Дмитрий Алексеев: Музыка Рахманинова гораздо глубже, чем кажется на первый взгляд

За свою жизнь пианист Дмитрий Алексеев сыграл сотни концертов в самых известных залах мира, выступая как с сольными программами, так и в сопровождении знаменитых оркестров под управлением прославленных дирижёров. По его словам, думать, что он как-то по-особенному настраивается на каждый такой, было бы неправильно.

Подобное, как сказал Алексеев в интервью порталу Tribuna.ee, происходит само собой без каких-либо волевых усилий с его стороны. Количество слушателей в зале, конечно, влияет на настроение во время концерта, но не является определяющим. В любом случае, выступая, он старается показать лучшее, на что способен.

Вспоминая прошлое

Для молодых музыкантов Дмитрий Алексеев, окончивший в своё время Московскую консерваторию, — признанный авторитет в области фортепианного искусства, такой же, какими для него самого в юности являлись Эмиль Гилельс, Святослав Рихтер, Мария Юдина и другие великие отечественные пианисты, которых он слушал много раз.

К сожалению, как заметил Алексеев, ему не довелось услышать Софроницкого. Просто тогда ему было слишком мало лет, чтобы понимать, чего он лишается, не придя на его концерт. Но афишу последнего выступления Софроницкого на стене Малого зала Московской консерватории Алексеев до сих пор помнит. Слышал он и некоторых величайших зарубежных исполнителей, в те годы нечасто приезжавших в СССР.

«Счастлив, что побывал на концерте Артура Рубинштейна, на концертах Артуро Бенедетти Микеланджели и Клаудио Аррау, — продолжил пианист. — Помню I конкурс Чайковского и гениальное исполнение Вана Клиберна. Когда много лет спустя я рассказал ему об этом, он удивился, что ещё остаются люди, помнящие его выступление в Москве в 1958 году. Встреча в концертах с такими музыкантами — источник для размышлений, помогающих творческому развитию. Я возвращаюсь к этим воспоминаниям, которые до сих пор остаются очень яркими».

 

Путь музыканта

Сегодня много российских музыкантов живёт за границей, и у всех, наверное, — своя история, как они там оказались. Для Дмитрия Алексеева всё произошло совершенно естественным образом. В 1975 году он, уже будучи лауреатом конкурсов имени Маргерит Лонг в Париже, Чайковского в Москве и конкурса в Бухаресте, победил на конкурсе в английском Лидсе, одном из крупнейших в мире. Достаточно сказать, что тогда вторую премию на нём получила пианистка Мицуко Ушида, а третью — Андраш Шифф, одна из самых заметных звёзд на сегодняшней сцене.

Делать широкую международную карьеру, живя в Советском Союзе, тогда было практически невозможно. В годы перестройки Алексеев стал играть за границей несколько чаще, а когда Союз распался, ему из чисто практических соображений было гораздо удобнее находиться в Лондоне. Там располагалось концертное агентство, с которым он был связан, фирма грамзаписи, где пианист записывался, и прочее, и прочее. Кроме того, Лондон являлся и остаётся и сегодня крупнейшим мировым музыкальным центром.

«Я бы сказал, что произошло не только открытие географических границ, открылись границы нашего понимания музыки, — пояснил пианист. — Ведь если мы общаемся с людьми другой культуры, традиций, с иным менталитетом и историей, это нас взаимно обогащает. Я выступаю как раз за такое общение».

Преподавать, со слов Алексеева, он стал значительно позже, лет 15 назад, а всё время до этого много играл и задуматься на этот счёт не успевал. Решение заниматься преподавательской деятельностью созревало постепенно, это тоже очень интересная сфера профессиональной деятельности, приносящая удовлетворение. Дмитрий Алексеев преподаёт в Королевском колледже музыки в Лондоне — высшем музыкальном учебном заведении, одном из лучших в мире.

 

Великий композитор и пианист

Пианист заявил, что фигура Рахманинова представляет для него особый интерес. Знакомиться с его жизнью, впрочем, как и с жизнью других великих композиторов, не только интересно, но и полезно. Русских композиторов начала XX века он выделяет особо. У него такое чувство, что он их встречал и знает лично. Скрябин, Рахманинов, Метнер, Прокофьев — великие фигуры не только в русской, но и вообще в истории мировой музыки.

«Рахманинов сам был величайшим пианистом, он знал всё про фортепиано, о чём свидетельствуют его фортепианные сочинения, — отметил Алексеев. — Не так давно я перечитал собрание писем Рахманинова, к счастью, сохранившееся. Это очень большой свод письменных свидетельств, и я снова пришёл к выводу, что, несмотря на свою известность, композитор — всё равно не до конца понятая и оценённая фигура».

По мнению Алексеева, музыка Рахманинова гораздо глубже, чем кажется на первый взгляд. В западных странах некоторые из числа серьёзных музыкантов её откровенно не любят. Иногда, правда, нечасто, он слышит от них, что искусство Рахманинова — голливудское, услаждающее дешёвые вкусы публики. Да, музыка композитора используется в голливудских фильмах, но ничего общего с тем, что они в ней видят, не имеет, что говорит об их полном непонимании его творчества.

 

Произведение, которое мало кто знает

Первая соната Рахманинова, которую Дмитрий Алексеев исполнит в Таллинне, — сочинение, на его взгляд, очень впечатляющее и даже интригующее. Она чрезвычайно сложная технически и продолжительная по звучанию. Рахманинов написал её в начале прошлого века в Дрездене, где тогда жил, лишь летом навещая своё имение Ивановку в Тамбовской области. В сонате отчасти отразились его впечатления от немецкой музыкальной жизни, интересные подробности которой он приводит в своих письмах.

«Первому исполнителю своей сонаты Игумнову композитор сообщал, что её возникновение связано с классическим произведением немецкой литературы — «Фаустом» Гёте, — рассказал пианист. — Я всегда был озадачен этим, потому что для меня «Фауст» и соната Рахманинова никак не сочетались. Если и говорить о «Фаусте», то только о глубоко русском. Думаю, что именно фаустианское стремление к поиску, которое отличает здесь автора сонаты, роднит её с произведением Гёте».

 

Кроме того, эта музыка, по замечанию пианиста, как никакая другая у Рахманинова, говорит о его связи с церковной православной традицией. В ней глубокое религиозное чувство соединяется с необыкновенно тщательной разработкой материала. Ближайшее в этом смысле к сонате сочинение композитора — его «Всенощная», а также «Литургия».

«Первую сонату Рахманинова никогда раньше не играли и большинству слушателей это сочинение не знакомо, — сказал в конце пианист. — Только в последнее время к ней начали мало-помалу обращаться. У композитора есть несколько произведений, которые не пользуются широкой известностью, но я надеюсь, их время настанет. Таллиннскую программу я скоро сыграю в Лондоне, в Шопеновском обществе, регулярно устраивающем концерты».

Читайте по теме:

«Моя музыка — плод моего характера, и потому это русская музыка». Сергей Рахманинов 150

Пианист Дмитрий Алексеев: Мы играем и будем играть великую русскую музыку

Дуэт Вячеслав Новиков – Тойво Унт: Наша музыка — это классика, облачённая в джаз