Монро

После ранней смерти в 1962 году, с лёгкой руки Энди Уорхола образ актрисы трансформировался из человека в обезличенный рекламный штамп. На своих картинах художник демонстрировал символ массовой культуры, приравнивая личность к… банке супа «Кэмпбелл». К слову сказать, такая же «участь» была уготована Уорхолом и для образа Ленина.

Как икона американской поп-культуры, оставившая далеко позади Элвиса Пресли, Майкла Джексона и Микки Мауса, Монро по сей день не имеет конкурентов по популярности: «…никакая другая звезда не дарила такой широкий спектр эмоций ‒ от страсти до жалости, от зависти к угрызениям совести» (Chapman, Gary. Marilyn Monroe // The Guide to United States Popular Culture (англ.), 2001.

Мэрилин считается «самым фотографируемым человеком XX века», её имя находится в топе американских рейтингов величайших звёзд. О Монро написано множество книг, она является объектом фильмов, спектаклей, опер и песен. Актриса оказала огромное влияние на многих художников и артистов ‒ одни её запечатлевали, другие по сей день ей подражают, досконально копируя звёздный облик. Образ и имя Мэрилин лицензированы для сотни продуктов, её образ выведен в рекламе многонациональных корпораций и брендов.

Наравне с банкой

Окончательное преображение живого человека в поп-икону совершил именно Уорхол, когда превратил снимок американского фотографа Франка Повольни (1953) в продукт массового промышленного производства.

 

Уорхол поместил образ Мэрилин ‒ белокурые локоны, глаза с поволокой, приоткрытый чувственный рот ‒ в центр листа, раз в 10 превышающий фотографию. Этот фон он покрыл золотой краской «цвета небесного Иерусалима», широко используемой при написании икон. Из-за трафаретной печати лицо актрисы утратило объёмность и присущую ей живость. А за счёт ярких контрастных ‒ без полутонов ‒ цветов, которыми художник выделил приоткрытые губы, глаза, волосы, образ окончательно утратил реалистичность, приобретя лубочные, в чём-то даже карикатурные черты.

В более поздних версиях Уорхол освободил созданный им образ-идол от «божественного» фона, но продолжил тиражирование одного и того же изображения Мэрилин, временами обрезая и его до одной лишь улыбки. Он создавал всё новые и новые варианты звёздного образа, пока тот не примелькался настолько, что стал чем-то вроде обыкновенного товара.

 

Апогей многочисленных метаморфоз наступил в 2022 году, когда шелкографический портрет кинозвезды Shot Sage Blue Marilyn Энди Уорхола продали на аукционе Christie’s за $195 млн. Это стало новым рекордом аукционной цены для американских произведений искусства.

«Звезда родилась»

С самого начала 20th Century Fox хотела сделать Мэрилин звездой, которая будет привлекать людей в кинотеатры. Студия сыграла важную роль в создании её образа, и на протяжении всей своей карьеры Монро находилась почти под полным её контролем.

Образ актрисы был построен на её светлых волосах и связанных с ними стереотипах, таких как глупость, наивность, сексуальная привлекательность и соответствующие им проявления в жестах, манере говорить и походке. Одной из наиболее часто отмечаемых особенностей была фигура Мэрилин ‒ не зря ведь она начинала свою карьеру в качестве модели. Кинокритик Ричард Дайер написал, что Монро на рекламных фотографиях часто была расположена так, чтобы её соблазнительный силуэт был на первом плане.

В фильмах Монро часто использовала придыхание, говорила наивным, слегка детским голосом. Этот же приём она использовала при интервью, что создавало впечатление, будто всё сказанное ею было совершенно невинным и нерасчётливым.

 

В образе актрисы важную роль играла одежда. На съёмках, показах и «выходах в свет» Мэрилин носила откровенные наряды, которые всячески демонстрировали соблазнительные изгибы её фигуры.

