Игорь Круглов: Виктор Цой и его первый «зарубежный» концерт в Таллинне
17 ноября 1985 года в Таллинне состоялся молодёжный концерт, который никак не вписывался в принятые тогда стандарты музыкальных мероприятий. То есть абсолютно не соответствовал «высоким требованиям советского искусства и социалистического реализма». За подобные штучки в те времена очень часто следовали репрессивные меры и для участников, и для организаторов, и для зрителей. Иногда — вплоть до административной и даже уголовной ответственности. Самое лёгкое наказание — письма из контролирующих инстанций на учёбу или работу, за которыми могли последовать исключение из комсомола, увольнение и поношение в СМИ — такое бывало, что называется, «как здрасьте». И сие вполне объяснимо: ведь речь шла о рок-исполнителях, которые как минимум до 1987 года считались на советской эстраде кем-то вроде прокажённых.
Хотя надо сказать, что даже при таком прессинге рок-фестивали разного уровня (чаще всего мелкие, «ЧП районного масштаба») в брежневские и первые постбрежневские годы в СССР всё-таки проводились. Хотя за период с 1964 по 1990 гг. их не наберётся и десятка.
Самые заметные из них — те, что наделали много всесоюзного шума и «поставили на уши» цензуру и партийных блюстителей нравственности. Это «Серебряные струны» (Горький, 1971), «Весенние ритмы» (Тбилиси, 1980), Первый всесоюзный рок-фестиваль в Черноголовке (1987), Фестиваль самодеятельных рок-групп в Подольске (1987), «Рок-акустика-90» (Череповец, 1990) и ещё пара-тройка схожих тусовок. В том числе — и музыкальный «перформанс» в Эстонии, которая считалась тогда, как и вся Балтия, «внутренним зарубежьем». С этого-то концерта, как полагают поклонники Виктора Цоя, и начались его триумфальные закордонные гастроли. Пройдёт всего пара лет, и талантливый рок-исполнитель и автор песен начнёт много путешествовать по миру, выбравшись за железный занавес: его маршруты пролягут через США, Японию, Францию, Данию и множество других стран, не говоря уже о республиках, краях, областях и районах Советского Союза. Но отправной точкой, похоже, стал именно Таллинн, куда в ноябре 1985-го приехали несколько скандальных рокеров из полуподпольного Ленинградского рок-клуба, чтобы выступить в здании Целлюлозно-бумажного комбината имени Виктора Кингисеппа. Рокерами были Виктор Цой, Константин Кинчев, Юрий Наумов, Людмила Колот, которая считается родоначальницей русского «панк-симфонизма», и др.
Вот как описывал это событие один из участников концерта звукооператор А. Кузнецов:
«Это был один из первых такого типа прорывов на таллиннский берег. Выступали, кроме Цоя, Кинчев (по-моему, в одиночку), «Терри» (такая полубрутальная питерская дама под настоящим названием Людмила Колот) и ещё какие-то люди. Был 1985 год. Расположение — бывшая Целлюлозная фабрика, то есть место тёмное, неухоженное, недавно покинутое работниками… Что помню? Кинчев пинал мониторную колонку (зачем?)… Цой пел «Транквилизатор», «Восьмиклассница» и так далее по репертуару того времени, опять же один просто под гитару. В отличие от других музыкальных своих компаньонов, звук у него по тем временам был нормальный — слова определялись. Харизма уже катила. Без электричества зал был на ушах… Короче, никакого шабаша не присутствовало, хотя и назвать сие обычным «концертом» язык не поворачивается. Всё-таки до той поры на моей памяти были спокойные выступления «Аквариума» (в Таллиннском политехническом институте), «Машины Времени» и т. д. (1976–1985)».
Другой участник, Н. Мейнерт, вспоминал, что «Цой там выглядел очень хорошо, а Кинчев очень слабо. Он всё время пытался перепеть Цоя, но у него не получалось, и для него это было полностью провальное мероприятие…» А продюсер М. Шлямович признавал, что организовано было мероприятие отвратительно. И говорил, что не стоит этой истории придавать много внимания…
Но мы всё-таки придали, потому что, похоже, именно с неё начались триумфальные гастроли Виктора Цоя по городам и весям. Было ему тогда 23 года. И как раз в Таллинне он без особых усилий доказал, что он не «первый среди равных», а вырвавшийся далеко вперёд из рок-среды «мустанг-иноходец»…
Ещё немного о рок-фестивалях. Почему ЦК КПСС и КГБ разрешали их, даже скрепя сердце? Вероятно, по той же причине, по которой разрешали Высоцкого и других неподцензурных авторов, театр на Таганке и тому подобное. То есть, с одной стороны, хотели убедить Запад в том, что советская «демократия» — всем демократиям демократия, а с другой — приоткрыть клапаны котла общественного мнения, чтобы хоть немного пар выходил. Ну и третья причина, возможно, личностная. Говорят, Леонид Ильич, которому было запрещено на старости лет и пить, и курить, помянул Владимира Семёновича бокалом коньяку. Хотя лучше бы, конечно, помолился…
Впрочем, личностные причины проявлялись нечасто. Все свои чисто человеческие эмоции руководство партии и правительства научилось подавлять. Да и далеко не всегда оно симпатизировало рок-музыкантам. Вернее сказать, никогда. Ведь если Высоцкий был понятен всем и любим всеми — и стариками, и молодыми, и маргиналами, и академиками, — то рок-звёзды были кумирами только молодёжи, и то далеко не всей. Например, изрядная часть тогдашней молодёжи, в том числе и в лице автора этих строк, ими не восторгалась. Подчеркну: ни в коем случае не хочу обидеть их поклонников и сразу прошу прощения за субъективность. Но по прошествии многих лет для себя сделал вывод: в данном жанре лишь Виктор Цой на рубеже 1980-90-х стал единственной «звездой по имени «Солнце», которая вспыхнула и, увы, очень быстро сгорела, выполнив свою некую миссию в подлунном мире. В этом смысле он стал своеобразным «Высоцким в роке». (Вскоре вспыхнул и сгорел Игорь Тальков, но это уже иной жанр и иная миссия.) Остальные со временем заматерели, «нарастили жирок» и стали лезть куда им не надобно — например, в политику…
Но в чём же состояла миссия Цоя? С течением времени и с осознанием его места в истории рока и эстрады, насколько нам, грешным, дано понять, — возможно, в первую очередь в кличе: «Перемен требуют наши сердца!». Именно эта песня сделалась лейтмотивом и культового фильма «Асса», снятого Сергеем Соловьёвым и ставшего символом народного призыва к переменам и всей концертно-просветительской деятельности талантливейшего сына двух народов, русского и корейского, про которого до сих пор говорят «Виктор Цой жив!».
И «Асса», и песня Виктора Цоя, что называется, вбили осиновый кол в прогнивший режим. И вложили миллионам зрителей понимание: через коммунистическую доктрину надо переступать без всякого сожаления…
В наше время в годовщины рождения и смерти Виктора Цоя (21.06.1962 — 15.08.1990) устраиваются дни памяти и концерты, подобные тому, что в августе ежегодно проходит в Таллинне. Там поклонники Виктора исполняют многие его произведения, и замечательно, что память о нём сохраняется и передаётся из поколения в поколение. Но дерзну сказать, что в коллективном мозгу большинства всё-таки осталось лишь несколько песен, которые, что называется, въелись в плоть и кровь. Это «Перемен требуют наши сердца!», «Группа крови на рукаве», «Звезда по имени «Солнце» и ещё пара-тройка. Думается, не зря именно они возглавили список «цоевской нетленки»…
Читайте по теме:
Комментарии закрыты.