Суицид в Эстонии — переживём ли кризис?

В редакцию Трибуна.ее поступила информация о том, что в медицинские учреждения Эстонии в последние дни (во время введённого в Эстонии ЧП) увеличилось число обращений, связанных с суицидами. Мы обратились за разъяснениями в Северо-Эстонскую региональную больницу, где нас уверили, что пока это не соответствует действительности.

«По словам руководителя психиатрической клиники Региональной больницы доктора Кайре Аадамсоо, увеличения числа таких пациентов нет», — ответила на запрос Трибуна.ее руководитель службы коммуникации больницы Хеде Керстин Луйк.

Сколько самоубийц в Эстонии

Однако, и без этого статистика по самоубийствам в Эстонии печальная — около 200 человек в год лишают себя жизни, что выше среднего показателя по Евросоюзу. При этом, уточняет сайт Министерства социальных дел, на одно самоубийство в Эстонии приходится 25 попыток самоубийства. Удавшееся же самоубийство может негативно повлиять на многие десятки других людей, что влечёт за собой увеличение риска суицида и в среди них.

С просьбой прокомментировать причины самоубийств в Эстонии портал Трибуна.ее обратился к психологу Елене ПИНДУС:

— В чём основные причины жестокой статистики по числу самоубийств в Эстонии?

Очевидно, что телефоны доверия и консультации со всей своей заботой не решают проблемы — у них просто нет нужных мощностей. И дело далеко не только в сезонных депрессиях. Есть ряд важных показателей — уровень жизни, степень защищённости человека, забота о человеке со стороны государства, уверенность в ближайшем будущем. Список можно продолжить, а услышать и решать эти проблемы должны, видимо, те, кто стоит у руля страны. Ни один психолог не в состоянии изменить жизнь в стране к лучшему. Нет смысла рассказывать человеку о том, что он сам кузнец своего счастья в тот момент, когда он узнал о потере работы. Или о том, что попасть к нужному врачу-специалисту можно лишь через полгода (а болит-то сейчас). У психиатра  разговор получится покороче, но выйдет от него человек непременно с диагнозом, к которому тоже как-то надо будет привыкнуть. Вот и остаётся надеяться на государство.

Государство ведь получает от человека всё – его знания, умения, профессионализм, силы, здоровье, жизнь. И деньги. При этом человек государству отдаёт деньги, которые он заработал. Отдаёт годами, десятилетиями. А что даёт государство человеку взамен? Может быть, жильё? Нет. Его надо купить. Доступное и своевременное медицинское обслуживание? Сомнительно. Пенсию, на которую можно жить, а не выживать? Нет. Бесплатное образование всех уровней, которое доступно всем? Тоже не всегда. Заботу и безопасность? Ну, возможно. Только в полной ли мере, если, к примеру, элементарных масок в период эпидемии нельзя было приобрести даже за деньги? Вот и получается: с одной стороны человек, с другой —  государство, хотя и государство — это не только строй, но и люди. Так человек и борется с государством, то есть людьми, которым повезло.

Мухи — отдельно, котлеты — отдельно

Повезло же им настолько, что они на полном серьёзе полагают, что среднестатистический человек имеет накопления весьма солидные. Повезло, что им не надо доказывать свою состоятельность и свою «сортность» в условиях развитой демократии. Повезло, что им не надо оплачивать  коммуналку и бензин. А у тех, кто «мимо кассы» — часто отчаяние, долги, нехитрая арифметика в магазине, страх, безнадёга, «беспросвет» и боль за тех, за кого он в ответе…

Что надо делать, чтобы снизить уровень самоубийств? Для начала вспомнить мужам государственным, что быть бессовестным — грех. Государственная система устойчива только тогда, когда она способна изменяться вместе с изменением внешних условий. Одним из самых стрессогенных факторов является необходимость выбора. Сейчас перед государством стоит непростой выбор: человек для государства или государство для человека?

Идёт ли власть навстречу человеку — большой вопрос

Повышать зарплату высшему чиновничеству, когда «родина в опасности», искать и «счастливо» обретать врага, в тысячный раз рассказывать, кто на что имеет право в демократическом обществе,  спрашивать у народа, как выйти из кризиса (в который народ-то страну и не толкал) — всё это и многое другое никак не способствует налаживанию партнёрских отношений между человеком и государством в гражданском обществе. Особенно тем человеком, который не знает, как и на что жить дальше.

Никогда не была согласна с теми, кто говорит, что люди, совершившие добровольный уход из жизни, — слабаки. Чтобы решиться свести счеты с жизнью, человек проходит все круги ада еще при жизни хотя бы потому, что инстинкт (в данном случае — самосохранения) побороть, победить совсем не легко. Когда человек оказывается в точке, где умереть страшно и жить невмоготу, ему уже не до психологов. Возможно, что переживания в этой самой точке и зовутся смертной тоской. С ней не живут, увы.

— Может ли режим ЧП, установленный из-за эпидемии коронавируса, существенно повысить число желающих совершить самоубийство? 

Чрезвычайное положение — это испытание. Но из экстраординарного в нём — реальная опасность заболевания с тяжелыми последствиями, а вовсе не то, что человек якобы заточён в четырёх стенах. Не надо культивировать «утки» про нарушение естественных прав человека передвигаться и выходить за пределы своего дома. Хотите двигаться за пределами своей квартиры? Двигайтесь! Но знайте, что за ваше состояние здоровья в ответе только вы. За то, что вы можете быть носителем заразы и распространить её ненароком, отвечаете тоже только вы. Перед законом и обществом. Как отвечаете и за убытки в своём кошельке в случае встречи с полицией.

Но не стоит винить карантин в том, что обостряются проблемы общества. Если человек будет знать, что он может прийти в аптеку и получить необходимое, то он не будет нервничать и злиться. Если человек будет уверен в том, что он не потеряет работу и получит зарплату, то он останется человеком, способным с пониманием относиться к трудностям.

Кризис — не первопричина, но потенциальный катализатор

Суицид — это беда,  горе и шок для очень многих людей. Критическая или конфликтная ситуация могут стать катализатором, но далеко не всегда — единственной и истинной причиной для сведения счётов с жизнью. Кризис в экономике однозначно  отзовётся кризисом в отношениях и кризисом в личности. Это неизбежно, но и не смертельно. Сейчас в один момент, увы, не получится всех сделать сытыми и благодарными. Зато, повторю часть ответа на первый вопрос, государственным чинам можно сдержать в себе порывы повысить зарплату (и без того далеко не минималку) себе (и не только) в условиях экономического кризиса, когда у многих в один день рухнуло дело, которое кормило семью. И тогда не придётся объяснять народу, что это «так предусмотрено законом».

Как же так случилось, что когда многие люди остались один на один с настоящей бедой, рулевые страны даже не считают нужным помнить об элементарной скромности и порядочности? А ведь было время выборов, когда были обещания и красноречие… И будут выборы вновь. Только вот кто же теперь им поверит?

В этой плоскости и кроется корень жуткого социального явления под названием самоубийство. Уровень которых в Эстонии — не просто число для статистики, а многие сотни порушенных жизней и горе тех, кто остался «по эту сторону жизни». А карантин, невозможность путешествовать и необходимость работать на удалёнке — это совсем другая история. К сожалению, и эти пункты могут стать усугубляющим, отягчающим фактором. Но, повторюсь, не первопричиной.