«Урод ума» Александр Грибоедов

Со школьной программы про Грибоедова я знала лишь пару фактов. Александр Сергеевич — автор хлёсткой, остроумной и обличительной комедии «Горе от ума». Едва свет увидели её первые отрывки, как великий Пушкин написал: «О стихах я не говорю, половина — должны войти в пословицу».

На могиле Грибоедова на горе Мтацминда в Тбилиси установлен полный глубочайшего трагизма памятник: юная женщина в слезах склонилась до земли, а на могильной плите выбита надпись: «Ум и дела твои бессмертны в памяти русской, но для чего пережила тебя любовь моя?».

Уже во взрослом возрасте мои познания обогатились фактом третьим: Грибоедов был одним из активных создателей Туркманчайского договора, завершившего Русско-персидскую войну (1826–1828), — мирного договора между Российской империей и Каджарским Ираном.

«Урод ума»

Грибоедова очень хорошо знал Пушкин. Он даже собирался написать о своём тёзке роман, так как, по его мнению, «это один из самых умных людей в России»; «жизнь Грибоедова была затемнена некоторыми облаками: следствие пылких страстей и могучих обстоятельств».

Выдающийся ум Грибоедова отмечали даже те современники, которые его не жаловали. Так, декабрист Александр Бестужев, отвечая на вопрос о принадлежности Грибоедова к тайному обществу, признался: «В члены общества я его не принимал, потому что он меня умнее». Кавказский наместник, прямой его конкурент по дипломатической карьере Николай Муравьёв-Карский о своём коллеге отзывался с восхищением: «Образование и ум его необыкновенны». Но всех превзошёл гусар-поэт Денис Давыдов: «Мало людей более мне по сердцу, как этот урод ума, чувства, познаний и дарования!» [первоначальное значение слова «урод» — «уродившийся на славу», «отмеченный Божьей благодатью», — прим. автора].

В 6-летнем возрасте маленький Саша свободно владел тремя иностранными языками, в юности — уже шестью. В частности, он в совершенстве говорил на английском, французском, немецком и итальянском. Очень хорошо понимал латынь и древнегреческий. В январе 1806 года — в возрасте 11 лет! — был зачислен в студенты словесного факультета Московского университета. Грибоедов посещал лекции в сопровождении гувернёра и «в ребячестве… учился посредственно», тем не менее после полутора лет учёбы выдержал экзамен на учёную степень кандидата словесности в 1808 году. В дальнейшем учился на этико-политическом (юридическом) отделении философского факультета, получил степень кандидата прав и остался в университете для изучения математики и естественных наук.

Со своих школьных лет помню, что в нашем учебнике по литературе зачем-то подчёркивалось, что Александр Сергеевич — автор одного-единственного произведения. А между тем это не так: Грибоедов — автор или соавтор нескольких комедий («Молодые супруги», «Дмитрий Дрянской», «Студент», «Притворная неверность», «Своя семья, или Замужняя невеста»), очерков, путевых дневников, эпистоляриев. Не все его произведения дошли до наших дней, многое он просто не успел закончить (трагедия о князьях Владимире Великом, Владимире Мономахе, Фёдоре Рязанском).

Грибоедов играл на рояле и арфе. По воспоминаниям современников, был замечательным пианистом — его игра отличалась подлинным артистизмом. Автор нескольких фортепианных пьес, среди которых наиболее известны два вальса для фортепиано. Его вальс ми минор считается первым русским вальсом, дошедшим до наших дней. А вот другие его сочинения, в том числе фортепианная соната, до нас не дошли.

Дуэль-метка

Когда началась Отечественная война 1812 года, 17-летний Грибоедов записался корнетом в Московский гусарский полк. Прибыв на место службы, он попал в компанию «юных корнетов из лучших дворянских фамилий». С некоторыми из них Грибоедов состоял в родстве. Впоследствии он писал: «Я в этой дружине всего побыл четыре месяца, а теперь 4-й год как не могу попасть на путь истинный».

Повоевать Александру не удалось, а вот шалил и эпатировал публику он с размахом: даже через несколько лет после окончания войны о Грибоедове вспоминали не как о молодом учёном, а как о корнете, способном въехать верхом на коне в зал, где проходит бал. Или как о гусаре, который во время католической мессы пробрался в костёл, сел за орган и принялся играть «Камаринскую».