В пресс-рассказах Монро изображалась как воплощение американской мечты, девушка, которая поднялась из тяжёлого и нищего детства на самую вершину голливудской славы. Монро стала «практически нарицательным именем для мужского пола», в 1950-х годах её образ стоял на потоке представлений о морали и сексуальности в Америке. При этом из-за своего статуса секс-символа среди женщин Монро оказалась менее популярной, нежели среди мужчин, так как большинство представительниц слабого пола не могли себя с ней олицетворять, считая вульгарной.

Звезда не против

С одной стороны, Мэрилин была категорически не согласна, что и киностудии, и рядовые зрители не воспринимают её как как серьезного, мыслящего и чувствующего человека, актрису, достойную серьёзных драматических ролей. С другой, Монро сама во многом способствовала созданию такого своего образа. Актриса даже разработала множество собственных рекламных стратегий, которые культивировались на дружеских отношениях с журналистами-сплетниками, контролировавших использование её изображений.

Ни один снимок не мог быть опубликован без её персонального одобрения. Вот один лишь пример того, как это выглядело: во время подготовки к изданию альбома с фотографиями Мэрилин, выполненными во время съёмок фильма «Зуд седьмого года» (1955), ей показали снимок, на котором она выглядела очень измученной долгим рабочим днём на съёмочной площадке, который хотели включить в вышеупомянутый альбом. Однако актриса твёрдо этому воспротивилась: «Когда люди смотрят на меня, они хотят видеть звезду».

Говоря о внушительных масштабах популярности Монро ещё при жизни, нельзя не упомянуть, что ей был посвящён первый в истории фан-клуб, получивший название «Монро-6». В него входила шестёрка молодых людей, называвших себя её самыми преданными поклонниками. Фанаты получали от Монро много эксклюзивной информации и распространяли о ней правду, опровергая мифы в прессе. Актриса была лично знакома с каждым из них, часто приглашала на ланч к себе домой и ездила с ними за покупками.

В 1962 году в интервью журналу Life Мэрилин высказалась о своём отношении к статусу секс-символа, сказав следующее:

«Я никогда не понимала его, этот секс-символ. Я всегда думала, что символами были те моменты, когда мы играем вместе на сцене! Вот беда, секс-символ становится вещью. Я просто ненавижу быть вещью. Но если я собираюсь быть символом чего-то, то я предпочла бы быть секс-символом, не вещью, а символом» (Chapman, Gary. Marilyn Monroe // The Guide to United States Popular Culture, 2001).

Имиджу вопреки

Бытует мнение, что Мэрилин не обладала глубокими умственными способностями. Не последнюю роль в формировании такого впечатления сыграли навязанные ей киностудиями роли глупеньких и наивных блондинок. Однако факты рисуют совершенно иной образ актрисы.

Например, журналист Роберт Кан, писавший для общенационального журнала первую обширную статью о Мэрилин, после визита в её квартирку рассказал, что у этой платиновой блондинки имеются подлинные (а не выдуманные киностудией) литературные привязанности и интересы: на книжных полках в доме актрисы он видел произведения Уолта Уитмена, Райнера Марии Рильке, Льва Толстого, Карла Сэндберга и Артура Миллера, из которых торчали закладки и исчерканные листки бумаги.

«Фотограф Филипп Холсмен, ранее уже снимавший Мэрилин для журнала «Лайф» в составе группы других молодых актрис, испытывающих большие и честолюбивые притязания, констатировал, что интерьер её жилища полон спортивного инвентаря для упражнений, многочисленных фотоснимков, серьёзных книг (Бернард Шоу, Джон Стейнбек, Генрик Ибсен, Оскар Уайльд, Эмиль Золя и русские писатели) и трактатов об искусстве (альбомы с произведениями Франсиско Гойи, Сандро Боттичелли и Леонардо да Винчи).

Когда он фотографировал артистку, то заметил, что каждое движение и каждый жест представляли собой сочетание сознательного и подсознательного обращения к людям ‒ это присутствовало в том, как она смеялась, в том, как она стояла в уголке и флиртовала с фотокамерой, и прежде всего в том, как она двигалась».

