Игорь Круглов: Степан Рацевич — бытописатель Нарвы, которая была его праздником

Мы бегло перелистаем страницы этой книги, носящей название «Глазами журналиста и актёра: из виденного и пережитого». Но сначала вкратце расскажем об авторе.

Степан Владимирович (урождённый Стефан Вацлавович) Рацевич родился в г. Гдове, что возле Чудского озера. Там был расквартирован пехотный полк, где военврачом служил его отец-поляк. Вацлав Рацевич погиб во время Русско-японской войны. В 1913 году мать с сыном перебрались в Нарву, где она, преподававшая музыку, воспитывала мальчика на средства, полученные от частных уроков.

В 1921-м Степан окончил Нарвскую городскую русскую гимназию. Это учебное заведение выделилось из знаменитой в дореволюционной Эстонии Нарвской мужской гимназии, где курс обучения был подобен университетскому. Здесь изучали Закон Божий, математику, логику, русский, французский, немецкий, греческий и латинский языки, космографию, географию, историю, природоведение и другие предметы. Посему неудивительно, что из неё Рацевич вышел универсально образованным молодым человеком. Поступил в Тартуский университет, но не доучился из-за нехватки денег. Трудился на заводе Руссо-Балт в Таллинне, лесопилке в Нарве, сплавном промысле под Нарвой, фабрике по производству табака. Стал секретарём правления Нарвского добровольного пожарно-санитарного общества. Работал репортёром в русских изданиях, редактировал газету «Новый Нарвский листок». Параллельно участвовал в спектаклях местного театра как актёр.

Состоял в членстве Нарвского спортивно-просветительского общества «Святогор». Позже, с 1929 по 1940 годы, работал театральным инструктором Союза русских просветительских и благотворительных обществ в Эстонии по Принаровью и Причудью, в районах расселения русской общины. После присоединения Эстонии к СССР, в 1940-м, начал сотрудничать с газетой «Советская деревня», но уже в следующем году был арестован и отправлен отбывать срок в Вятлаг (Кировская область). Ему вменяли в вину печально известную 58-ю статью, содержавшую много пунктов о высшей мере наказания и многолетних сроках заключения для «врагов народа». Инкриминировались ему связи с просветительскими организациями, а также публикации в эмигрантской печати, поименованные в протоколах НКВД «буржуазными пасквилями».

В 1947 году получил досрочное освобождение, однако в 1949-м был арестован снова. На сей раз сослали в Сибирь. В Нарву вернулся во время хрущёвской оттепели, в 1957-м, после полной реабилитации. В 1963-м вышел на пенсию и занялся мемуаристикой. Похоронен в любимом городе.

Его мемуары вышли в свет лишь в 2006 году. Издал их в Нарве за свой счёт сын Степана Владимировича Алексей, переехавший к тому времени в Великобританию. Отметим, что ещё в 1997-м вышла книга профессора Тартуского университета Сергея Исакова «Русские в Эстонии (1918–1940). Историко-культурные очерки», где известный учёный высоко оценил произведение Рацевича-старшего и подчеркнул, что «трудом именно таких тружеников создаётся великое здание культуры».

С. Рацевич при Советах не пытался опубликовать всё, что написал. Поскольку писал он правду о пережитом, то прекрасно понимал, что советская цензура может не только запретить, но и передать «куда нужно» его рукописи. Поэтому поначалу лишь первую часть мемуаров, где описывалась дореволюционная Нарва, он набрал на машинке и отдал краеведческому музею, чтобы тот использовал её для составления разных исторических материалов. А о втором томе, как рассказывал Алексей Рацевич, С. В. запретил вообще с кем-либо вести речь:
«Отец просто запрещал мне кому-нибудь рассказывать об этой части рукописи и сам молчал о ней. Дело, конечно, в том, о чём идет речь во втором томе — об аресте, допросах, тюрьмах, ссылке», — поведал Рацевич-младший в 2006 году изданию «Нарвская газета» в интервью, посвященному выходу в свет отцовского 4-томника.

