Писательница Ольга Погодина-Кузмина: Роман о Силламяэ хочется вывести на большой экран

Перевели на эстонский язык

Книги Ольги Погодиной-Кузминой завоевали интерес современного читателя, спектакли по её пьесам идут в ряде российских театров, в том числе в Москве и Санкт-Петербурге. А по её роману «Герой» снят одноимённый фильм с Димой Биланом и Светланой Ивановой в главных ролях. Также по сценарию Ольги снят фильм «Облепиховое лето» с Андреем Мерзликиным в главной роли, она стала соавтором сценариев фильмов «Две женщины» режиссёра Веры Глаголевой, «Каникулы президента», в котором сыграли звёзды российского кино — Евгений Сидихин, Александр Самойленко, Роза Хайруллина и другие.

Увидевший свет в 2019 году «Уран» вызвал интерес широкой российской читательской аудитории: кого-то заинтересовала новая книга о сталинской эпохе, о периоде послевоенного времени в СССР, лейтмотивом которого стала реализация секретного проекта военной промышленности. А у ряда россиян есть личные связи с Эстонией, что тоже вызвало интерес к роману. К тому же книгу хорошо приняло профессиональное писательское сообщество России. И, как говорит сама Ольга, этот роман поднял её репутацию как автора художественных книг.

 

«Уран» вышел в финал российской премии «Национальный бестселлер» в прошлом году, его презентации прошли в Москве и Петербурге, а также в Иркутске. Была представлена книга и в «Росатоме», правда, из-за пандемии только в режиме онлайн, планируется провести еще и оффлайн-встречу в этом холдинге, посвящённую «Урану».

В Эстонии осенью 2019 года книга была презентована в Нарве, Кохтла-Ярве и, разумеется, в Силламяэ. Планировалось представить её и в Таллинне, но помешал коронавирус. Зато в прошлом году «Уран» перевели на эстонский язык. Представители эстонского издательства «Tänapäev» вышли на автора книги и предложили выпустить её в переводе. И сейчас роман на двух языках можно приобрести в книжных магазинах нашей страны или заказать через интернет.

 

 Бабушкам и дедушкам посвящается

— Ольга, как у вас возникла идея описать в художественной литературе одну из страниц силламяэской истории?

— Меня невольно подтолкнул к этому Александр Пополитов (Александр Петрович был хранителем Городского музея Силламяэ и в своё время приложил массу усилий к тому, чтобы в городе вообще появился собственный музей. — Н.К.). Сам того не понимая, подсказал мне некоторых героев, сюжетные линии… Когда я стала чаще бывать в Силламяэ, начала целенаправленно интересоваться его историей и, конечно, не обошла вниманием музей города. Александр Петрович провёл очень увлекательную экскурсию, рассказал о директоре комбината Фёдоре Яковлевиче Гукове, которого до сих пор в Силламяэ любят и уважают, и ещё больше заинтересовал силламяэской историей. Он так здорово рассказывал, что меня буквально захватил период зарождения города, его строительства. И я начала сама искать об этом письменные материалы и знакомиться с ними. Например, с воспоминаниями простых людей, на чьих глазах происходили эти события. В них эстонский тракторист рассказывал, как устроился работать на завод, а жил на своём хуторе неподалёку. Многих русских людей распределяли сюда на работу, а они даже не знали точно, куда едут. Название Силламяэ разрешили использовать лишь в 70-х, а до того место называли «Ленинград 1», «Нарва 10», «Хутор 78». Название почтового ящика всё время меняли, чтобы чужестранная разведка не вычислила этот населённый пункт. Потому, как знают многие силламяэсцы, распределённым сюда на работу в то время даже собственным родителям или другим близким родственникам не разрешалось сообщать истинное название их нового места жительства. Так материал в моей голове копился-копился, и в какой-то момент я почувствовала, что было бы интересно написать об этих событиях роман.

— А как вообще судьба свела вас с Силламяэ? Хотя город и находится прямо у трассы Санкт-Петербург — Таллинн — Санкт-Петербург, немногие открывают его для себя, зачастую просто проезжают мимо.