Вернувшись в 1815 году в Петербург, Грибоедов пытался вернуться к учёной деятельности и планировал отправиться в Дерптский (ныне Тартуский) университет, однако вместо этого поступил на дипломатическую службу в Коллегию иностранных дел, где быстро был назначен переводчиком. В этот период он знакомится с Александром Пушкиным и Вильгельмом Кюхельбекером.

В 1817 году в Петербурге произошла знаменитая «четверная дуэль» Завадовского — Шереметева и Грибоедова — Якубовича. Стрелялись из-за танцовщицы. Завадовский смертельно ранил Шереметева в живот. Поскольку того надо было немедленно везти в город, Якубович и Грибоедов отложили свой поединок. Он состоялся в следующем, 1818 году, в Грузии. Якубович был переведён в Тифлис по службе, там же оказался проездом и Грибоедов, направляясь с дипломатической миссией в Персию. Грибоедов был ранен в кисть левой руки.

Дуэли в те времена, несмотря на свою незаконность, были делом обыкновенным — таким образом среди представителей знати разрешалась значительная часть конфликтов. Эта же дуэль оказалась важной из-за того, что именно по мизинцу, искалеченному после попадания пули, впоследствии удалось опознать до неузнаваемости обезображенный труп Грибоедова.

«Служить бы рад»

Судя по его собственным словам, склонности к службе Грибоедов не питал: «Да погибнет день, в который я облёкся мундиром Иностранной коллегии!»

В самом начале карьеры Александр Сергеевич сделал выбор, впоследствии ставший для него роковым: он отказался от места чиновника русской миссии в США. При определении места работы видный дипломат Александр Стурдза рекомендовал ему вовсе не Иран: «Я предложил ему на выбор должность чиновника в Филадельфии и в Тегеране. Мне бы хотелось, чтобы он предпочёл Америку Персии».

Но и в Персию Грибоедову тоже не хотелось: «Как я ни отнекиваюсь, ничего не помогает. Третьего дня был у министра и объявил ему, что решусь, да и то, наверное, как если мне дадут два чина тотчас по назначении в Тегеран».

Никаких чинов ему не присвоили, что, однако, не помешало ему блестяще делать свою работу, демонстрируя «воинскую доблесть», качества профессионального разведчика и умелого переговорщика.

В 1819 году, находясь в Тавризе (город в Иране), Грибоедов совершил настоящий подвиг: с риском для жизни он в противовес усилиям персидских властей вывел в Тифлис (Тбилиси) 158 солдат «русского батальона», находившихся на шахской службе, но выразивших своё желание вернуться в Россию после агитации Грибоедова. В Тифлис отряд добирался целый месяц, испытывая издевательства, попытки спаивания, подкупа солдат, голод и даже нападения: «В Маранде… камнями в нас швыряют, трёх человек зашибли».

После тайных переговоров Грибоедова с Эхсан-ханом, комендантом крепости Аббас-Абад, тот изъявил желание принять русское подданство. Крепость была фактически сдана комендантом русским войскам 7 июля 1827 года, а сам Эхсан-хан вскоре был назначен губернатором Аббас-Абада.

Талант дипломата

Во время Русско-персидской войны Грибоедов активно участвовал в переговорах с представителями персидского шаха и разработке ключевых условий выгодного для России Туркманчайского мирного трактата (1828).

По этому договору к России отходили территории Восточной Армении — Эриванское и Нахичеванское ханства. Договор подтверждал территориальные приобретения России по Гюлистанскому мирному договору (1813). Персия обязалась не препятствовать переселению армян в русские пределы. На неё налагалась контрибуция в 20 миллионов рублей серебром. Стороны обменивались миссиями на уровне посланников. Русское правительство признало Аббас-Мирзу, подписавшего договор с Россией, наследником персидского престола. Новая граница между государствами проходила по реке Аракс.

Одновременно с мирным договором был подписан торговый трактат («Трактат, заключённый с Персией, о торговле Российских и Персидских подданных»), в соответствии с которым русские купцы получили право свободной торговли на всей территории Ирана. Договор укрепил позиции России в Закавказье, способствовал усилению влияния России на Среднем Востоке и подрывал позиции Великобритании в Персии. Так, договор подтверждал свободу плавания в Каспийском море для русских торговых судов и исключительное право России иметь здесь военный флот.

