Силламяэ конца XIX века: три исторические мызы и летние дачи на их землях

В общей сложности хотя бы частично на территории современного города Силламяэ с XVI по XX века находилось три мызы. На землях, которые ныне относятся либо к городу, либо соседствующим с ним волостям Вайвара и Йыхви, располагались сначала рыцарская, а затем церковная мыза Пяйте (Päite, Peuthof), рыцарская мыза Tursamäe (Türsel) и полумыза Sillamäe (Sillamägi), которая и передала по наследству своё название городу.

Самой древней из них можно считать мызу Päite (Patzs), которая впервые упоминается в документах в 1534 году, когда её приобрёл Генрих Тодвен как усадьбу с мельницей. Следующее столетие у мызы, которая ныне относится к волости Йыхви, несколько раз менялись хозяева. Продолжалось это до тех пор, пока бургомистр Нарвы Дитрих Варнеке, который стал её собственником 25 июля 1631 года, не передал большую часть земель в 1644 году нарвской Иоановской церкви.

Согласно историческим документам, в 1820 году на территории усадьбы было построено первое каменное здание с соломенной крышей. В настоящее время от этого строения, которое находится вне территории Силламяэ, остались лишь руины. В лесопарке вокруг него также сохранились фрагменты стен бывших хозяйственных построек.

 

 

Как сама мыза Пяйте, так и большая часть её земель документально являлись собственностью нарвского духовенства до 1923 года. Церковь использовала её в своих целях, в основном как сельскохозяйственные угодья, до 1918 года. После этого мыза была национализирована. После перевода в собственность эстонского государства здесь арендовались участки для хуторов, а небольшая часть земель в дальнейшем вошла в состав Силламяэ. Большая же часть того, что ранее принадлежало мызе Пяйте, сегодня является природным заказником.

Вторым по времени появления на территории Силламяэ можно считать поместье Тюрсамяэ (по-немецки — Türsel), которое относилось к волости Вайвара. Первые упоминания о здешней рыцарской усадьбе относятся к XVII веку. В 1668 году в шведском земельном кадастре появилась запись о том, что земли приобрёл лейтенант Отто Вильгельм Шульман, который и построил здесь мызу. Ранее на этой территории уже было здание усадьбы, построенное примерно в 1638 году, но оно погибло при пожаре, в котором пропали и документы.

 

 

С 1670 года мызой владел Даниэль Брандт. Уже в годы Российской империи, в состав которой с 1721 года вошли земли нынешней Эстонии, в 1748 году Тюрсамяэ унаследовала Шарлотта фон Брандт. Далее поместьем владели Густав фон Ферсен, Рейнхольд Йоганн фон Штакельберг, Магнус фон Линген и другие представители теперь уже российского остзейского дворянства.

С 1869 года на территории Эстляндии право на владение землёй получили и другие сословия. 3 декабря 1870 года усадьба Тюрсамяэ вместе с мызой Вана-Сытке были куплены нарвским купцом первой гильдии Тыну Валком, который в дальнейшем сменил фамилию, став по документам Антоном Михайловичем Валдманном.

 

Считается, что после приобретения в 1875 году за 45 000 серебряных рублей у наследников Константина фон Унгерн-Штакельберга Валдманн стал одним из самых крупных землевладельцев на территории Эстляндии недворянского происхождения. После смерти Антона Валдманна 15 октября 1898 года его владения перешли наследникам — вдове Шарлотте, сыну Оскару Георгу и дочери Аде Валдманн (Charlotte Waldmann, Oskar Georg Harald Waldmann, Ada Waldmann).

В 1908 году они продали за 269 000 рублей часть своих владений жителю Раквере Отто Ыйсу, а с 25 октября 1919 все земли и строения на них в Тюрсамяэ были национализированы. Об этом 15 июня 1925 года была произведена запись в земельном кадастре. Там же можно найти и наименования поместья, мызы и земель вокруг неё, которые фигурировали в документах с XVII по XX века — Турсилд, Турресильд, Тирсилд, Тирсилд, Тайреселл, Туррисель, Тирсель, Турсал (Tursild, Turresild, Tirsild, Tyrsild, Tyresell, Turrisel, Tirsel, Tursal).

 

 

Самой «новой» же из мыз на территории современного города, от которой он и унаследовал своё название, является Силламяги (Sillamägi). Её первым владельцем и основателем стал уездный судья Фридрих фон Зейдлиц, который выкупил у мызника Вайвара земли (полумызу) на правом берегу реки Сытке. Первично в его планах здесь значились лишь места для семейного летнего отдыха, но затем он пошёл дальше, начав сдавать в аренду.

Во многом благодаря Зейдлицу и его потомкам, унаследовавшим имение Силламяги, здесь появился целый курортный посёлок, который вместе с Меркюлем (ныне Мерикюла) и Гунгербургом (ныне Нарва-Йыэсуу) стал привлекать на берега Нарвской бухты в качестве дачников жителей двух столиц — главного города России Петербурга и являвшегося центром Эстляндии Таллинна (тогда — Ревеля). 