— Здесь большую часть своей жизни прожила сестра моей бабушки Валентина Михайловна Миронова. Поэтому моя семья об этом городе знала. Когда Валентина Михайловна достигла почтенного возраста и ей стало трудно самостоятельно справляться с бытовыми делами, мы с мамой стали часто бывать в Силламяэ, чтобы нашей Валентине Михайловне помочь (с мужем она давно развелась, потому что он любил выпить, доставалось и ей — частенько поднимал на неё руку, детей у неё не было, других родственников поблизости тоже). Но нам ведь всё время нужно было где-то останавливаться, потому мы приобрели здесь квартиру — в одном с Валентиной Михайловной доме. А когда наша родственница умерла, мы не расстались с Силламяэ, приезжаем сюда до сих пор.

— Силламяэ — город, что называется, привозной: как раз первых жителей, которые его строили, трудились на открытом здесь предприятии по переработке урана, распределяли сюда из ремесленных училищ со всего СССР. А откуда переехала ваша двоюродная бабушка и чем она в Силламяэ занималась?

— Она из Сибири, а в Силламяэ работала в местном Доме быта, занималась пошивом одежды, обшивала заводское и городское руководство, потому хорошо знала историю градообразующего предприятия. А однажды с Валентиной Михайловной произошла ужасная история!..

— Расскажите!

— Начальник ателье, в котором Валентина Михайловна работала, доверил ей обметать петли и пришить пуговицы к мужскому костюму для кого-то из начальства, не исключено, что для самого директора комбината. И по ошибке, второпях, да ещё волнуясь, что костюм предназначен для важной персоны, петли она сделала на женскую сторону. Сейчас это кажется пустяком, но то были 50-е годы, когда всё было в дефиците, а костюм этот планировался для выхода на какое-то ближайшее мероприятие. В общем, катастрофа! Валентина Михайловна была уверена, что её уволят. Но из положения вышли — быстро сшили новый костюм, главное, нашли из чего. А мою двоюродную бабушку простили, тем не менее сделали выговор, лишили премии и обязали испорченный костюм выкупить и тем самым возместить нанесённый ателье материальный ущерб. Дома она его переделала в женский, сдала в комиссионный магазин и не только вернула потраченные на испорченный костюм деньги, но даже и немного заработала — ведь тогда ничего не было, и костюм быстро купили, да ещё недешево. И хотя всё закончилось хорошо, она на всю жизнь запомнила этот эпизод.

— А вы родом откуда?

— Я родилась в похожем на Силламяэ городке Междуреченск, он находится в Сибири, в Кемеровской области. Так же как и Силламяэ, город этот был построен в 50-е годы возле угольного разреза и тоже был частью секретной атомной промышленности СССР. Аналогичных городов по всему союзу было вообще много, каждый из них вносил свою лепту в это производство. Мой дедушка, мамин отец, окончил Ленинградский горный институт и занимался строительством таких городов по всей нашей большой стране. Вот первые годы моей жизни в одном из таких и прошли. Я помню бабушек и дедушек, их жизнь, а они принадлежали к советской элите. Дедушка был начальником треста, потом шахты, заводоуправления, депутатом местного горсовета. Другой дедушка, по отцу, — главным бухгалтером на предприятии города. Они долго работали вместе в администрации — Погодины и Маврины. И я помню, какая у них была дружба: как они собирались, играли в преферанс, устраивали вечеринки, пели песни, женщины обязательно обменивались какими-то рецептами. Помню их рассказы о том, как они в 50-х вместе строили дачи — из того, что в то время можно было достать, как гонялись за дефицитом той поры, эти вещи — например, китайские ковры с выпуклыми рисунками, хрусталь (я часто любовалась им в бабушкином серванте), лайковые перчаточки, чулочки, туфельки — продавались в специальных распределительных магазинах для советских партийных работников. Бабушка, мамина мама, любила иметь много хорошей одежды, это, разумеется, тогда тоже было непросто. Те, кто мог себе позволить крепдешиновые платья, хорошие пальто, шили их у портных по индивидуальному заказу. И я эти платья прекрасно помню — когда я была маленькая, бабушка их уже не носила, но бережно хранила в сундуке, в котором мне очень нравилось копаться, доставать эти необыкновенные наряды. Потому книга «Уран» — ещё и посвящение моим бабушкам и дедушкам, моим воспоминаниям о них, о промышленном городке, который своим трудом они тоже создавали.

