Пётр Давыдов: Друзья
Федотов с Ивано-Франковщины, Василенко из-под Курска. Молодые, но уже женатые, дети есть. Первый мечтал, когда вся эта заваруха закончится, вернуться поскорее домой и разобраться в конце-то концов с ремонтом: хоть в Венгрию на заработки ездить не надо; армия — так себе отдых, конечно, но всё-таки. Даст Бог, не убьют, а там посмотрим. Другой раздумывал в перерывах между боями над тем, в какую же секцию определить старшего — футбол или «музыкалка». Всё вместе парень не потянет: школа много свободного времени не даёт.
Какой-то посёлок на востоке Украины, может, и пригород — ни Федотову, ни Василенко большого дела не было до быстро сменяющих друг друга топонимов. Как, впрочем, и до политики: отстреляться бы поскорее да забыть всю эту кутерьму. Только ребят жалко: убитых много, ещё больше раненых. Вонь, грязь, кровь, мат, обломки костей — нет, забыть бы этот мрак, избавиться от него. В глаза местных тяжко взглянуть: бездонное какое-то отчаяние, бесконечная боль. Когда один из них увидел плачущего на развалинах дома кота, не мог не вспомнить Симонова и сам не сдержал слёз. Странно: вроде нервы крепкие, а тут раскис.
Очередной бой. «Наши» против «ихних». Мы их называем фашистами, они — нас. Держимся насмерть. Материмся и стреляем. Падаем, когда слышим свист мины. Выжженная площадь, искорёженная техника, куски арматуры, горящие тряпки кружатся у разбитого фонаря. Светлячки, тоже мне. Смотрим в «ихнюю» сторону сквозь прицел.
Откуда она взялась, эта девчонка. Ровно посередине ведь площади, как раз у разбитого ларька. Все ж мирные по подвалам сидят. Или должны, по крайней мере. А эта — вот она: встала и маму зовёт. Поди дозовись: может, убита, а может, в убежище мечется, дочку ищет. Сейчас много таких. Думали недолго, да, честно-то говоря, вообще не думали: кинулись с разных сторон к бедолаге. Хоть прикрыть её, вынести отсюда в своё укрытие, а там уж в тыл, там накормят.
Подбежали одновременно. Смотрят друг на друга, на девчонку. Без слов поняли: не будем стрелять. Кинулись оба наземь, ребенка собой прикрыли. Мат с обеих сторон прекратился: заметили, замерли. Может, кто и молился.
…Неизвестно кем выпущенная мина поставила точку в жизни всех троих: Федотова с Ивано-Франковщины, Василенко из-под Курска, неизвестной девчонки из восточно-украинского села, а может, пригорода. Разметала их. Искорёжила.
Наутро пропагандисты с обеих сторон бодро сообщали о зверствах фашистов, против которых надо бороться, не щадя живота. Как обстояло дело на Небе, неизвестно. Вполне возможно, они здорово подружились, когда прошла боль.
Читайте по теме:
Казус Марины Овсянниковой — уроки истории
Кураев: Победить для России ещё хуже, чем признать свою военную неудачу
Яна Тоом: Хотите, чтобы кто-нибудь решал ваши проблемы, сбрасывая на вас бомбы?
Комментарии закрыты.