Роль Грибоедова в получении от Персии огромной по тем временам контрибуции в 20 миллионов рублей серебром высоко оценил командующий русскими войсками Иван Фёдорович Паскевич. В своём рапорте Николаю I он писал: «Ему я обязан мыслью не приступать к заключению трактата прежде получения вперед части денег, и последствия доказали, что без сего долго бы мы не достигли в деле сем желаемого успеха».

По поручению Паскевича Грибоедов доставил в Петербург донесение о заключённом мире. Был награждён медалью «За персидскую войну» и орденом Святой Анны 2-й степени; от шаха — орденом Льва и Солнца 1-й степени. Был назначен министром-резидентом (послом) в Иран.

Наместник Кавказа Н. Н. Муравьёв-Карский впоследствии утверждал, что «Грибоедов в Персии заменял нам там единым своим лицом двадцатитысячную армию».

Грибоедов — автор «Проекта Российской Закавказской компании». Согласно подготовленному документу, на Кавказ следовало принести не колониальную войну, а мир, лучший, чем был до этого: «Ничто не скрепит так твёрдо и нераздельно уз, соединяющих россиян с их согражданами по ту сторону Кавказа, как преследование взаимных и общих выгод… Кавказ — это край, усыновлённый Россией».

Проект был детально разработан в плане развития сельского хозяйства, промышленности и торговли. Жители должны были стать согражданами не только по паспорту, но и по сути («…Исчезнет чувство лености, равнодушия к наукам и искусствам. Бесплодное, всему вредящее своелюбие уступит место порывам благороднейшим. Исчезнет мелкая суетность, ревность, жажда к непозволительным прибыткам…»).

Проект быстрой и бескровной интеграции Кавказа в Российскую империю был представлен правительству в 1828 году. Его отклонили. Возможно, вернувшись из Тегерана в Россию, Грибоедов и смог бы его «продавить»…

 

Из дальних странствий возвратясь

Из 34 прожитых Грибоедовым лет более 16 он беспрерывно скитался. Началось всё со службы в Брест-Литовске в Кавалерийских резервах (с лета 1812 г. до конца лета 1815 г.), а в июне 1817 года поэт был принят на службу в Коллегию иностранных дел в Санкт-Петербурге и уже через год назначен секретарём при русском поверенном в Персии. Ему было суждено четырежды совершить путешествия на Восток, а из Санкт-Петербурга в Тифлис и обратно — семь.

В ту эпоху странствовать приходилось в тяжелейших условиях в каретах, кибитках, повозках или верхом, не более 50-70 вёрст в день. Нередко путешествие сопровождалось различными опасностями. Поэт сам нагадал себе мрачное пророчество ещё в Новгороде на своём первом пути в Персию. В письме другу Бегичеву 30 августа 1818 года, вспоминая судьбу Александра Невского, скончавшегося на пути из Золотой Орды, он писал: «Нынче мои именины: благоверный князь, по имени которого я назван, здесь прославился; ты помнишь, что он на возвратном пути из Азии скончался; может, и соименного ему секретаря посольства та же участь ожидает, только вряд ли я попаду в святые!»

«…Для чего пережила тебя любовь моя?»

По пути в Тегеран после назначения на должность посла Грибоедов провёл несколько месяцев в Тифлисе. Там он женился 22 августа 1828 года на княжне Нине Александровне Чавчавадзе, с которой ему довелось прожить всего несколько недель. Грибоедову было 33 года, Нине — 15.

Уже через неделю после свадьбы Грибоедову нужно было продолжить путь в Персию. Супруга поехала с ним. Путешествие было тяжёлым: ночевать молодым приходилось в продуваемых ветром шатрах. «Нинуша, моя жена, не жалуется, всем довольна… Полюбите мою Ниночку. Хотите её знать? В Эрмитаже… есть Богородица в виде пастушки Мурильо — вот она», — писал Грибоедов своей знакомой Варваре Миклашевич.

