Остзейская няня императорских детей

Эту удивительную женщину звали Шарлотта Карловна Ливен. Урождённая остзейская баронесса Шарлотта Маргарита Гаугребен — воспитательница детей императора Павла I, прародительница княжеского рода Ливенов, мать Карла, Ивана и Христофора Ливенов.

В русской истории Шарлотта Карловна стала единственной женщиной, кто заслужил графский и княжеский титулы своими собственными трудами. Она служила при дворе 45 лет, её службу высоко ценили императрица Екатерина II, император Павел I и его сыновья — императоры Александр I и Николай I. А три её сына сделали блестящую карьеру в Российской империи. Царское семейство воспринимало её не как подданную, а как члена семьи.

Облик 78-летней Шарлотты Карловны (а она прожила 85 лет) для нас запечатлел Джордж Доу [в 1819—1829 годах он работал в Санкт-Петербурге, где написал (с помощью русских живописцев) 329 погрудных портретов генералов-участников Отечественной войны 1812 года и заграничных походов 1813—1814 гг., большие портреты Михаила Кутузова и Михаила Барклая-де-Толли, и четыре портрета солдат-ветеранов, составивших Военную галерею в Зимнем дворце — прим. автора].

 

Глубоко символично, что день рождения Шарлотты Карловны — 8 июля — следует всего через день после дня рождения её самого титулованного воспитанника — императора Николая I.

Титулованный воспитанник

Третий сын Павла I, великий князь Николай Павлович не должен был наследовать престол. Но из всех сыновей Павла Петровича сын родился только у него. Поэтому во время царствования Александра I семья решила, что наследником должен быть именно Николай, хотя в детстве и отрочестве его к этому и не готовили.

Мальчик (как и предыдущие внуки Екатерины II — Александр и Константин) получил непривычное для династии Романовых имя. Придворный историк М. А. Корф даже специально отметил, что младенца нарекли именем «небывалым в нашем царственном доме». Николай Чудотворец был весьма почитаем на Руси, и, возможно, Екатерина учитывала семантику имени, восходящего к греческим словам «победа» и «народ».

Как большинство великих князей, Николай получил в первую очередь военное образование. Он увлекался естественными науками и инженерией, неплохо чертил, а вот гуманитарные науки его не интересовали. Философия и политэкономия вообще прошли мимо него, а из истории он знал только
биографии великих правителей и полководцев, но не имел представления о причинно-следственных связях или исторических процессах. Поэтому с точки зрения образования к государственной деятельности он был подготовлен недостаточно хорошо.

 

«Николай Павлович родился в последний год царствования императрицы Екатерины II, 25 июня [6 июля] 1796 года. Первое время после своего рождения Николай Павлович, как в своё время и его старшие братья Александр и Константин, был взят на попечение самою императрицею; но уже 6 [17]
ноября того же года императрица скончалась, и заботы о воспитании младенца перешли к его родителям.

После кончины императора Павла императрица Мария Фёдоровна официально передала воспитание своих младших сыновей — Николая и родившегося в 1798 году Михаила — в ведение вступившего на престол своего старшего сына. Император Александр Павлович, однако, подтвердив распоряжения, какие были сделаны на этот счёт его покойным отцом, далее почти совершенно не вмешивался в это дело, и фактически заботы о воспитании младших великих князей по-прежнему продолжали лежать на императрице-матери.

 

Воспитание великого князя Николая протекало всецело в тесном домашнем кругу царского семейства, в обстановке гатчинской придворной жизни со всеми теми характерными особенностями, какие эта жизнь приняла в царствование императора Павла. Сам Павел Петрович питал к своим младшим детям тёплое искреннее чувство и влагал в свои отношения к ним и к их
воспитателям много непринуждённости. У великих князей Николая и Михаила Павловичей в их раннем детстве установились доверчивые отношения к их отцу. Николай Павлович особенно пользовался его любовью, и сам был очень к нему привязан.

Наоборот, в отношениях императрицы Марии Фёдоровны к её младшим детям преобладал официальный тон. Императрица Мария Фёдоровна подчинила воспитание своих младших детей, особенно вначале, строгому этикету, была с ними суха и холодна и редко выходила из пределов известного церемониала: по заведённому императрицей порядку младшие великие князья и княжны лишь в течение немногих часов в день видали своих родителей. У Николая Павловича в его отношениях к матери первоначально преобладало чувство учтивости, лишь позднее уступившее место более тёплому чувству.

Первоначальное воспитание Николая Павловича было доверено, главным образом, двум лицам: статс-даме Шарлоте Карловне Ливен и англичанке мисс Лайон. Обе они были назначены ещё самой императрицею Екатериною, но сумели снискать расположение и её невестки. Ливен скоро стала личным другом Марии Фёдоровны, что в данном случае имело немалое значение в виду тех натянутых отношений, какие существовали между императрицею и великокняжескою четою. Курляндская уроженка, рождённая баронесса Гаугребен, г-жа Ливен как нельзя более пришлась по душе Марии Фёдоровне. Обе они вносили в дело воспитания известную чисто немецкую аккуратность, чисто немецкую сдержанность и некоторую узость педагогических взглядов.