 

А вот пример того, как весной 1952 года Мэрилин самостоятельно и единолично выкрутилась из скандала, который должен был похоронить её актёрскую карьеру и неминуемо бы затронул киностудию, подписавшую с ней контракт. Это так называемый «скандал с календарями».

За год до описываемых событий Монро снялась обнажённой для настенного календаря. Тираж разлетелся по всей стране, и из-за сумасшедшего спроса календари были перепечатаны на следующий, 1952 год. Мэрилин тогда уже становилась популярной, поэтому много времени, чтобы распознать актрису в нагой девушке на фотоснимке под названием «Золотые мечты», не потребовалось. История грозила перерасти в скандал общенационального масштаба с катастрофическими последствиями.

«Ни одна американская актриса никогда не совершала ничего сопоставимого с тем, что натворила Мэрилин, хотя всевозможные сплетни об актрисах и актёрах были делом привычным. В Голливуде всегда случались злобные инсинуации и рядовые провокации, но с момента введения в 1934 году нравственной цензуры все кинокомпании под давлением хранителей морали, действующих с одобрения правительства, оказались вынуждены избавляться от тех своих звёзд, которые угрожали общественной нравственности.

В конце концов, 1952 год ‒ это разгар эры холодной войны и упорных предостережений перед нашествием русских, которые украдкой пролезут в американские дома через окна, причём это нашествие станет возможным именно вследствие того, что в обществе рухнут моральные принципы.

В своей непрекращающейся эйфории по случаю победы союзников над нацизмом Соединённые Штаты напоминали малость свихнувшегося шизоидного подростка, который был на тот момент полон безудержной спеси из-за того, что ему досталось играть роль «лидера свободного мира», ‒ а это означало не только огромную честь, но и признание Америки самой богатой и лучше всего вооружённой державой на земле».

Мы основательно наслышаны о советской цензуре, которая «отправляла на полку» советские киноленты, а между тем цензура американская была ничуть не лучше, как о том свидетельствует вышеприведённая цитата. В США с благословения епископата американской католической церкви специально созданные организации «рассматривали под микроскопом сценарии и уже готовые, смонтированные киноленты, устраняя оттуда любые словесные или визуальные намёки на то, чем люди занимаются в спальне или в ванной комнате. Даже длительность экранного поцелуя была строго лимитирована, а супружеские пары никогда не делили ложе (что касается несупружеских пар, то таковые, разумеется, просто не существовали).

В марте сотрудники кинокомпании «Фокс» впали в настоящую панику. Мэрилин вызвали в дирекцию, ей показали «Золотые мечты» и спросили, верны ли слухи. Без колебания или смущения она тут же ответила утвердительно, «хотя на самом деле я считала, что Том [Том Келли ‒ фотограф, ‒ прим. автора] уловил и запечатлел меня отнюдь не самым лучшим образом», ‒ вот так звучал её дополнительный комментарий к событию.

После смерти Мэрилин самые разные люди приписывали себе решение этого неожиданно возникшего вопроса, но на самом деле Мэрилин лично придумала победоносную стратегию, благодаря которой актрисе удалось избежать грозной опасности, а её имидж оказался незапятнанным. Более того, после всего случившегося она стала котироваться ещё выше прежнего.

На следующую неделю у актрисы было запланировано интервью, которое должна была брать Алин Мосби, корреспондентка агентства «Юнайтед Пресс». Мэрилин добросовестно отвечала на все вопросы и позировала для фотографий. Потом она попросила Мосби остаться с нею наедине и, понизив голос до конспиративного шёпота, сказала:

«Алин, дорогая моя, я столкнулась с одной проблемой и не знаю, что делать, ‒ при этих словах Мэрилин вытащила гигиеническую салфетку и приложила её к глазам, которые уже поблёскивали от набегающих слёз. ‒ Пару лет назад, когда у меня совсем не было денег ни на еду, ни на жильё, один знакомый фотограф предложил мне попозировать раздетой для снимков, которые должны были появиться в художественном календаре. В ателье сидела его жена, они оба вели себя самым милым образом, и я заработала пятьдесят долларов, в которых отчаянно нуждалась. Мне и в голову не приходило, что меня могут распознать, а сейчас идут разговоры, что из-за этого, мол, рухнет моя карьера. Я нуждаюсь в твоём совете. Тут добиваются от меня опровержения того, что на снимке представлена я, но я не умею врать. Что же мне делать?».

