Иногда приходится вести споры. Несмотря на всё твоё миролюбие и улыбчивость. Нынешние месяцы, правда, не сильно этой улыбчивости способствуют, но миролюбие я пытаюсь сохранять. Главный предмет разногласий, как вы можете догадаться — возможность/невозможность путешествовать. Дело не в прихоти избалованного космополита, привыкшего к «all inclusive» или, там, Мальдивам с Канарами — трудность заключается в помехе своей работе, сопряжённой со странствиями. И не только в помехах работе, но и в реакции некоторых людей на это препятствие. Она, реакция, разная.
Категория первая: «патриоты»
Первые — назову их «патриотами», причём обязательно в кавычках — с каким-то непостижимым уму удовлетворением, а то и злорадством выдают: «Ну что, наездился? Хватит. Дома посиди. Что, туго? Ничего-ничего — привыкай. Через пару годиков привыкнешь. Может, ума наберёшься. Каждый сверчок знай свой шесток – сиди тихо на своём шестке и не высовывайся. Тоже мне особенный».
Кто-то из закавыченных «патриотов» пускается в рассуждения о духовности. Мол, нечего по всяким западам-востокам путешествовать, когда там одна сплошная апостасия (вероотступничество — Ред.), а хорошо и по-настоящему только на истинно православной Руси.
Слышны и мнения, согласно которым, пусть все воры-нувориши, олигархи с двойным и тройным гражданством и их челядь наконец-то свалят, а мы у себя в России вздохнём свободно, никого не будем к себе пускать и займёмся наконец построением радостного и справедливого общества. Примерно такие мнения я слышу с одной стороны.
Категория вторая: мальчики-зайчики
С другой же, представителей которой даже закавыченными патриотами назвать невозможно, а это скорее действительно избалованные мальчики-зайчики с их девочками и другими мальчиками, слышно что-то вроде: «Что делать в этой стране быдла — давно пора валить. Жаль только, что бабло здесь крутится». Но сейчас «бабло» закрутилось в другую, кажется, сторону, поэтому на отложенное действительно валят. Валят, не считаясь с дикими ценами авиаперевозчиков, которые, несмотря на все запреты, продолжают себе спокойно летать по привычным маршрутам. Дальше — старая схема: сидеть в особнячке у моря, пить кофий, рассказывать в соцсетях ужасы об этой нехорошей «рашке» и о том, как смог оттуда наконец-то вырваться.
Если вторые не вызывают, пожалуй, ничего кроме грустного отвращения и просьбы пользоваться своим вторым или десятым гражданством постоянно и забыть дорогу в Россию, то воззрения первых мне кажутся не только неверными, но и опасными. Кроме того, они, на мой взгляд, далеки от подлинного патриотизма. Этот патриотизм, по моему мнению, выражается не в стремлении запереться и быть «в домике», а в желании — честном и деятельном — познакомить со своей страной и народом других. Не показном в советском стиле, а основанном на здоровой гордости за свою страну и работе для своего же народа. Впрочем, по порядку.
Я не зря дуюсь тут на советский стиль. «Каждый сверчок», «сиди тихо, не высовывайся», «больше всех надо» и т.п. — помните? Не дословно, но, думаю, каждый из нас с подобными воззрениями и фразами сталкивался. «Заграница только для избранных». Когда поездка за границу считалась шагом в направлении рая, а то и приобретением оного. Когда на тех, кто побывал в «кап», блин, стране, смотрели как на небожителей и мыли пакеты, привезённые в качестве подарка. Я уж молчу о пиве в банках, кофе, сервелате и шмотках. Когда подвигом было получить от самого товарища Суслова разрешение на выезд аж во Францию — есть в семейном архиве и такая по сегодняшним меркам глупая, нелепая история.
