Воскресный антидепрессант Любиной: Барклай-де-Толли ― герой, который знаменит и в Эстонии

Предыстория

На днях в городе случился конфуз. В одном из официальных мест при открытии выставки перепутали слова «пастор» и «пастырь». Надо было использовать второе, ибо речь шла о духовном наставнике, но применили первое. Видимо, не все знают, что протестантские священники — нечастые гости на берегах Невы. И уж точно к ним не относится персонаж, которому посвящена выставка. Спохватились умные и зоркие организаторы. Бухгалтерские документы и договоры в течение дня переделали, рекламу перепечатали, репутацию спасли.

Стоя перед рекламным постером с «пастором» я задумчиво припоминала, как спокойно в последнее время люди готовы расписаться в собственном невежестве, не считая его чем-то предосудительным.

Самым наглядным примером того, что «не всё благополучно в Датском королевстве» для меня стала история трёхлетней давности, связанная с именем Михаила Богдановича Барклая-де-Толли, полководца, благодаря которому Россия в войне с Наполеоном 1812 года смогла сохранить свою армию, не позволив её разбить по частям намного превосходящим французским войскам.

 

В Военной галерее Зимнего дворца Государственного Эрмитажа в Санкт-Петербурге висит портрет в полный рост этого выдающегося русского полководца шотландско-немецкого происхождения, полного кавалера ордена Святого Георгия, главнокомандующего Русской армией в начале Отечественной войны 1812 года, военного министра и сенатора Российской империи, генерал-фельдмаршала, князя Михаила Богдановича Барклая-де-Толли, 1761—1818 гг. (при рождении ― Михаэль Андреас Барклай де Толли, нем. Michael Andreas Barclay de Tolly).

Так вот, три года назад в честь этого великого человека в Петербурге прошли памятные мемориальные мероприятия, посвящённые 200-летию со дня его кончины. Мероприятия имели место на Невском проспекте, у Казанского кафедрального собора. Здесь, у памятника Барклаю-де-Толли, прошло торжественное построение почётного караула, знамённой группы и подразделений войск Санкт-Петербургского гарнизона. Духовой военный оркестр Западного военного округа Министерства обороны РФ исполнил гимн «Коль славен!» и гимн России. К памятнику князя возложили цветы, после чего возле монумента прошли маршем почётный караул, знамённая группа и подразделения войск Санкт-Петербургского гарнизона.

 

По итогам мероприятия я подготовила обзор для интернет-издания, с которым сотрудничала в то время. Через пару часов после отправки материала раздался телефонный звонок от моего приятеля, по совместительству ― главного редактора вышеупомянутого портала. «Я возьму твой материал, но исключительно по дружбе. Больше так не пиши», ― прозвучало в трубке. На удивлённый вопрос, а что, собственно, не так, прозвучало следующее: «Из текста непонятно, что такого гениального этот человек сделал для России». Занавес. Памятник в полный рост в центре Невского проспекта, эксклюзивный ростовой портрет в Военной галерее Государственного Эрмитажа, стихотворение «самого» А. С. Пушкина не в счёт?..

Галерея 1812 года

Галерея задумана лично императором Александром I и состоит из 332 портретов русских генералов, участвовавших в Отечественной войне 1812 года. Попасть в неё было вопросом чести. Рассмотрение кандидатур участников Военной галереи осуществлялось созданным для этого аттестационным комитетом, на основании списка, сформированного Инспекторским департаментом Главного штаба. Список утверждался лично государем императором, который без объяснения причин мог вычеркнуть кого-то из кандидатов, а кого-то включить. Условием размещения портрета в Военной галерее было участие в боевых действиях против наполеоновских войск в 1812—1814 годах в генеральском чине либо производство в генералы вскоре после окончания войны за отличия, проявленные в боях. Все портреты написаны в едином формате специально для галереи. Помимо больших конных портретов императора Александра I и его союзников — короля прусского Фридриха Вильгельма III и императора австрийского Франца I — в Военной галерее размещены всего четыре ростовых портрета. Это портреты Великого князя Константина Павловича, Артура Уэлсли Веллингтона, Михаила Илларионовича Кутузова и Михаила Богдановича Барклая-де-Толли.

 

Военная служба

Потомок выходцев из Шотландии, поселившихся в Лифляндии в конце XVII века, Барклай-де-Толли родился в небогатой семье отставного армейского поручика. Записанный по обычаю того времени в полк в младенческом возрасте, будущий полководец начал действительную службу унтер-офицером в пятнадцать лет. Отсутствие влиятельной родни сказывалось на прохождении Барклаем службы: несмотря на боевые заслуги, ему понадобилось более двадцати лет, чтобы достигнуть чина полковника.

Помимо многих других кампаний, Барклай отличился в осаде и штурме Очакова (Русско-турецкая война), в бою под Каушанами, во взятии Аккермана и Бендер. Будучи генерал-губернатором Финляндии и главнокомандующим армией, он сражался в Финляндии и Польше. Его карьера пошла в гору во время войны 1805―1807 годов против наполеоновской Франции, когда его незаменимые качества ― хладнокровие и выдержка в трудных обстоятельствах в сочетании со спокойным мужеством и большими военными познаниями ― обратили на него внимание. В январе 1810 года Барклай был назначен военным министром и на этом посту руководил мероприятиями по укреплению армии и по её подготовке к назревавшей новой войне с наполеоновской Францией.