 

3 марта 1952 года этот рассказ появился в газете «Лос-Анджелес геральд экземайнен» со следующей шапкой авторства Алин Мосби: «Мэрилин Монро признаётся, что раздетая блондинка из календаря ‒ это она». В ближайшие дни эта история была перепечатана и прокомментирована всеми информационными агентствами США и Европы.

Так Мэрилин упредила голоса осуждения в свой адрес и трансформировала личную и профессиональную катастрофу в победу, одним ходом добившись беспрецедентного доступа к прессе, надолго обеспечив и себе, и киностудии «Фокс» великолепную рекламу.

«На протяжении многих недель Мэрилин покорно встречалась с прессой ‒ этакая оборванка, живьём вынутая из романа Диккенса, и при том само воплощение невинности, чьё тело мог бы осмелиться приоткрыть только гнусный извращенец. Она молила о том, чтобы к грехам её прошлого отнеслись с пониманием, ‒ а вовсе не просила (и это следует подчеркнуть) о прощении. Актриса представляла себя честной работящей девушкой, которая выросла в трудных условиях, ‒ люди наверняка не могли не отнестись к этому с сочувствием.

С этого момента каждое её интервью и каждая рассказываемая ею история были тщательно продуманы. Не для того, чтобы кого-то обмануть, а лишь чтобы ускорить собственную карьеру и опровергнуть голливудских ханжей и лицемеров.

Что же касается парочки выдуманных деталей (она не была ни голодной, ни бездомной, когда позировала Тому Келли), то Мэрилин всегда считала их делом второстепенным».

Вряд ли глупенькая женщина могла бы самостоятельно придумать и исполнить подобный трюк, извлечь из подобной ситуации уроки и успешно им следовать в дальнейшем.

Хотя идея создать на экране личность Монро как недалёкую, но сексуально привлекательную блондинку ‒ это лишь хорошо продуманная имиджевая стратегия, зрители и кинокритики и в самом деле считали, что она на самом деле действительно такова, и что она не притворяется, когда играет в комедиях. Да и киностудии, сформировав для Мэрилин образ экранной пустышки, в дальнейшем отказывались его менять, навязывая актрисе стереотипные и однообразные роли.

Всё это стало препятствием на более позднем этапе карьеры Монро, когда она хотела сменить образ и заняться другими видами ролей, быть уважаемой и серьёзной драматической актрисой.

Очень точно описала сложившуюся ситуацию киноакадемик Сара Шейн, которая, изучив рассказы о Монро, заявила:

«Самый большой миф ‒ это то, что она была глупа. Второй миф, что она была хрупкой. Третий, что она не могла играть. Она была далеко не глупа, хоть и не получила формального образования и переживала из-за этого. Но тем не менее, она была очень умной и очень упорной. Ей приходилось это сочетать, чтобы побороть голливудскую студийную систему в 1950-х… Глупая блондинка была лишь ролью ‒ ради всего святого, ведь она была актрисой! Настолько хорошей актрисой, что никто и не верит, что она была чем-то помимо того, что она показывала на экране» (Dotinga, Randy Marilyn Monroe: Anything but a dumb blonde (англ.), 2012).

Платиновые дивы

Ещё один стереотип, связанный с именем Монро: именно она считается основательницей ставшего визитной карточкой актрисы типажа «платиновой блондинки». Однако, это не так: первой была самая популярная актриса своего времени, кинозвезда 1930-х, Джин Харлоу. Именно для неё и изобрели тот самый имидж, который в дальнейшем начал массово тиражироваться в киноиндустрии.