Как человек Ливен отличалась, по-видимому, большой сердечностью, и, быть может, под её влиянием развилась у Николая большая любовь к уюту, к частной жизни, к семейному очагу, что впоследствии постоянно так сильно выдвигалось у него на первый план. С раннего детства в нём стал складываться человек частной жизни, подготавливался семьянин. Позднее и к вопросам государственного характера он зачастую подходил с меркой частной жизни, а такая мерка, в свою очередь, вполне совпадала с известною узостью его взглядов, стремлением всё свести к элементарным основаниям, не осложняя чересчур разрешения вопросов».

 

В 1825 году после неожиданной смерти Александра I в стране наступило междуцарствие: о том, что Александр назвал наследником Николая Павловича, практически никто не знал, и сразу после смерти Александра многие, в том числе сам Николай, принесли присягу Константину. Между тем Константин править не собирался, а Николая не хотела видеть на троне гвардия.

Две недели междуцарствия дали возможность собрать свои силы заговорщикам. Узнав о готовящемся мятеже, Николай решился объявить себя императором и провести 14 декабря переприсягу. В тот же день декабристы вывели гвардейские части из казарм на Сенатскую площадь с тем, чтобы якобы защитить права Константина, у которого Николай отнимает престол. Так 14 декабря 1825 года почти 30-летнее царствование Николая началось с мятежа и пролития крови.

 

Его правление было отмечено как существенными ограничениями, так и явными достижениями. Для воспитания в подданных благонадёжности и верности престолу Николай значительно усилил цензуру, затруднил детям из непривилегированных сословий поступление в университеты и сильно ограничил университетские свободы. При этом, однако, при Николае было сделано и много полезного: систематизировано законодательство, реформирована финансовая система, произведена транспортная революция. Кроме того, в России при поддержке правительства развивалась промышленность. Были созданы предпосылки для последующей отмены крепостного права.

Но основная часть упомянутых событий случилась гораздо позднее, хотя, как видно, характер будущего императора в значительной степени сложился не без влияния его нянь и гувернанток.

Няня

Шарлота Карловна Ливен, опекавшая великого князя, а в будущем императора, с момента его появления на свет, родилась 27 июня [8 июля] 1743 года в Халлисте [Халлисте (эст. Halliste) — бывшая волость в Эстонии, в составе уезда Вильяндимаа — прим. автора].

Она была женой генерал-майора от артиллерии барона Андрея Романовича Ливена (Отто Хейнриха), скончавшегося в феврале 1781 года. На тот момент он служил в Киеве. Шарлотта Карловна осталась одна, практически без средств к существованию, в чужом городе, с малолетними детьми на руках. Переехала в родовое имение, занявшись воспитанием сыновей.

 

В 1783 году по рекомендации тогдашнего рижского генерал-губернатора графа Георга Броуна [русский командир ирландского происхождения, генерал-аншеф, рижский генерал-губернатор — прим. автора] императрица Екатерина II предложила ей должность воспитательницы великих княжон — своих внучек.

Всего у Павла Петровича и Марии Фёдоровны было 10 детей: четыре сына и шесть дочерей. Выжило девять: великая княжна Ольга Павловна умерла в возрасте двух лет. В ноябре 1783 года баронесса фон Ливен была принята ко двору.

Есть версия, что по прибытии в Царское Село «дородная и величавая на вид» воспитательница стала сетовать придворному знакомцу на трудность возложенных на неё задач и указала на дурной пример, подаваемый двором и образом жизни самой Екатерины. Императрица слышала этот разговор и, выйдя из-за ширмы, заявила: «Вот именно такая женщина, какая мне нужна».

Граф Александр Андреевич Безбородко, российский государственный деятель, канцлер Российской империи, говоря о Шарлотте Карловне, сожалел, «что генеральша Ливен не мужчина: она многих бы удобнее нашлася воспитывать князей молодых».

Даже по количеству воспитанников видно, какой сложный «фронт работ» достался этой женщине. А то, что она смогла, помимо доверия Екатерины II, заслужить любовь и уважение детей и доверие великой княгини Марии Фёдоровны, характеризует её как женщину мудрую, добрую, с крепкими нервами, организаторскими способностями и талантами дипломата.

 

Князь Пётр Владимирович Долгоруков [русский историк и публицист, один из крупнейших специалистов по русской генеалогии, составитель «Российской родословной книги» — прим. автора] в своих «Петербургских очерках» отмечает, что в ночь убийства Павла I княгиня Ливен не растерялась. С невозмутимым хладнокровием она разбудила своих воспитанников и воспитанниц; одела их, велела заложить карету, потребовала военный конвой, и под его прикрытием отвезла их в Зимний дворец.