— А как вы оказались в Петербурге?

— Мама с папой развелись, и мама уехала из Междуреченска в Петербург, тогда ещё в Ленинград, увезла меня маленькую с собой. В Ленинграде у дедушки оставалась комната, и сначала мама жила там. Потом вышла замуж во второй раз, а дедушкина комната пошла в счёт кооперативной квартиры. Я до сих пор в этой квартире живу, но ленинградскую коммуналку из шести комнат и, как водится, длинного коридора, куда привезла меня мама, — на Гороховой, в центре города, тоже хорошо помню. Таким образом, я с детства имею разнообразный жизненный опыт, мне доводилось общаться с людьми разных социальных слоёв, и речь я слышала разную. Это в писательской работе мне помогает.

 Единственный в Эстонии

— Вы сказали, что городов, подобных Силламяэ, работавших на атомную промышленность СССР, по всему Союзу было много…

— Да. Ведь создание атомной бомбы — это очень высокотехнологичный многоэтапный процесс. На каждый этап работал отдельно взятый город, а чтобы иностранная разведка эту цепочку не вычислила, их нужно было в буквальном смысле раскидать по стране, отдалить друг от друга, то есть замести следы, запутать врага. И в работе над «Ураном» я ставила себе задачу описать весь этот большой проект государственной важности, в который вплетались и приметы времени, и судьбы людей, на примере силламяэского комбината. Как создавался на месте такой закрытый город, как в нём жилось, учитывая специфику его производства. Вот в Силламяэ уран вырабатывали из руды, сначала из местной, но её было мало, потом руду стали привозить из Чехословакии и ГДР, с тамошних крупных рудников. В Силламяэ импорт перерабатывали. Природная радиация урана невысокая, но вредным производство, о чём тут все до сих пор говорят, делал химический цех комбината, где уран выпаривали из руды. А после отправляли вагонами в Ленинград, оттуда — на другие заводы, где уже обогащали.

— А в чем в «Уране» Силлламяэ можно узнать сразу?

— Действие происходит на секретном комбинате в Эстонии, другого такого в республике не было. Узнаваемо имя директора комбината — в книге его герой носит фамилию Гаков. Использованы названия местных населённых пунктов, описаны местная природа, море. А также идёт речь о схожести и различиях мировоззрений, культур. Эстония была хуторской страной, аграрной, фольклорной. Тут тогда не было серьёзной современной индустрии или высоких технологий. А Советский Союз с глобальным проектом светлого будущего в каком-то смысле ворвался сюда, не все эстонцы были такому повороту событий рады.

— Почему?

— СССР ставил цель модернизировать и улучшить все сферы жизни, в ту пору хотели совершить огромный прорыв во всём, а не только в вооружении, просто обороне уделялось особое внимание. Но проходила эта модернизация жёстко, бескомпромиссно и довольно быстро — кто-то не был к ней готов в принципе, кто-то не успевал за ней (не только этническое население разных советских республик, но и русские). Людей встряхнули, повысили их образование, уровень жизни — например, в столице каждой республики СССР с подачи Москвы появились университеты, консерватории, оперные и драматические театры, была создана серьёзная научная база, промышленная. Разумеется, в этих переменах не было злого умысла, но людей заставляли их принимать, и им приходилось подстраиваться под новшества, хочешь или нет, идти в ногу со временем.

— Интересно, как вам, женщине, удалось вникнуть в тонкости специального производства, технического процесса?