Монро и Харлоу часто сравнивают. Частично это вызвано признанием самой Монро: Харлоу была кумиром её детства, ребёнком Мэрилин часами просиживала в кинотеатрах на фильмах Джин. Монро даже наняла стилиста Харлоу, который должен был сделать цвет её волос похожим на цвет Харлоу.

Джин Харлоу прожила яркую и быструю, как падающая звезда, жизнь. Даже более короткую, чем Мэрилинii. Она трижды была замужем, второе её замужество завершилось трагически ‒ муж актрисы, продюсер Пол Берн, покончил жизнь самоубийством после двух месяцев брака. Наиболее известные фильмы с её участием: «Ангелы ада» (1930), «Враг общества» (1931), «Платиновая блондинка» (1931), «Красная пыль» (1932), «Сногсшибательная блондинка» (1933), «Жена против секретарши» (1936), «Оклеветанная» (1936), «Саратога» (1937).

Её карьера началась в 1929 году, когда начинающую актрису представили продюсеру и будущему миллиардеру Говарду Хьюзу. Помните сцену из кинофильма «Авиатор» с Леонардо ди Каприо в главной роли, в которой Хьюз появляется на премьере, ведя под руку роскошную блондинку? Это и есть та самая звезда Джин Харлоу в исполнении Гвен Стефани.

В том же 1929 году Хьюз подписал с девушкой контракт. В качестве псевдонима будущая звезда взяла имя матери ‒ Джин Харлоу.

Успех пришёл вместе с главной ролью в фильме «Ангелы ада», а после фильма «Платиновая блондинка» за Джин прочно закрепилось это прозвище. Зрители были в восторге от эффектной чувственной девушки в облегающих платьях, выгодно подчёркивавших её фигуру.

Платиновые волосы стали одной из самых узнаваемых черт актрисы. Обесцвечивание волос было придумано гораздо раньше, но именно Харлоу сделала его культовым.

 

В те времена женщины применяли для осветления шевелюры лимонный сок и перекись водорода, но актриса не искала легких путей ‒ каждую неделю парикмахер наносил на корни её волос ядерную смесь из перекиси водорода, аммиака и отбеливателя (!) с содержанием хлора. Так она получала свои неповторимые белоснежные локоны.

В 1937 году Джин заболела гриппом и была вынуждена переносить болезнь на ногах, не отрываясь от съёмок. Затем она слегла с сепсисом после удаления зубов мудрости. Едва оправившись, снова приступила к работе. На съёмках фильма «Саратога» с Кларком Гейблом Джин почувствовала себя плохо и упала в обморок. Её увезли в больницу, где она вскоре скончалась. Ей было всего 26.

Причиной смерти стала почечная недостаточность. Говорили, это произошло то ли из-за перенесённой в детстве скарлатины, то ли из-за недавнего гриппа, то ли во всём был виноват небезопасный метод окрашивания волос.

К тому моменту девяносто процентов ленты были завершены, и оставшиеся сцены «Саратоги» были сняты на расстоянии или с двойниками покойной актрисы.

Помимо Мэрилин и Джин Харлоу на кино-Олимпе царили и другие блондинки: Лана Тёрнер, Грейс Келли, Джейн Мэнсфилд, Ким Новак, Бетти Грейбл, Шири Норт, Мейми Ван Дорен, Диана Дорс и другиеiii. Не избежал «платиновой участи» и советский кинематограф ‒ долгие годы любимейшей актрисой огромной страны и лично Иосифа Виссарионовича Сталина была великолепная Любовь Орлова.

Все эти актрисы были и красивы, и талантливы. Но самой красивой, сексапильной и знаменитой женщиной в мире по-прежнему остаётся несравненная Мэрилин.

Неотмеченные цитаты подготовлены по материалам книги Дональда Спото «Мэрилин Монро», Москва, «Эксмо», 2008 г.