Игорь Круглов: Эве Киви, одинаково блестяще игравшая и «физиков», и «лириков»

Помните, в сцене, где незадачливый жених (Леонид Куравлёв), не знающий, как в домашней обстановке выглядит его невеста, лезет к гостье с объятиями и поцелуями, а персонаж Ронинсона гневно отталкивает его и возмущается: «Убери свои грабли! Как ты смеешь обнимать мою жену?! Я этого сам себе не позволяю!!!»

В этой крохотной роли, как в капле воды, сфокусировалась часть творческого актива замечательной актрисы. К сожалению, ей не раз приходилось изображать дам кокетливых и неверных, способных на супружеские измены и обман.

Например, одна из подобных ролей была исполнена Киви в четырёхсерийном политическом детективе «Жизнь и смерть Фердинанда Люса» (1976), где она играет Эжени Шорнбах, жену министра юстиции Западной Германии. Одновременно она является ещё и любовницей левого режиссёра Люса (Донатас Банионис), который занимается разоблачением тайной сделки по производству атомного оружия, заключённой неким западногерманским концерном с азитской фирмой-партнёром. Вначале перед зрителем предстает некая «идиллия» взаимоотношений любовников, изменяющих своим законным супругам (Люс тоже состоял в браке, однако, в отличие от подруги, его брак давно фактически развалился). Но ложь и предательство настигают их и в личных взаимоотношениях, когда Люс пробует начать бороться с ложью и цинизмом «сильных мира сего». Лишь только Эжени узнает, что Люсу грозит опасность быть осужденным по сфабрикованному обвинению, она тут же отрекается от него, боясь потерять расположение своего высокопоставленного мужа, комфорт и благополучие, которые она имела с ним.

 

Следует заметить, и это отрадно, что в её творческом багаже имеются и роли совсем иного плана. В них рассматриваются сложные женские судьбы, драматические переживания, проблемы непонимания в семейной жизни. И всё это воплощается прекрасной актрисой с глубоким проникновением в драматургию, в авторский замысел сценаристов и режиссёров. Эве Киви глубоко сопереживает своим героиням, пропускает через сердце их трудности, потому зритель и чувствует себя сопричастным к тому, что происходит на экране.

В очень душевном, но, к сожалению, совершенно уже забытом фильме «Адрес вашего дома», снятом на киевской киностудии им. Александра Довженко режиссёром Евгением Хринюком в 1972 году, её партнёром по площадке был не кто-нибудь, а мэтр советского кино, народный артист СССР Николай Крючков. Николай Афанасьевич играл умудрённого жизнью шахтёра, бывшего фронтовика, который искал своего сына, пропавшего во время Великой Отечественной войны, и в этих поисках оказался в семье эстонского учёного, физика-кибернетика. Жену учёного играла Эве Киви. И она поведала гостю, что их с мужем семейная жизнь трещит по швам, ибо супруг всё внимание уделяет работе и своим опытам, а для жены у него не остаётся никаких сил. На работе он устаёт настолько, что не может с ней сходить ни в кино, ни в театр, ни посвятить вечер иному культурному досугу и так далее.

Данный момент в картине, очевидно, можно считать отзвуком спора «о физиках и лириках», весьма популярного в конце 1950-х — начале 1970-х гг. Тогда, в пору грандиозных космических достижений СССР, советская наука испытывала колоссальный подъём, что и породило огромный всплеск интереса к ней. Миллионы молодых людей выбирали технические специальности, валом валили в вузы, преподающие точные науки. Сей научный «спурт» породил отношение к «лирике» — то есть литературно- художественному творчеству — как к чему-то второстепенному, малозначительному. Масла в огонь подливал и ярый популяризатор науки Никита Хрущёв, который, как известно, в пух и прах устраивал разносы писателям, поэтам и другим деятелям культуры.

 

Тогда и родилось одно из самых популярных стихотворений тех лет, написанное поэтом Борисом Слуцким. Оно так и называлось — «Физики и лирики»:

Что-то физики в почёте.
Что-то лирики в загоне.
Дело не в сухом расчёте,
Дело в мировом законе.
Значит, что-то не раскрыли
Мы, что следовало нам бы!
Значит, слабенькие крылья —
Наши сладенькие ямбы,
И в пегасовом полёте
Не взлетают наши кони…
То-то физики в почёте,
То-то лирики в загоне.
Это самоочевидно.
Спорить просто бесполезно.
Так что даже не обидно,
А скорее интересно
Наблюдать, как, словно пена,
Опадают наши рифмы
И величие степенно
Отступает в логарифмы.