— Информацию я черпала из тех же реальных воспоминаний работающих на комбинате, читала много тематической литературы, обращалась к помощи узких специалистов, которые меня консультировали. Но я не ставила себе задачу подробно описать производственные технологии силламяэского комбината (кстати, кому-то из читателей как раз этого в книге и не хватило). На первый план выходит сама ситуация того времени — советская страна, разрушенная войной, вступает в гонку по атомному вооружению. В 1946 году американцы сбросили атомную бомбу на Хиросиму и Нагасаки, а у СССР такого оружия не было, и силы советских граждан были брошены на то, чтобы догнать и, как помним, перегнать. А на фоне этого большого проекта всесоюзной важности происходило, как я уже сказала выше, столкновение двух миров — мира советской модернизации, который пришёл и в местечко Силламяэ, и мира эстонской самобытности, которая была тут испокон веков. Как реагируют люди — местные, приезжие, как взаимодействуют друг с другом, как развивается жизнь и тех и других. Ведь это всё равно был конфликт — невозможность остановить движение времени или влиять на ход мировых событий. Машина истории во все времена подминает под себя людей, не важно, при Сталине, Наполеоне или Иване Грозном.

 

Руки прочь от нашей истории?

— Мне довелось побывать на презентации «Урана» в Силламяэской библиотеке два года назад, многие, кто пришёл на мероприятие, книгу заранее прочли. Среди пришедших были в основном старожилы города. И если дочь директора завода, приехавшая на эту встречу из Петербурга, выразила вам благодарность — за память об отце, то реакция многих других на роман была очень бурной — резкой, недоброй. По вашему мнению, почему?

— Так как город образовывался и строился на их глазах, при непосредственном участии этих людей, то и историю Силламяэ они воспринимают как свою личную — они имеют право о ней говорить, а у людей со стороны такого права якобы нет. Это их позиция, пусть она останется таковой. Но роман не конкретно про тех, кто пришёл тогда на встречу со мной, герои романа — собирательные образы: как могли бы складываться судьбы советских людей, живших в начале 50-х (разного возраста, положения в обществе), если бы они оказались в обстоятельствах, которые описаны в «Уране». Цель этой книги — не рассказать о тех или иных жителях Силламяэ с доподлинным описанием событий их собственной жизни, а, повторюсь, на примере силламяэского комбината рассказать о таком явлении, как создание закрытого города, который является частью большого проекта атомного вооружения СССР.

— Силламяэсцев старшего возраста смутили вольные выражения, которые использованы в речи героев романа, интимные подробности из жизни директора…

— Это был рабочий населённый пункт (в 1953 году Силламяэ ещё не имел статуса города, получил его в 1957-м. — Н.К.), и всё, что вспоминала об этом месте двоюродная бабушка, говорит о том, что нравы тут были суровыми, грубыми. Здесь содержали и немецких военнопленных, был трудовой лагерь советских преступников, которых свозили из разных регионов Советского Союза. Например, в романе действуют два персонажа — уголовные авторитеты, которые контролировали эту зону, они имеют реальные прототипы, о них сохранились воспоминания. По истечении срока кто-то из лагеря освобождался и мог остаться работать здесь же — стать вольнонаёмным на предприятии. Да и гражданское население Силламяэ того времени составляли в основном простые рабочие, присланные сюда по распределению, они трудились на комбинате, строили город, но были далеко не ангелами, запросто могли матюгнуться или всыпать жене по пьянке, если она попадалась под руку (пьянки, драки и домашнее насилие вообще были тут не редкостью). А жили в бараках, общежитиях, где и атмосфера была соответствующая. Милиции приходилось вмешиваться часто. В общем, никак не институт благородных девиц и не советский рай, куда всеми силами в Союзе и стремились. Да, в 60-е — 70-е ситуация в Силламяэ изменилась, он стал уже достаточно развитым, окультуренным, люди стали жить гораздо лучше, это отразилось и на их поведении. Что касается директора, других героев, то их образы, подчеркну, собирательные. Мог же директор предприятия нравиться женщинам? Запросто! А дочь главного инженера заботиться о том, чтобы удачно выйти замуж и подыскивать себе подходящую партию? Конечно! Они все были живыми людьми со своими желаниями, особенностями, характерами (тем более что их поведение вполне укладывается в то, что и ожидало от них окружение). Глупо описывать их сухо и официально, не добавляя чего-то живого и человеческого. Мой роман ведь относится к художественной литературе, который должен быть интересен широкой читательской аудитории, а не только силламяэским старожилам. Но исторический фон в «Уране» подлинный.

— А что за документы из рассекреченных архивов американского ЦРУ приведены в вашем романе?

