Воскресный антидепрессант Любиной: Колбасы и кукол!

В пылу новогодней кутерьмы с её подаркодарением и подаркоприниманием (как-никак сутки назад наконец-то закруглились со Старым Новым годом) вспомнились первые подарки мне… от меня.

В детстве подарками я обделена не была. Достаточно долго я верила в Деда Мороза, но списки ему не писала, считая, что дедушка сродни телепату — он и так догадается, какая именно кукла или коллекция пупсов мне нужны в этом году.

Развивающие игрушки и книжки я не просила, ими меня в изобилии задаривали родственники и друзья семьи, озабоченные развитием интеллекта дитятки. Наряды поставляли рукастые мама и бабуля — обе хорошо шили. А вот кукол приходилось просить у Деда Мороза, ибо домашние искренне не понимали, почему в компанию к 10 новеньким всенепременно нужна 11-я!

Казалось бы, что может быть непонятного в том, что у ребёнка все куклы — девочки, а в «Детском мире» только что поступили в продажу куклы-мальчики?! Надо же разбавить компанию! Или цвет кожи: все куклы — белокожие, поэтому нужен пупс со смуглой кожей — именно такой, какого мы видели неделю назад!

Какое-то время я пыталась этот момент прояснить и доказать свою правоту, но потом махнула рукой. Зачем тратить лишние усилия, если в лице Деда Мороза есть тот, кто понимает сразу и ровно так, как это требуется?

При этом особо сильно меня не баловали. Просто я никогда не ходила в сад, днём мною занимались бабушка и мама, а так как ребёнком я была любознательным и очень общительным, то им со мной приходилось много и подолгу разговаривать. Временами меня удавалось занять теми самыми развивающими игрушками, но хитрость не всегда срабатывала — я или подходила с расспросами (мол, нужно уточнить правила), или просила составить мне компанию. Но, как говорится, борщ сам себя не сварит, а квартира сама себя не уберёт, поэтому, чтобы выкроить себе немного времени, взрослые время от времени давали слабину и откупались игрушками.

Зато я любила ходить за продуктами. Когда мы жили в Забайкалье, мама даже доверяла мне покупку хлеба или молока — благо продавцы были знакомые, и выбирать мне ничего особо не приходилось. За молоком я ходила, преисполненная чувством собственной значимости: зажав в кулачке деньги, пятилетняя пигалица в магазин бежала, подпрыгивая и размахивая манерным пластиковым бидончиком, привезённым из Чехословакии. А вот уж обратно — медленно вышагивала, чтобы, не дай Бог, не споткнуться и не расплескать.

Денег мама давала под расчёт, но однажды, к великому её удивлению, я принесла сдачу. Как оказалось, в бидончик помещалось не два, а полтора литра молока, о чём мы узнали, лишь когда наша постоянная молочница ушла в отпуск, а её преемница не поверила мне на слово и взвесила наливаемое.

А с бабушкой мы в основном ходили в универсам неподалёку от дома. Тогда не было принято постоянно перемещать продукты с полки на полку — нынешние маркетологи с каких-то щей уверены, что таким образом растут продажи. По мне, таким образом растёт только раздражение покупателей. А тогда я очень быстро научилась ориентироваться в универсаме и не боялась потеряться среди полок и витрин. Это было важно, так как я не просто составляла компанию бабушке — я ей помогала. Дома она составляла список, чего и сколько надо купить. И вот я самостоятельно степенно разгуливала по магазину, принося и складывая в корзинку то бутылку молока, то батон хлеба, то кусочек сыра.

Однажды, правда, случился казус. По какой-то причине мне не хотелось докторской колбасы, о чём я ещё дома уведомила бабулю. Но, помимо своенравной внучки, ей было необходимо кормить ещё себя и дедушку, поэтому колбаса была положена в корзинку к остальным продуктам. Но я на этом не успокоилась. Выждав момент, когда бабуля выложила продукты на ленту и достала кошелёк, я выудила из горы продуктов неугодную упаковку и отнесла её обратно в холодильник. Пропажа обнаружилась лишь дома: бабушка сидела перед сумкой и не могла понять, в какой момент она забыла положить колбасу? Тут подошла я и пояснила, что с памятью у бабушки всё в порядке, а упаковку отнесла назад я.

Меня не ругали. Бабушка лишь всплеснула руками и рассмеялась, а вечером поведала о случившемся деду. Тот сперва тоже посмеялся, а потом попытался воззвать к моему голосу разума. Но я оказалась неумолима — раз меня берут в магазин и я помогаю, то имею в вопросе покупок право голоса. Тогда дедуля попытался привести контраргумент: мол, представь, я поступлю аналогичным образом — возьму одного из твоих новеньких пупсов и верну его в магазин игрушек! Но я оказалась неумолима: пупсик мой, и это совсем иная история. А колбаса — общая!

А как вы помогали взрослым?