Борис Тух: BAFTA наносит ответный удар
Британская академия кино и телевизионных искусств (BAFTA) объявила своих лауреатов. Главный приз и приз лучшему британскому фильму получил «Конклав» режиссёра Эдварда Бергера, фильм о выборах Папы Римского, который наглядно препарирует механизм любых выборов.
«Конклав» и «Бруталист» американца Брайана Корбета взяли по четыре приза.
«Конклав» — лауреат в номинациях: лучший фильм, лучший британский фильм, лучший адаптированный сценарий (Питер Строан) и лучший монтаж.
«Бруталист» — лауреат в номинациях: лучшая режиссура (Брэйди Корбет), лучшая главная мужская роль (Эдриан Броуди), лучшая операторская работа (Лол Кроули) и лучшая музыка (Дэниэл Блумберг).
Лучший фильм не на английском языке — «Эмилия Перес» Жака Одиара,
Лучшая главная женская роль — Майки Мэдисон («Анора»).
«Тёмная лошадка» рвёт финишную ленту
Честно говоря, я рад решению британского жюри. Не потому, что хотел бы увидеть его лауреатом главного «Оскара» — нет, моим фаворитом остаётся «Бруталист». А потому, что при всём желании не мог уместить его в предыдущий обзор — формат не позволял. Упомянул только в качестве «тёмной лошадки». Задолжал картине — теперь отдаю долг.
На британском «кинодерби» «тёмная лошадка» пришла к финишу первой. Возникла перекличка итогов конкурса с сюжетом победившего фильма: в «Конклаве» Папой Римским избирают «тёмную лошадку», человека, который появился в Сикстинской капелле в самый последний момент и о нём ничего не знала большая часть из остальных 107 кардиналов, собравшихся для выборов Великого Понтифика Римско-католической церкви.
Номинально фильм британский. Точнее, совместного производства Великобритании и США. Но из тех создателей «Конклава», которых можно назвать фигурами первого ряда, британцы только исполнитель главной роли кардинала Томаса Лоуренса Рэйф Файнс, кинодраматург Питер Строан и автор романа, по мотивам которого снят фильм, Роберт Харрис. Актёрский состав, как водится, интернационален. Оператор — француз Стефан Фонтен. Режиссёр-постановщик Эдвард Бергер — немец по рождению, имеет австрийское и швейцарское гражданство. Впрочем, для фильма, который рассказывает о тайнах и скрытых течениях внутри вселенской церкви, такой многонациональный кастинг естественен.
Экранизации попадают в болевые точки времени
Эдвард Бергер в 2022 году снял подавляющий своей мрачностью и безысходностью фильм о Первой мировой войне «На Западном фронте без перемен». От романа Ремарка остались только несколько главных героев и отдельные эпизоды, режиссёр вышел за пределы «окопной» реальности, показал тех, о ком Ремарк не упоминал: политиков и генералов, которые отправляют в бой на очень вероятную гибель молодых парней. Для них это только пешки, которые можно передвигать на карте военных действий. Своим появлением фильм с ужасающей точностью попадал в болевые точки той реальности, которая тогда была ещё непривычной, а сегодня весь мир задет ею и существует внутри неё, и неясно, когда что-то изменится к лучшему.
«Конклав» — тоже экранизация. Автор романа «Конклав» Роберт Харрис пишет очень киногеничную прозу, по восьми его романам поставлены фильмы; могу напомнить один из последних, «Офицер и шпион» Романа Полански — о «деле Дрейфуса»; фильм вышел в 2019 году, как раз когда в Европе начала подниматься волна антисемитизма, которая, увы, всё ширится
Чуть раньше «На западном фронте без перемен» другой немец, Кристиан Швахов, экранизировал роман «Мюнхен. На грани войны», триллер, действие которого протекает на фоне Мюнхенского соглашения 1938 года, когда боязнь войны заставила державы Запада угодить в ловушку, открывшую путь для Второй мировой. Фильм-предупреждение? Очень может быть!
В романе Роберта Харриса главный герой был итальянцем, в фильме он англичанин: сюжет адаптировали специально для Рэйфа Файнса — и правильно сделали! Актёр ведёт роль декана коллегии кардиналов Лоуренса очень сдержанно, но всё, что происходит в душе его героя, читается по глазам, по жестам; Лоуренс — как бы воплощённая совесть конклава, для него невероятно важно, чтобы новый избранный Папа Римский не бросил тень на репутацию Ватикана, но как найти такого? Сюжет картины как раз строится на том, что высшие иерархи вселенской церкви не ангелы, а люди со всеми присущими людям страстями и тайными грехами, которые ловко скрывают, чтобы не мешали избранию. А быть избранным ох как хочется!
Плох кардинал, который хочет стать папой
Перефразируем известную пословицу: плох тот кардинал, который не мечтает стать Папой. Так ли это?