— На этапе сбора информации мне стало интересно, а знали ли враги о таком секретном эстонском городе, доносили ли что-то об этом месте и расположившемся здесь производстве шпионы. А когда в советское время говорили о шпионах, то в первую очередь имели в виду американских. И так как я владею английским и свободно читаю на этом языке, я зашла на сайт Библиотеки Конгресса США, которая открыла материалы ЦРУ за период до 1990 года (выборочно, конечно), и немало удивилась, обнаружив там довольно много шпионских донесений, посвящённых Эстонии того периода — например, о движении составов поездов, какие специалисты сюда приезжали, в том числе на северо-восток страны, как в республике того времени вообще относились к советской власти и т. п. И так называемый план Даллеса в книге я привела полностью, хотя некоторые читатели думают, что я его придумала, однако это настоящий документ. (Согласно теории заговора план Даллеса представляет собой план действий США против СССР, был составлен во время холодной войны и заключался в скрытом моральном разложении населения СССР; авторство плана приписывается Аллену Даллесу, главе ЦРУ в 1953—1961 годах, целью этого плана якобы являлось уничтожение СССР методами пропаганды, нацеленной на разобщение национальностей и социальных групп, потерю традиций, нравственных ценностей, моральное разложение населения страны, говорится в «Википедии». — Н.К.).

 Есть интерес!

— Ольга, а для кого вообще вы написали этот роман?

— Для читателя разного возраста, политических взглядов. Но всё же человеку, который соберётся прочесть «Уран», нужно обладать хотя бы минимальным уровнем знаний — об атомной промышленности СССР, о том времени.

— На ваш взгляд, почему в последнее время советская история так активно представляется на киноэкране, в литературе?

— Выходцы с постсоветского пространства — это очень многочисленное сообщество, имеющее одно прошлое. А прошлое всегда интересно людям. В нём — и их корни, и ответы на вопросы, куда мы сейчас идём, где берут начало те или иные события. Многие из них ведь не сегодня возникли, а просто имеют продолжение: к примеру, ряд идей, которые нынче в западном обществе подаются как современные и новаторские, зародились ещё в Советском Союзе. А мы живём в таком времени, когда о многих событиях 70-50-30-летней давности уже можно говорить, тогда как раньше они были закрыты для широкого обсуждения, теперь же о них снимают кино, пишут книги. Да и потом советская история — это очень разные времена: довоенное, военное, послевоенное время, оттепель, перестройка. Это иностранцам представляется всё однообразно, будто период СССР — это один красный флаг, Сталин, люди в ушанках, и все прошли через ГУЛАГ. И им зачастую трудно объяснить, что мировая культура в большой мере проникала в Советский Союз, что были и романтичные 60-е, когда на фотографиях Москва выглядит не хуже Парижа, и прогрессивные 80-е и так далее. И во все эти периоды жили люди, любили, стремились к чему-то, строили планы, искали счастье. Потому о советской эпохе будет снято ещё много фильмов и написано много книг.

— Я слышала, что и ваш роман «Уран» будет экранизирован.

— Переговоры об этом с кинопродюсерами ведутся, планируем снять телефильм серий на восемь, и виден их интерес к этому. С материалом знакомился Тимур Бекмамбетов, продюсерская компания Александра Цекало. Из актёров — Андрей Мерзликин, Сергей Гармаш. Возможно, это будет снято для какого-то из российских федеральных каналов — Первый канал, «Россия», «Рен-ТВ», возможно, для интернет-платформ, которые в последнее время стали очень популярны у зрителей. Пока же по книге сняты два так называемых буктрейлера — «Диверсант» и «Прачки», найти их можно в интернете. К слову, я думаю и о том, чтобы представить этот роман на театральной сцене, задача вполне достижимая.

Материал подготовлен при частичной финансовой поддержке фонда «Русский мир».

Читайте следующие материалы про Силламяэ:

Силламяэский променад: прогулки вдоль моря и не только…

Уроженец Подмосковья Виктор Мешков более полувека развивал в Силламяэ шахматное движение

Жительница Силламяэ первой услышала легендарных «Журавлей»