 

С этой минуты Шарлотта Карловна вышла из разряда подданных и стала, можно сказать, членом царского семейства: великие княжны у неё целовали руку, и когда она целовала руку у Марии Фёдоровны, императрица сама подавала вид, будто хочет поднести к губам своим руку Шарлотты Карловны, которая, разумеется, спешила отдёрнуть свою десницу.

Влиятельная дама

Проживала Шарлотта Карловна в предоставленных ей покоях на втором этаже юго-западного ризалита Зимнего дворца. За блестящие успехи в деле воспитания великих княжон, прославившихся впоследствии своей образованностью, и за многолетнюю плодотворную службу
при дворе баронесса Шарлотта Карловна фон Ливен была удостоена многих наград, в том числе и графского титула. А в день коронации императора Николая І 22 августа [3 сентября] 1826 года, именным Высочайшим указом статс-дама графиня Шарлотта Карловна Ливен, с нисходящим её потомством, была возведена в княжеское Российской империи достоинство (в графский титул она
была возведена именным Высочайшим указом императора Павла I в 1799 году), с титулом светлости.

 

Она до такой степени боготворила царскую фамилию, что после событий 14 декабря говорила, что не перенесёт, если бунтовщики будут помилованы. В то же время «при Александре I Ливен была центром всех интриг; от неё зависела судьба служащих людей. Под видом добродушия и чистосердечия скрывались её ясный ум и способность творить чудеса, когда того требовали её интересы или выгода её друзей. В преклонных годах она стала относиться к царской фамилии, как
бабушка, и ничто не могло поколебать её влияния. Дворцовые интриги свили себе гнездо в её комнатах, куда сходились ежедневно придворные, а посланники иностранных государств пользовались этим во время своих посещений, в особенности граф Блом, датский посланник. Она покровительствовала почти исключительно одним лифляндцам и немцам, принявшим русское подданство».

Статус статс-дамы сыграл решающую роль в карьерном росте всех её трёх сыновей: старшего Карла Андреевича, дослужившегося до чина генерала от инфантерии, бывшего на постах попечителя Дерптского учебного округа [Дерпт, ныне Тарту — город на реке Эмайыги, второй по численности населения после Таллинна город Эстонии, административный центр уезда Тартумаа — прим. автора] и министра народного просвещения; среднего Христофора Андреевича, также генерала от инфантерии и российского посла в Берлине и в Лондоне [его супруга Дарья Христофоровна, урождённая фон Бенкендорф — родная сестра всесильного шефа III Отделения Александра Христофоровича фон Бенкендорфа, вошла в историю как «первая женщина-дипломат» — прим. автора]; и младшего Ивана Андреевича, героя Отечественной войны 1812 года, портрет которого помещён в Военной галерее Зимнего дворца в Эрмитаже. Можно только предположить, какую гордость за своего сына испытывала всесильная «няня» (а прежде всего мать) во время
открытия Галереи в 1826 году.

 

Скончалась светлейшая княгиня 24 февраля [7 марта] 1828 года в Зимнем дворце. В этот день в камер-фурьерском журнале дворца была сделана запись: «Статс-дама Шарлотта Карловна Ливен, бывшая воспитательница Их Императорских Величеств всех детей Императора Павла Петровича и
Императрицы Марии Феодоровны, проживающая в Зимнем дворце, после долговременной от старости уже болезни, сего 24 февраля пополудни 45 минут 6 часа в почивальной своих комнат скончалась, в присутствии Её Величества Императрицы Марии Феодоровны».

Спустя четыре дня после погребального богослужения, проведённого по обряду лютеранской церкви, гроб с телом светлейшей княгини был временно захоронен в склепе церкви Святой Анны (на Кирочной улице) в присутствии императора Николая I, императрицы Александры Фёдоровны, императрицы Марии Фёдоровны, двух сыновой покойной — генерала от инфантерии, светлейшего князя Карла Ливена и отставного генерал-лейтенанта, светлейшего князя Ивана Ливена, — а также великого князя Михаила Павловича. Впоследствии прах Шарлотты Карловны был перенесён в родовое имение Ливенов Мезотен [родовая лифляндская усадьба (рыцарская мыза) Ливенов, расположенная в посёлке Межотне (ранее Мезоттен), Латвия — прим. автора].

Уже одного этого факта достаточно, чтобы показать, какой любовью и уважением пользовалась эта женщина, однажды волею судьбы приехавшая в Петербург для воспитания императорских детей.

Читайте по теме:

Пётр I и Таллинн: история любви

Шаляпин в Ревеле, или Как Эстония открыла великому певцу путь на Запад

Адмирал фон Эссен — последний командующий Балтийским флотом Российской империи