 год, в Силламяэ перерабатывалось уже до 500 тонн сланца в сутки, а в ближайших планах было увеличение производства как минимум в два раза. Основной продукцией, выпускаемой на предприятии, дававшем работу уже почти 600 жителям округи, к тому времени уже являлся бензин, часть которого экспортировалась в Германию, а часть продавалась на местном эстонском рынке.
О том, каким посёлок Силламяэ подошёл в 1940 году, когда вместе со всей Эстонией был включён в состав СССР, как пережил непростое время с 1941 по 1944 годы и как началось его послевоенное восстановление, читайте в следующей публикации.