Нарва 1941-44: от первой зимы немецкой оккупации до разрушения города

После того, как в августе 1941 года в Нарву вошли части немецко-фашистской армии, началась трёхлетняя оккупация города, вошедшего в состав административного образования под названием «Эстонский генеральный округ», подчинявшийся рейхскомиссариату «Остланд». Немецкая администрация пыталась внедрить новый порядок в разрушенном боями городе. Местные власти тех лет старались использовать экономический потенциал как самой Нарвы, так и её окрестностей в интересах рейха.

В районе Кренгольма уже к концу лета 1941 года был оборудован трудовой лагерь, в котором содержались военнопленные и гражданские заключённые, использовавшиеся на строительных и хозяйственных работах в округе. Для их проживания были приспособлены хозяйственные постройки, возведённые ещё в довоенные годы.

С первых дней оккупации в Нарве, как и по всей Эстонии, начались жёсткие репрессии против евреев, коммунистов и лиц, сотрудничавших с советской властью. Еврейское население города, согласно отчётам местной администрации, было сведено на нет уже к концу 1941 года. Часть была расстреляна в окрестностях, а остальные были высланы в лагеря, как на территории Эстонии, так и за её пределами. Подобная участь постигла и немногих оставшихся в городе коммунистов, а также тех, кто, по мнению донёсших на них людей, «активно сотрудничал с советами”.

Административную власть в городе осуществлял немецкий комендант, а управление на местах вели утверждённые им чиновники и полицейские органы. Лишь в ноябре-декабре 1941 года активизировалась местная управа, которая взяла на себя, помимо обязательной регистрации жителей, функции распределения продовольствия по карточной системе и минимальному восстановлению городского хозяйства.

Жизнь населения города в условиях оккупации была крайне тяжёлой. Значительное количество зданий было полностью или частично разрушено. Часть жителей довоенного города либо эвакуировалась, либо погибла. И всё-таки после установления немецкой власти в Нарву начали постепенно возвращаться люди. К весне 1942 года её население составляло уже несколько тысяч человек (по разным данным — от 3000 до 5000).

Экономика оккупированной Нарвы была полностью подчинена нуждам военной машины Германии. Главной промышленной базой города оставались текстильные предприятия, на которых до войны работали тысячи человек, а теперь — лишь несколько десятков. Власти пытались возобновить работу Кренгольмской мануфактуры. Однако нехватка сырья, поломки оборудования и явный недостаток рабочей силы не позволили это сделать. После этого часть не эвакуированных в СССР станков была вывезена в Германию.

Вся жизнь города подчинялась решениям военного коменданта. Её жители существовали в условиях нехватки продуктов, карточной системы, постоянных облав и комендантского часа. Молодых мужчин мобилизовали в рабочие команды, а некоторые вступали в местную полицию («Omakaitse”).

Большая часть местной экономики перешла на натуральные формы обмена, которые позволили пережить труднейшую зиму 1941/42 годов, когда на весь город работали только несколько торговых точек. И те — с очень скудным ассортиментом, выдаваемым по карточкам. Лишь к весне начало постепенно восстанавливаться подобие нормальной жизни.

По субботам стал функционировать рынок у Кренгольмских ворот, открылись ещё несколько магазинов. Возобновили работу учебные заведения — две школы и курсы при городской администрации, а в ряде церквей снова проводились службы. Как в самой Нарве, так и в Ивангороде, весной 1942 года заработали мастерские, пилорамы и другие кустарные предприятия. Они обеспечивали часть местных жителей работой, но главной целью властями им ставилось снабжение военного гарнизона и решение его бытовых вопросов.

С середины 1943 года в Нарве стало увеличиваться количество войск — фронт начал движение в обратном направлении. С приближением Красной Армии город превратился в важный тыловой пункт. Кроме того, в городе и его окрестностях формировалась линия обороны, именуемая в военных документах «Panther”. Для жителей  это обозначало реквизиции жилья ради размещения военных, рост цен на самое необходимое, уменьшение норм питания, а также очередные трудовые повинности.

Осенью 1943 года властями Нарвы начали формироваться эвакуационные списки. В пригороды  же были передислоцированы военнопленные и строительные батальоны, которые занимались возведением полевых укреплений. К работам на них привлекали и местных жителей.