Держать людей взаперти — серьёзный просчёт советского времени
Это, на мой взгляд, был одним из решительных просчётов советских товарищей — не позволять жителям собственной страны ездить куда им вздумается. И, кстати, такой запрет сыграл потом свою роль: всю жизнь мечтавшие о «белом теплоходе», уносящем их в светлую даль, люди, без особого сожаления восприняли крах советской системы. Могу ошибаться, но во многом появившаяся возможность свободно двигаться нивелировала материальные потери от развала Советского Союза. Да, бедный, но — свободный. А с бедностью разберёмся — что-что, а работать умеем. И ведь работали, и строили, и ездили. И даже, вопреки всем дурацким опасениям, возвращались и продолжали работать, как показала постсоветская практика. Поэтому возвращение к практике советской, по моему глубокому убеждению, неизбежно приведёт к возникновению очередных мифов о великой загранице, о «белом пароходе» и прочим глупостям. Кроме того, в и без того разделенное российское общество вернётся еще один повод для антагонизма: «выездные» и «народ». Практика показала: не надо так.
Да и почему, в конце концов, я должен воспринимать пребывание за границей как признак какой-то, простите, элитарности, как поощрение, а жизнь дома — как наказание? Может, в том числе и поэтому российская глубинка выглядела грустно — если я живу здесь в виде наказания, с какого перепугу я буду украшать камеру, в которую меня запихнули? Может, лучше сделать так, чтобы пребывание дома было для меня желанным и радостным, без всяких сверчков, шестков и тараканов? Может, я сам смогу решить, когда, куда и зачем мне ехать, без обращения к очень ответственным дядям и тётям?
Если брать тему духовную, то за время путешествий, в том числе по Эстонии, можно, на мой взгляд прийти к выводу о крайней пользе для, например, некоторых представителей московского патриархата в России в перенимании опыта, а также образа жизни своих эстонских/сербских/французских/немецких и т.д. коллег. Такой опыт, если перенят искренне, будет способствовать восстановлению доверия к представителям Церкви — сейчас, согласно данным опросов и моей собственной печальной практике, это доверие близко к нулю, в отличие от старых добрых времен патриарха Алексия Второго, например. Ну не принято у коллег некоторых представителей московского патриархата считать и вести себя как наместник Бога на земле. Не принято жить в роскоши. Не приняты «конвертики» за службу. Много чего не принято — не вредно не только этим самым коллегам лишний раз убедиться в возможности жить нормально, но и обычным мирянам вздохнуть: «Уф, как у вас хорошо. Оказывается, в Церкви тебя действительно любят и уважают». Понимаю — апостасия всякая, но уж больно полезна.
«Закрыться от мира, никого к себе не пускать и строить счастливое общество»? Ребята, мы это уже проходили. Такого счастья настроили — до сих пор не то что все могилы — не все лагеря смерти найдены. Самые возвышенные мечтания, светлые идеи и даже желание людям добра в условиях лишения человека свободы, в том числе свободы передвижения, оборачиваются лагерями смерти — именно об этом говорит и французская Вандея, и русская катастрофа 1917-го года. Повторение подобной закрытости, мне кажется, доконает русских. А она противоестественна для русских, закрытость. Как и для всех остальных, думается. Может, северным корейцам это и нравится, но и они бегут со страшной силой — кто в Китай, кто на юг. Кому-то и удаётся. Оно нам надо? Сильно сомневаюсь.
Поэтому сейчас, когда слышу препирания о свободе путешествий, эти глупые бодания «а вы сначала границы откройте, а мы потом, может быть» (кстати, не хотят ребята договориться об отмене виз — это даже не вчерашний, а позавчерашний день, эти визы), я надеюсь на торжество как здравого смысла, так и миролюбия. Глядишь, и улыбчивость проявится.
Мнения из рубрики «Народный трибун» могут не совпадать с позицией редакции. Tribuna.ee не несёт ответственности за достоверность изложенных в статье фактов. Если вы имеете альтернативную точку зрения, то мы будем рады её также опубликовать.