Лоуренс убеждён: плох как раз такой кардинал, который люто мечтает о папской тиаре. Человек, рвущийся к власти, опасен. Как декан коллегии кардиналов Лоуренс должен перед началом конклава произнести проповедь, точнее, может быть, напутственное слово — и он предупреждает их, как опасна уверенность (в собственной правоте и, следовательно, непогрешимости, хотя догмат о непогрешимости Папы давно уже отменён). Там, где правит уверенность (читай: гордыня, смертный грех) и нет места сомнению, отсутствует тайна, а вместе с тем и вера. И терпимость. Это применимо не к одному лишь Ватикану, а к чему угодно, да хотя бы к нам: в то время, когда обществу перед лицом разных нарастающих угроз необходимы сплочённость, доверие друг к другу, у нас идёт отчаянная грызня за место под солнцем и у кормушки, сопровождающаяся нетерпимостью к «не своему» языку, «не своей» культуре. Потому что на этом можно набрать голоса.
Для себя Лоуренс отверг возможность избрания: он слишком честен с собой (и имеет право требовать честности от других!), он даже признаётся своему другу и помощнику монсиньору О’Mэлли (Брайен О’Бирн), что хочет вообще сложить с себя сан, так как усомнился. Не в Боге. В церкви.
Лоуренс (Рэйф Файнс) и О’Mэлли (Брайен O’Бирн). ©: FilmNation Entertainment / House Productions / Indian Paintbrush / Black Bear UK / Focus Features
Как бы это объяснить подоходчивее? Скажем, вы всё время были сторонником какой-то партии и голосовали на выборах за неё. Но те, кто в последнее пришли к власти в партии, настолько плохи, что, продолжая верить в идеалы, когда-то провозглашённые этой партией, идеалы-то всегда хороши, вы ни за что не станете голосовать за тех, кто скомпрометировал всё, наработанное ранее. Это не значит, будто вы будете голосовать за кого-то другого — те ничуть не лучше. Так что же: выбирать из нескольких зол наименьшее?
Вот именно такая ситуация возникает перед конклавом. Для избрания нужно набрать две трети голосов — 72 из 108. Пока Папа не избран, кардиналы остаются в изоляции от всего мира.
Кто из них без греха?
Не ищите в этом фильме прямых аллюзий. Умерший Папа был, безусловно, очень хорошим человеком (таково непременное условие развития сюжета), но не проецируйте его образ на любого из — хоть ушедших, хоть здравствующих — римских понтификов. Важно другое: зная, что умирает, он пристально следил за вероятными кандидатами и — долгое время причина этого останется скрытой — возвел в сан кардинала in pectore («в сердце своём») молодого епископа Кабульского Винсента Бенитеса (Карлос Диэс), мексиканца, который ранее служил церкви в Конго и Ираке; и там, и особенно в талибанском Афганистане эта служба была сопряжена с постоянной опасностью.
Примечание. Папа вправе назначать кардиналов in pectore, в обход принятой церемонии, и не объяснять, почему сделал это. Имя назначенного должно быть обнародовано лично Папой или в его завещании — как это произошло с Бенитесом: иначе назначение недействительно. Бенитес — «тёмная лошадка», в первых турах за него подают мизерное число голосов, даже у Лоусона, который открыто отказывается от такой чести, больше.
«Конклав» — первый, кажется, за последнее время фильм, создатели которого знают цену т. н. политкорректности и не скрывают своего отношения к ней. Один из кандидатов — кардинал Нигерийский Адейеми (Лусиан Мсамати), человек очень радикальных взглядов: он заявляет, что при жизни посадил бы всех геев в тюрьмы, а после смерти они непременно окажутся в аду. Члены конклава замечают, что кому другому такая позиция не сошла бы с рук, он мог бы забыть о папской тиаре, но ведь Адейеми — африканец, а Папы из Африки ещё не было. С каждым туром он получает всё больше голосов, вот их уже 52, цель близка — и с какой гордостью (да что там гордостью, с гордыней!) озирается кардинал, сыгранный не щадящим своего героя Мсамати! Но… кто из нас без греха? Адейеми нарушил 7-ю заповедь, для мирянина это было бы просто некрасивым поступком, для высокого церковного иерарха — катастрофа! Лоуренс призывает Адейеми к ответу, он суров, но становится чуть мягче, видя, что Адейеми по характеру своему остался большим ребёнком, который проказничает, не думая, что его проделка всплывёт…
Прогрессивный кардинал Беллини, на которого ставит Лоуренс, — просто слабак, неспособный выдержать напряжения тех интриг, которые творятся вокруг выборов, американо-итальянский актёр Стэнли Туччи рисует характер человека, склонного к панике, он слишком легко капитулирует — и успевает оскорбить необоснованным подозрением Лоуренса, который искренне сочувствует ему и делает для него всё. Беллини не из тех, для кого создана пословица: «На Бога надейся — да и сам не плошай». Он не умеет бороться и в критическом положении даже от Бога не ждёт помощи.