Тема «физиков и лириков» регулярно отражалась в самых лучших образцах кинематографа той эпохи. Например, в прославленной ленте Марлена Хуциева «Мне двадцать лет» (1966). В ней по сюжету главная «лирическая», то есть тонко чувствующая, переживающая героиня не принимает позиции своего «теплохладного» жениха — «физика», становящегося расчётливым карьеристом, и в конце концов порывает с ним. Похожую драму мы видим и в фильме «Старший сын» режиссёра Виталия Мельникова, где молодая студентка отказывается выходить замуж за нудно-правильного «физика», карьериста-жениха, предпочтя ему безалаберного «лирика» в исполнении Николая Караченцова.

Метафорические понятия «физика» и «лирика», таким образом, на излёте 1960-х гг. стали почти синонимами понятий «расчётливость» и «сердечность». Соперничество «беспристрастной» науки со «страстным» и «мягкотелым» искусством вышло на новый уровень, который уже не имел отношения ни к науке, ни к искусству, а сугубо к окаменелости сердец или, наоборот, их открытости и любви к ближнему. Под «лириками» стали понимать тех, кто ради своих нравственных идеалов готов был пожертвовать карьерой или материальным благами. Ну а под «физиками», соответственно, их антиподов.

«Адрес вашего дома» был снят на излёте почти пятнадцатилетнего периода пикирования первых со вторыми, когда они уже примирились и нашли общий язык, во многом благодаря песням Владимира Высоцкого, Булата Окуджавы, Юрия Визбора и других бардов. Тем не менее отголосок упомянутой дилеммы в картине явно проглядывает.

 

Эве Киви играет жену очень проникновенно и трогательно. Она не жалуется гостю — Крючкову, а с душевной болью раскрывает ему свою семейную драму. И делает это сдержанно, с мягким достоинством и грустью, без истерик и «пережимов». Сие есть своеобразная исповедь, потому зритель и верит каждому её слову. Герой Николая Крючкова, основываясь на опыте своей семейной жизни, находит нужные слова и советы, помогающие семье вновь обрести любовь и взаимопонимание. Он убеждает жену быть активнее в помощи мужу и взять организацию досуга на себя. А погрязшего в интеллектуальных изысканиях физика мудро направляет на «лирический» путь, убеждая, что семья не должна оставаться без внимания, какие бы великие открытия тот не совершал.

В творческом багаже Эве Киви есть самые разноплановые роли. По праву считаясь одной из самых красивых актрис не только эстонского, но и всего советского кино, она всегда запоминалась зрителям, причём даже в самом незначительном по объёму материале.

Киви играла циничных аристократок и бедных девушек, западных шпионок и советских разведчиц, авантюристок и хранительниц очага… Ей одинаково удавались образы и надменных недотрог, коих даже собственные мужья «сами себе не позволяли обнимать», и простых, искренних, беззащитных женщин.

Достаточно вспомнить лишь некоторые из 45 киноработ, чтобы понять, насколько многогранен её талант.

В частности, это фильмы «На задворках» (1956), «Балтийское небо» (1961), «Ты не сирота» (1962), «713-й просит посадку» (1962; здесь её партнером был Владимир Высоцкий), «Тобаго» меняет курс» (1965), «Красная палатка» (1969), «Судьба резидента» (1970), «Человек в проходном дворе» (1971), «Особых примет нет» (1978), «Идеальный муж» (1980), «Падение Кондора» (1982).

 

Особо хочется отметить её участие в необычной по интонации и форме, аллегорической и символической картине «Маленький реквием для губной гармошки» (1972). Здесь Киви играет девушку по имени Кристийне, которая является олицетворением Сострадания. По мнению автора этих строк, подобные роли наиболее соответствуют глубине таланта Эве Йоханнесовны Киви, заслуженной артистки Эстонской ССР (1983), награждённой почётным знаком «За заслуги перед Таллинном» (2013).

Пожелаем ей доброго здоровья и благоденствия!

Читайте по теме:

Игорь Круглов: Романтик Лембит Ульфсак

Игорь Круглов: Убедительность Леонхарда Мерзина

Игорь Круглов: Олев Эскола и его умение интересно играть отрицательных типов