Вот как выглядел маленький фрагмент из второго тома, названного «58-я статья»:

«Поговорим о «Святогоре», — как ни в чём не бывало, моментально переключился на другую тему Шкуренков [следователь НКВД], — наверное, не забыли такую организацию?.. Осиное гнездо махровых монархистов, свивших себе пристанище в русском клубе. Нам известна ваша роль в этом богоспасаемом учреждении, которое занималось агитацией против советской власти… Или тоже станете отрицать свою вину?!.. Дескать, моя хата с краю, ничего не знаю… Зато мы хорошо знаем, какая оголтелая пропаганда велась среди святогорцев за восстановление в России царского режима… И как помогала отпетым контрреволюционерам газета «Старый Нарвский листок», в которой вы… писали антисоветские пасквили!..»

Рацевич-младший считал, что мемуары его отца «будут интересны многим, поскольку галерея описанных в них лиц включает в себя множество людей — от членов правительства буржуазной Эстонской Республики (с которыми Степан встречался в Таллиннской тюрьме) до принаровских и причудских крестьян». И что книга окажется полезной всем учащимся, поскольку материалов о Нарве 20-х — 30-х годов было очень мало.

Здесь можно добавить, что и о более давней истории города читатель может почерпнуть много интересного из повествования, которое ведётся весьма обстоятельно. Вот ещё один отрывок — о том, как строилась Нарва:

«Нет точных данных о времени закладки первого камня в постройках Нарвы. В летописи Ниенштадта говорится, что король Датский Вольдемар в 1223 году начал строить город Ревель, а затем крепости Везенберг и Нарву. В летописи Генриха Латыша имеется указание на то, что Нарва построена в 1224 году. В русских летописях дата ещё более поздняя — 1256 год. Новгородская летопись говорит: «В лето 6764 (1256) придоша свеи и емь и сумь и Дидман… и начаша чинити город на Нарове». В этой летописи ничего не говорится о датчанах. Есть шведы, емь и сумь — суть местные племена. Под Дидманом следует разуметь Дитриха фон Кивеля, датского ленника, владевшего эстляндским берегом реки Наровы. Отсюда такое предположение, что Нарва построена датчанами. Документы нарвского архива подтверждают версию о том, что Датское королевство, владевшее городом в течение 125 лет, не имея средств для дальнейшего его содержания, продало город в 1347 году Ливонскому ордену…»

А вот как Нарва (ещё одно древнее название — Ругодив) была отбита у немцев русскими войсками в 1558 году. Это произошло благодаря Господнему чуду:

«Немцы, варившие в своих пивоварнях пиво, подбросили в огонь православную икону Николая Чудотворца и Образ Пречистой Богоматери, изъятые из комнат, в которых ранее жили православные купцы. Пламя выбросило из огня иконы, загорелась крыша, а потом запылал и весь город. Русские воспользовались пожаром и захватили город. Позднее на пепелище нашли обе иконы, ничуть не повреждённые. Образ Пречистой Богоматери Одигитрии поместили в Спасо-Преображенский собор. Икона Николая Чудотворца была помещена в Ивангородскую Успенскую церковь… Пожар 1558 года настолько глубоко врезался в память народа, что для выражения чего-нибудь старого, давно минувшего русские жители Нарвы употребляли поговорку: «До того, когда горел Ругодив».

На страницах воспоминаний Степана Рацевича можно найти рассказы о нарвских архитектурных достопримечательностях, со всеми историческими подробностями: он, как умелый гид, ведёт читателя за собой по любимым местам. Много здесь и очерков, посвящённых нарвитянам, людям публичным и простым, а также организациям, существовавшим там в первой половине XX века… Одним словом, издание очень интересное. Жаль только, что вышло уже давно маленьким тиражом (500 экз.) и не стало учебным пособием для молодёжи. Но это уже вопрос не к автору и не к издателю, а к тем во власти, кто, увы, не считает подобную литературу достойной внимания и финансирования…

Ознакомиться с мемуарами можно здесь.

Читайте по теме:

Выставка «Нарва 44» ярко рассказывает о трагедии 80-летней давности