К тому времени, как супруги приехали в резиденцию Грибоедова в Тавриз, Нина Александровна была уже беременна. Беспокоясь о здоровье жены и будущего ребёнка, Грибоедов решил продолжать путь один. «Пиши мне чаще, мой ангел Ниноби. Весь твой. А.Г. 15 января 1829 года. Тегеран», — гласило одно из последних писем Грибоедова супруге.

Правду об ужасной гибели мужа Нина узнала только через месяц после трагедии — никто не мог взять на себя смелость рассказать ей о случившемся. Подслушанный ненароком разговор спровоцировал преждевременные роды, сын Грибоедовых не прожил и суток.

Нина Александровна Грибоедова никогда больше не вышла замуж и почти 30 лет не снимала траурных одежд. За то, что она хранила память о погибшем супруге до конца своей жизни, её называли «Чёрной розой Тифлиса». Грибоедова умерла в 1857 году от холеры, и её последние слова были посвящены единственному возлюбленному: «Что только не перенесла твоя бедная Нина с той поры, как ты ушёл. Мы скоро свидимся, свидимся… И я расскажу тебе обо всём. И мы уже навеки будем вместе, вместе…».

Резня в Тегеране

После заключения Туркманчайского договора множество армян воспользовалось возможностью свободного переселения в пределы России. Начиная с января 1829 года, они стекались в посольство и просили Грибоедова о помощи с возвращением на родину, ставшей частью Российской империи.

В числе прочих вернуться на родину пожелал евнух шахского гарема, главный казначей и хранитель драгоценных камней шаха, армянин мирза Якуб Маркарьян. Узнав о бегстве евнуха, шах был разгневан — придворный мог рассказать о состоянии финансов Ирана и разгласить многие дворцовые тайны. Шах потребовал выдать беглеца, на что Грибоедов ответил отказом. Тогда Якуба обвинили в краже казны шаха и назначили за его голову награду.

Напряжённые отношения между шахом и Грибоедовым усугубились, когда в русскую миссию пришли две армянки из гарема родственника шаха. Укрытие Грибоедовым в русском посольстве значимых для шахского двора армян и послужило причиной для возбуждения недовольства исламских фанатиков, которые начали антирусскую пропаганду на базарах и в мечетях.

Предвидя, какой опасности он подвергается, Грибоедов за день до нападения послал ноту шаху, заявляя, что из-за постоянных угроз он вынужден просить своё правительство об отзыве его миссии из Персии.

30 января (11 февраля) 1829 года толпа тегеранцев, возглавляемая людьми Аллаяр-хана, напала на русское посольство. По показаниям персидских сановников, в тот день у посольства находилось около ста тысяч человек. Руководители заговора быстро потеряли контроль над ними.

Конвой миссии из 35 казаков и сам Грибоедов оказали сопротивление, но силы были неравны. Погибли все находившиеся в посольстве и 19 нападавших — один только Грибоедов, отстреливаясь, убил 18 человек. Из всего русского посольства спасся лишь секретарь миссии Мальцов, сумевший спрятаться во время резни.

Останки 35 казаков, защищавших миссию, были захоронены в братской могиле во дворе строящейся армянской церкви святого Татевоса в Тегеране. Тело дипломата, изуродованное до неузнаваемости, опознали по остаткам посольского мундира и старому ранению, полученному на дуэли с Александром Якубовичем. Его перевезли в Российскую империю и захоронили в Тифлисе на горе Мтацминда.

Резня в тегеранском посольстве вызвала дипломатический скандал. Улаживать отношения с Россией шах послал в Санкт-Петербург своего внука. В его задачу входило добиться принятия извинений за убийство посла и смягчения бремени контрибуции. В числе богатых даров, преподнесённых Николаю I, был знаменитый алмаз «Шах». В конечном итоге резня не послужила причиной серьёзных осложнений в отношениях между Россией и Персией, а выплата контрибуции была отложена на пять лет.

Все исследователи, изучавшие материал о разгроме российской миссии, приходят к выводу, что это было преднамеренное политическое убийство.

«Горе от ума»

Существует легенда, что замысел пьесы «Горе от ума» Грибоедову… приснился. Свой вещий сон он сам описал в письме 17 ноября 1820 года. Якобы во сне на праздничном вечере знакомая попросила его: «Дайте мне обещание, что напишете». — «Что вам угодно?» — «Сами знаете». — «Когда же должно быть готово?» — «Через год непременно». — «Обязываюсь». — «Через год, клятву дайте». — И я дал её с трепетом».