Непопулярные меры

Благодаря этому великому полководцу в первый, наиболее тяжёлый период Отечественной войны 1812 года ещё малочисленная и недостаточно сильная Русская армия была спасена от разгрома Наполеоном. В этот период на Барклая легла тяжесть ответственности за успех военных действий. Его незабываемая заслуга перед Родиной ― сохранение армии любой ценой. Барклай-де-Толли разработал тактику отступления армии, организовал широкомасштабную схему дезинформации противника с одновременным ведением тотальной диверсионной войны в тылу наступающих неприятельских войск.

Избранная им стратегия войны, несмотря на правильность, со всех сторон критиковалась. Усугубляли положение дел замкнутость и необщительный характер Барклая, а также иностранная фамилия. У него не было в войсках той популярности, что сыскали Кутузов и Багратион, также осуждающий решения и приказы Барклая. Ситуация крайне обострилась после арьергардных боёв под Смоленском и Валутиной горой, когда русские армии продолжили отходить на восток. Если до Смоленска необходимость отступления была очевидна, то последующее оставление города и отступление вглубь исконно русских земель вызывало открытый ропот в войсках. Барклай же всячески оттягивал генеральное сражение, считая его преждевременным. Непопулярность в армейской среде послужила причиной тому, что Барклая сместили с поста главнокомандующего, после чего он передал полномочия вновь назначенному М. И. Кутузову, который тем не менее сохранил намеченную Барклаем стратегическую линию ведения боевых действий. Мало того, у нового главнокомандующего Барклай пользовался полнейшим доверием и уважением, что позволило ему остаться во главе 1-й армии.

 

В дальнейшем войска всё-таки признали Барклая «своим». Под Бородином полки, до того не раз встречавшие Барклая молчанием, начали приветствовать его дружным «ура». Есть рассказ, что перед смертью у Барклая попросил прощения смертельно раненый Багратион, до того не признававший и критиковавший его стратегию отступления. В этом сражении Барклай руководил правым флангом и центром русских войск, появляясь в самых опасных местах. Под ним было убито и ранено пять лошадей.

После окончания наполеоновских войн и возвращения русских войск на родину Барклай-де-Толли некоторое время командовал 1-й армией, но вскоре его здоровье резко ухудшилось ― и на пятьдесят седьмом году жизни он скончался близ Инстербурга, в Восточной Пруссии, по пути на минеральные воды.

Могила Барклая-де-Толли находится в Эстонии, к югу от Тарту, в полутора километрах от местечка Йыгевесте. Над его могилой сооружен мавзолей с надгробным памятником работы скульптора В. Демут-Малиновского. На фронтоне портика помещен герб рода Барклая-де-Толли и их девиз: «Верность и терпение».

 

Признание в веках

Помимо того, что портрет Михаила Богдановича Барклая-де-Толли занимает почётное место в Военной галерее 1812 года Государственного Эрмитажа, в день празднования 25-й годовщины изгнания французов из России (25 декабря 1837 года) памятники Кутузову и Барклаю-де-Толли работы скульптора Б. И. Орловского были торжественно открыты на Невском проспекте, в сквере перед Казанским собором.

А. С. Пушкин посвятил Барклаю-де-Толли стихотворение «Полководец»:

«О люди! жалкий род, достойный слез и смеха!

Жрецы минутного, поклонники успеха!

Как часто мимо вас проходит человек,

Над кем ругается слепой и буйный век,

Но чей высокий лик в грядущем поколенье

Поэта приведет в восторг и в умиленье!»

Пушкин, как известно, основательно вникал в подробности и детали того, о чём впоследствии писал. Он даёт такие комментарии в «Объяснении» к стихотворению «Полководец» о причинах, сделавших невозможным пребывание Барклая во главе войск:

«И мог ли Барклай-де-Толли совершить им начатое поприще? Мог ли он остановиться и предложить сражение у курганов Бородина? Мог ли он после ужасной битвы, где равен был неравный спор, отдать Москву Наполеону? (…) Нет! (…) Один Кутузов мог предложить Бородинское сражение; один Кутузов мог отдать Москву неприятелю, один Кутузов мог оставаться в этом мудром деятельном бездействии, усыпляя Наполеона на пожарище Москвы и выжидая роковой минуты: ибо Кутузов один облечён был народным доверием, которое так чудно он оправдал! Неужели должны мы быть неблагодарны к заслугам Барклая-де-Толли, потому что Кутузов велик? Ужели, после двадцатипятилетнего безмолвия, поэзии не позволено произнести его имя с участием и умилением?…»

Случай трёхлетней давности ― наглядная иллюстрация того, как плотно героическая история вошла, а местами покинула нашу жизнь. Ну, и о том, как несмотря на обилие информации, в ней не заплутать, а вычленить квинтэссенцию. Ибо за последний месяц я не единожды слышала сетования историков (да и просто грамотных петербуржцев и русскоязычных жителей Европы) на историческую неосведомлённость горожан и гостей города. И это притом, что необходимая для выводов информация находится в буквальном смысле на виду.

Радует, что большинство горожан и гостей знают, помнят, читают, интересуются и стремятся узнать про жизнь предков, родного города и его жителей. Чего и нам желаю.

Читайте по теме:

Tribuna.ee в Питере: торжественное построение в память о полководце М.Барклай-де-Толли