С конца 1943 года начался систематический вывоз жителей Нарвы из города, связанный с превращением города в важный узел обороны группы армий «Север». Первично списки составлялись под видом «организованной эвакуации». Однако на практике многие семьи вывозились из города принудительно. Особенно те, кого считали либо «ненадёжными», либо бесполезными для фронтовых работ.

Женщин и детей вывозили большей частью в другие регионы Эстонии. В архивах сохранились данные о том, как нарвитяне тогда оказались в Тапа, Раквере, Пярну и даже на острове Сааремаа. Мужчин же формировали в «рабочие команды», которые использовались и за пределами Эстонского округа. В начале 1944 года поток эвакуируемых увеличился. Очевидцы вспоминали, что «город очищали целыми кварталами». Людей вывозили на грузовиках, по железной дороге и даже пешим порядком, зачастую разрешая взять лишь минимальное количество личных вещей.

В феврале 1944 года в окрестностях Нарвы начались активные военные действия. Войска Ленинградского фронта форсировали Нарову в районе Сивертси, сформировав плацдарм на её западном берегу.  Советские части подошли и со стороны Кренгольма. Начались бои на подступах к городу. Однако тогда вермахт удержал Нарву, которая считалась его командованием стратегическим «замком», блокирующим путь советской армии вглубь территории Эстонии.

6 марта 1944 года советская авиация нанесла по городу мощный авиационный удар. В налёте, начавшемся около пяти часов вечера, участвовало около сотни советских самолётов — бомбардировщиков дальней авиации и штурмовиков, действовавших волнами. Большая часть авиаударов пришлись на Старый город, где вермахт формировал самый крупный пояс укреплений. Максимально пострадали район Ратушной площади, а также жилые и торговые кварталы вокруг неё.

Самая сильная в истории Нарвы бомбардировка длилась 6 марта около полутора часов, но основной ущерб был нанесён в первые 20–30 минут, когда плотность огня была максимальной.  Налёты продолжались ещё два дня, а 8 марта были дополнены артиллерийскими обстрелами. Застроенный плотными кварталами ещё в XVII–XIX веках Старый город Нарвы был практически полностью разрушен.  Большинство зданий в нём были деревянными внутри, имея лишь каменные фасады. Это способствовало быстрому распространению пожаров. Порывы ветра разнесли огонь по узким улицам и исторический центр Нарвы был буквально стёрт с лица земли.

После этого Нарва фактически перестала существовать как город. Её старые улицы превратились в выжженные руины. Здания на них были опасны для проживания из-за обрушений и пожаров, которые ещё долго тлели под завалами. Большая часть переживших налёты и обстрелы жителей была переселена в пригороды или увезена из города. Комендатура  объявила целые кварталы зоной, закрытой для гражданских.

Улочки Старой Нарвы превратились в обширный укрепрайон, где среди руин оборудовались огневые точки, позиции пулемётов и наблюдательные пункты, а инженерные части стали использовать обломки зданий для строительства баррикад и противотанковых препятствий.

К лету 1944 года ситуация на фронтах изменилась. После прорыва под Псковом и отхода группы армий «Север» советские войска начали обход Нарвы с юга и запада, угрожая располагавшимся в его районе частям окружением. В этих условиях германское командование приняло решение оставить город. Вермахт отошёл в район Синимяэских высот и далее в сторону Йыхви, предварительно подорвав мосты через Нарову и другие инженерные сооружения.

В самой Нарве боёв в июле 1944 года не было. Боестолкновения тогда происходили в непосредственной близости от  города (например, в районе Аувере и Сиргала), но сам он был оставлен «по стратегическим причинам» и занят Красной Армией без уличных боёв.

Советские части вошли в Нарву 26 июля 1944 года, увидев картину полного разрушения города. По разным данным, количество гражданских, которое тогда было обнаружено в административных границах Нарвы, колеблется от 50 до 150 человек. В Ивангороде, где эвакуация проводилась в более мягком варианте и имелась возможность укрыться в ближайших деревнях, было обнаружено примерно в два раза больше жителей.

 

О том, как Нарва восстанавливалась в послевоенные годы, вернувшись в число крупнейших городов Эстонской ССР, став в её составе не только центром текстильной промышленности, но и городом энергетиков, читайте в следующей публикации.