Первый вариант комедии Александр Грибоедов завершил в 1824 году, но окончательно работа над текстом так и не была закончена: вплоть до 1828 года Грибоедов дописывал стихи, менял развязку и добавлял в «Горе от ума» детали.

«Горе от ума» было представлено Ивану Андреевичу Крылову. Грибоедов читал несколько часов. Крылов молча слушал, а после заявил: «Этого цензоры не пропустят. Они над моими баснями куражатся. А это куда похлеще! В наше время государыня за сию пьесу по первопутку в Сибирь бы препроводила».

Во многом слова Крылова оказались пророческими. На просьбу поставить «Горе от ума» в театре Грибоедову отказали, более того — комедию запретили печатать. Пьесу переписывали от руки и тайком передавали из дома в дом — литературоведы насчитали 45 000 рукописных копий по всей стране.

Полностью «Горе от ума» издали уже после смерти Грибоедова, в 1833 году, правда, все ещё с купюрами. В авторском виде текст в печати вышел только во второй половине XIX века.

О сюжете комедии Александр Грибоедов говорил так: «Девушка сама не глупая предпочитает дурака умному человеку (не потому, чтобы ум у нас, грешных, был обыкновенен, нет! И в моей комедии 25 глупцов на одного здравомыслящего человека), и этот человек, разумеется, в противоречии с обществом, его окружающим, его никто не понимает, никто простить не хочет, зачем он немножко повыше прочих».

Слова Пушкина о том, что половина стихов комедии станет цитатами, стали пророческими. Многие из них мы регулярно используем в повседневной жизни, не задумываясь, откуда взялись или иные строки…

Цитаты Чацкого

«Блажен, кто верует, тепло ему на свете!..»

«И дым Отечества нам сладок и приятен!..»

«Как с ранних пор привыкли верить мы, // Что нам без немцев нет спасенья!..»

«Служить бы рад, прислуживаться тошно…»

«Ах! тот скажи любви конец, // Кто на три года вдаль уедет…»

«Дома новы́, но предрассудки стары…»

«А судьи кто?..»

«Судьба любви — играть ей в жмурки…»

«Я странен, а не странен кто ж? // Тот, кто на всех глупцов похож…»

«Но чтоб иметь детей, // Кому ума недоставало?»

«Чины людьми даются, // А люди могут обмануться…»

«Помилуйте, мы с вами не ребяты; // Зачем же мнения чужие только святы?..»

«Старушки все — народ сердитый…»

«О! если б кто в людей проник: // Что хуже в них? душа или язык?..»

«Уж коли горе пить, // Так лучше сразу, // Чем медлить, — а беды медленьем не избыть…»

«Где ж лучше? // Где нас нет…»

«Карету мне, карету!»

 Цитаты Софьи Фамусовой

«Счастливые часов не наблюдают…»

«Подумаешь, как счастье своенравно!..»

«Делить со всяким можно смех…» 

 Цитаты Фамусова

«Подписано, так с плеч долой».

«Не надобно иного образца, // Когда в глазах пример отца…»

«Вам, людям молодым, другого нету дела, // Как замечать девичьи красоты́…»

«Что за комиссия, создатель, // Быть взрослой дочери отцом!..»

«Упал он больно, встал здорово…»

«Как станешь представлять к крестишку ли, к местечку, // Ну как не порадеть родному человечку!..»

«Ба! знакомые всё лица!»

«В деревню, к тетке, в глушь, в Саратов…»

 Цитаты Молчалина

«В мои лета не должно сметь // Своё суждение иметь»

«…злые языки страшнее пистолета…»

«Мы покровительство находим, где не метим…»

 Цитаты Лизы

«…Минуй нас пуще всех печалей // И барский гнев, и барская любовь».

«Кому назначено-с, не миновать судьбы…»

«И кто влюблен — на всё готов…»

«Грех не беда, молва не хороша…»

 Цитаты других героев

«…Не знаю-с, виноват; / Мы с нею вместе не служили…» (Скалозуб)

«…Да умный человек не может быть не плутом…» (Репетилов)

Светлая память яркому, талантливому, опередившему своё время человеку.