Deus ex machina
Есть ещё два кандидата — в общем-то довольно серый кардинал Трембле, умеренный консерватор (Джон Литгоу играет его так, что в характере Его Преосвященства не за что зацепиться — а так как у Бергера все актёры работают классно, то ясно, что это не просчёт актёра и режиссёра, а намеренный ход). И колоритный — даже слишком колоритный — итальянец, кардинал Венецианский Тедеско. Острохарактерный актёр Серджо Кастеллито играет его бесцеремонным, самовлюблённым, алчным — едва такой войдёт в комнату, как комната сразу покажется тесной, а от звуков голоса его хочется немедленно закрыть уши.
Трембле — типичный кандидат на любых выборах — хоть в церковной, хоть в светской среде; никаких видимых достоинств за ним не наблюдается, но если отпадут конкуренты, то проголосуют за него— как за меньшее зло.
«Конклав» — один из лучших в последнее время триллеров, действие которых происходит в замкнутом пространстве. 108 разгневанных мужчин, которые скрывают свой гнев, плетут интриги, ведут в кулуарах подковёрные игры; многие из них за папскую тиару без раздумья продали бы и Христа, и Деву Марию, и всех апостолов.
А за стенами Сикстинской капеллы идёт обычная жизнь, туристы дивятся величественной красоте Ватикана, торговцы торгуют, террористы готовят очередные массовые убийства. Грохот взрыва врывается и в Сикстинскую капеллу, ударная волна откалывает кусок стены, обломки падают на кардиналов; покрытые ссадинами и царапинами высшие церковные иерархи продолжают конклав.
И тут становится ясно, отчего такой размашистой кистью рисует образ Тедеско Серджо Кастеллито. Его персонаж, традиционалист, который отвергает все реформы и хотел бы вернуться к той эпохе, когда богослужения велись исключительно на латыни, произносит громовую речь, направленную против исламских традиционалистов. И вообще — против всех выходцев из мусульманских стран, понаехавших в Европу. «Мы терпим их рядом с нами, даём им жилье, работу, а они ненавидят нас и убивают нас!» Представьте себе такие слова, исходящие из уст актёра с ярко выраженным положительным обаянием. Или из уст харизматичного политика. На фоне многочисленных терактов, хамасовских зверств и прочего такая точка зрения могла бы завоевать много сторонников, да и признайтесь, тут есть некоторое рациональное звено. Воинственность Тедеско, его готовность чуть ли не новый крестовый поход объявить, дезавуирует его слова. Особенно, когда с места поднимается Бенитес, который на своём опыте познал войну и убийства и понимает, как отвратительно, когда к войне призывают те, кто сами останутся вдали от неё. (Чуть не вписал: и сыновей своих на фронт не пошлют, но католические священники, давшие обет безбрачия, детей не имеют. Хотя чем чёрт не шутит: вспомним Александра Борджиа и всё семейство его!)
Эдвард Бергер рассчитал всё точно. Взрыв у стен Сикстинской капеллы стал тем Deus ex machina, который меняет весь ход событий, повелевает добродетели восторжествовать над пороком и т. д. Правда, исход борьбы за сан главы Римско-католической церкви просматривался минуты с десятой, а ближе к финалу стал неотвратимо ясен. И это, конечно, с точки зрения сюжетосложения немалый грех. Но кто без греха — пусть бросит камень в Эдварда Бергера, Рэйфа Файнса и других создателей фильма. Я бы не посмел.
**
Эта картина не только про Ватикан и даже не столько про Ватикан. Злободневность её в том, что она раскрывает механизм, приводящий к власти. Все интриги, подковёрные игры, манипулирования, когда приходится выбирать из недостойных, прикидывать, какое зло — меньшее, а оно оказывается совсем не меньшим. Бергер, Харрис придумали красивый выход из положения: среди недостойных кандидатов вдруг возник достойный, почти святой, который и одержал победу. Надо думать, с Божьей помощью. Но мы-то находимся не в Сикстинской капелле, перед нашими глазами не стоит фреска «Страшный суд» кисти Микеланджело. Так что мы лишены постоянного напоминания о том, в какое, пардон, место попадём, избрав не тех.
Правда, и в Сикстинской капелле совершались чудовищные ошибки: Родриго Борджиа именно в ней был избран Папой Римским и принял имя Александр VI. Негодяи нашего времени помельче Александра Борджиа, но это слабое утешение. Тем более что из имеющихся претендентов голосовать не хочется ни за кого, а лучезарного Винсента Бенитеса пока что не видно на горизонте.
Читайте по теме:
Рецензия | Латвийский «Поток». Кот и другие животные спасаются от всемирного потопа
«Швейная машина» с печорскими и киевскими корнями — лучший фильм Эстонии 2024 года
Комментарии закрыты.