Вячеслав Иванов: Предлагаю плюнуть на злобу дня!
У Олега Митяева есть хит «Лето — это маленькая жизнь». Для наших широт тема особенно актуальна: хотя в последние годы из-за некоторого общего потепления по причине глобальной экологической катастрофы наше лето и стало вроде бы чуть-чуть теплее и длиннее, но всё равно не хватает.
А так хочется! Хоть чучелом, хоть тушкой, но окунуться в глубокие — и тёплые! — воды… Что на самом деле не так уж и сложно. Надо просто плюнуть на злобу дня в виде всех этих коалиций/оппозиций, попытаться хоть на неделю-другую забыть про всяческие бывшие и грядущие вотумы, а главное — про начавшиеся уже дожди. Собрать в кучку остатки воли и отложенных «про чёрный день» сбережений и, зажав всё это в потном кулачке, рвануть к ближайшему турагентству с криком: «Мне два билета до ближайшего (не стесняйтесь тавтологии: всегда надо брать то, что поближе!) тёплого моря!»…
Как морж — моржу…
Конечно, можно довольствоваться и нашим суровым Балтийским. Говорят, что в Пярну, чтобы погрузить свои телеса в волны хотя бы по плечи, надо пройти по воде аки посуху всего каких-нибудь полтора километра. Правда, к концу этого маршрута окунаться уже мало кому хочется: скорее бы накинуть на плечи пуховик — да к костерку!
Лет тому с десяток или чуть больше назад довелось мне снимать для тогдашнего «Русского видеоканала» сюжет про таллиннских моржей. Не про тех, что в зоопарке, а про их двуногих тёзок-экстремалов.
Каюсь, тогда, под завывание ноябрьской вьюги и секущие колючки мокрого снега, заслужившие в народе неблагозвучное прозвище «дряпня», глядя на покрытые пупырышками тела добровольцев-ластоногих, я впервые испытал сильное сомнение в справедливости слов старинной патриотической песни «Не нужен мне берег турецкий и Африка мне не нужна!»…
И когда камеры были уже выключены, а операторы, с плохо скрываемым раздражением дыша на почти обмороженные руки, паковали свои многочисленные причиндалы, один из моржей, энергически растирая чресла жёстким холщовым полотенцем, проговорился почти по Фрейду: «Конечно, сейчас в Чёрном море поплавать всласть было бы не худо…»
С Чёрным как-то уж больно нынче стрёмно! Пришлось довольствоваться Средиземным. Тоже неплохо: колыбель европейской цивилизации как-никак… Тем более что с того берега острова Родос, на который нас забросили добрые волшебники из турфирмы, был виден и пресловутый берег турецкий. А поскольку оконечность мыса, куда мы попали, омывается с одной стороны Средиземным морем, а с другой — Эгейским (всё время тянет назвать его Эге-гей-ским), то удовольствие удваивалось.
Очень удобно: если ветер дует с южной стороны, купаешься в Средиземном, где волны в тот момент не такие высокие. Если преобладают северные направления — перебираешься через триста метров в соседнее море: там вообще практически полный штиль.
Porridge — это вам не просто «каша»…
Продлевая таким образом знойное лето и пользуясь его здешними щедрыми дарами, отказываться от наших северных привычек, впрочем, тоже не хочется. А среди них овсяная каша занимает почтенное, если не сказать почётное, место.
Памятуя о лишённой всяческой логике привычке некоторых отечественных отелей зафундыривать ёмкости с кашей в самые неожиданные места, я в первое же утро потратил не менее получаса на поиски вожделенного блюда, донимая официантов уныло-однообразным вопросом: «Where is your porridge?*» Особенно их пугало почему-то слово porridge. Создавалось впечатление, что они вообще слышат его в первый раз, а от моего повторения (или, может быть, произношения) испуг на их лицах переходил в стадию ужаса.
Наконец, видя неразрешимость ситуации, нам всем на помощь пришёл метрдотель, которого назвать иначе, чем мэтр, и язык-то не поворачивался. С достоинством лорда-хранителя большой королевской чугунной печати, на изысканном оксфордском диалекте он объяснил мне, что porridge (это слово он выговаривал с особым почтением, вероятнее всего, в уме добавляя His Excellency**) у них, конечно же, бывает; но не каждый день, скорее всего — через день. Может быть — завтра…
На чём все и разошлись с чувством глубокого удовлетворения…
Чтобы окончательно успокоить читателя, сообщу: столь настойчиво взыскуемый мною продукт был-таки подан к завтраку один раз в неделю — аккурат в день нашего отъезда. Это было такое произведение кулинарного искусства, с добавлением разного рода орехов, специй и фруктов, что назвать этот porridge кашей значило бы оскорбить ресторанных мастеров. Это была, вот именно, овсянка, сэр!
А вот что осталось от Колосса
Рассказывать о красотах и истории Родоса можно часами, но всего этого будет всё равно мало. Поэтому ограничусь парой особых достопримечательностей (кроме уже упомянутого porridge, конечно), не вошедших в рекламные буклеты, проспекты и путеводители. Обо всём остальном вы можете прочесть в оных изданиях.
Первая — это темперамент местных водителей. Мне довелось перебираться на автобусах через Альпы, частично Пиренеи, преодолеть перевал между Испанией и Францией ровно через Андорру; чудом не сорваться с серпантина на Кавказе, участвовать в ювелирной езде на пуантах по центру Парижа… Но нигде больше я не встречал таких виртуозов, как на Родосе. Как мы не свалились с верхушки империала во время часовой экскурсии по острову — знает только Бог.
Но самые великие асы — это водители автобусов-мастодонтов гостиничного трансфера. Им приходится ежедневно к строго определённому часу доставить в аэропорт закончивших своё маленькое лето туристов-пассажиров, собрав их по пути из десятков отелей, и загрузить в воздушной гавани новых, только что прилетевших.
Как им удаётся во время этих вояжей разминуться с такими же динозаврами на улицах крохотных городков, где, на мой взгляд, не смогли бы разъехаться два самоката — тайна сия велика есть…
Особенно если тебе приходится маневрировать на перекрёстке, где — как раз на уровне глаз водителя — расположен дорожный указатель, на котором значится (прошу меня простить, но что написано пером, того не вырубишь уже ничем!) выведенное белым по синему: «Пердикаки».
Привожу в оригинальной греческой транскрипции, где многие буквы копируют кириллицу (или кириллица копирует их — неважно), так я их и изображаю здесь. Кроме буквы «Д», которая на табличке имеет вид обычного равнобедренного треугольника, только без самоварных «ножек». К сожалению, к этому моменту мой смартфон уже разрядился, так что представить фотодокумент не могу.
Наверное, по-гречески это слово совсем безобидно. Можно было бы заглянуть в онлайн-переводчик, но я не стал. Зачем?
——————————————
* Где тут у вас каша? (англ.)
** Его Высокопревосходительство (англ.)
Читайте по теме:
Комментарии закрыты.