 

 

Дело своего отца продолжила дочь Зейдлица Ольга, вышедшая замуж за представителя влиятельного остзейского рода фон Штакельберг. В годы, когда усадьба принадлежала им, в увеличение числа строений в дачном посёлке делались немалые вложения, которые приблизили лесопарки Силламяги и Тюрсамяэ по популярности к расположенному примерно в 22 километрах Гунгебургу. Важным фактором того, что всё большее количество представителей петербуржской интеллигенции предпочитало Силламяги и округу, стало открытие менее чем в пяти километрах от него в 1881 году станции Вайвара на железнодорожной ветке, связавшей Петербург с Ревелем и Гапсалем (ныне — Хаапсалу)

Число дачников стало расти ещё быстрее. В посёлке, в котором в зимнее время количество жителей порой опускалось до четырех десятков, летом проживало иногда более полутысячи человек. Обустраивалась и дачная инфраструктура. Был оборудован морской пляж, появились прогулочные дорожки по местным лесопаркам, были оборудованы места для стоянки и хранения лодок дачников. С 1867 года на лето сюда стал перебирался аптекарь из Йыхви (тогда Иеве), а в 1895 году для аптеки было построено отдельное здание. В 1890-х годах власти Эстляндии приняли решение об открытии на летний период в Силламяги почтовой конторы, а 12 июля 1898 года здесь была построена и освящена православная церковь.

 

 

В августе 1868 года в Силламяги приехал великий русский композитор Пётр Ильич Чайковский, который остановился здесь у своего брата Анатолия Ильича, который с апреля 1891 года до июня 1892 года будет работать вице-губернатором Ревеля. Этот визит был также связан с семьей декабриста Василия Львовича Давыдова, с которой композитор состоял в родственных отношениях через сестру Александру, являвшуюся супругой его сына Льва. Она часто проводила лето в Гапсале, но бывала и в Силламяги.

В числе тех, кто снимал дачу в Силламяги/Тюрсамяэ или приезжал сюда в гости на рубеже XIX и XX столетий были известные жители Петербурга и Москвы, такие как поэт Вячеслав Иванов, физик Борис Розинг, художники Константин Сомов, Николай Дубовской, Ричард Берггольц, химик Александр Яковкин и профессор анатомии Дмитрий Зернов.

Из воспоминаний художника Константина Сомова: «Это дачное место разнообразно и привлекательно своими пейзажами, где море, обрывы, зелень лиственная, славные рощи у самого моря. Песку на пляже хотя и мало и много камней, зато очень красиво и можно идти вдоль моря по большой полосе. Здесь много полей, которые обозреваешь с птичьего полета, со стадами коров и баранов, что очень ласкает взор; есть ещё черная извилистая речка, с берегами, поросшими ветлами».

Однако самым известным дачником этих мест на берегу Нарвской бухты всё-таки остаётся лауреат Нобелевской премии академик Иван Павлов, который снимал здесь на летнее время домик с 1891 года во владениях Валдманна на земле мызы Тюрсамяэ. По воспоминаниям современиков, дача одного из величайших физиологов того времени стояла на высоком месте в лесу. Неподалёку за дорогой и узкой полоской леса протекала речка Сытке. От дачи к ней вела тропинка с крутым обрывом к воде. До берега моря было немногим более сотни метров. На морской песчаной отмели в летнее время стояли одна или две павловских лодки.

 

 

Первые дачные года у академика ушли на обустройство дачи. В то время он вместе с супругой своими руками выкапывал грядки, выращивал саженцы и сажал их при наступлении первых тёплых дней. Далее, даже когда сюда стали перебираться на лето другие члены семьи, он каждое утро два часа работал в цветнике. В круг общения Павлова здесь входили другие столичные жители, полюбившие северо-восточное побережье Эстляндии. Часто поводом для знакомства, а затем и совместного проведения времени становилась игра в городки.

Мемуары племянника академика Павлова: «Позади дачи, у правой её стороны, была свободная от леса площадка, служившая местом для игры в городки. С другой стороны находился дощатый курятник, а спереди неё, около веранды и по кайме ближайших дорог, всегда пышно произрастали и цвели левкои, резеда, гвоздика, флоксы, астры и настурции. К даче выходило несколько узких лесных дорог со стоящими рядом с ними многочисленными придорожными соснами».

Академик Павлов был одним из тех дачников, которые предпочитали проводить отпуск в своё удовольствие, исключив полностью из своего распорядка дня на лето любые научные занятия. Современники вспоминали, что помимо городков он организовывал водные и велосипедные походы, которые сам и возглавлял, собирал грибы, изучал звёздное небо и с азартом играл в подкидного дурака, прослыв местным чемпионов. Отдыхавший в Силламяги М. Добужинский в своих воспоминаниях писал, что правила игры в подкидного, которые Павлов именовал «Дурацкой конституцией», постоянно совершенствовались, а круг игроков, называвшийся «Дурацкой компанией», регулярно расширялся.

 

 

Старожилы вспоминают, что силламяэские дачники ещё с конца XIX века делились на два лагеря: игроков в теннис и любителей городков, во главе которых стоял Павлов. Из воспоминаний Гершензон-Чегодаевой: «Теннисом заправлял Егоров, красивый и элегантный, в белых фланелевых брюках. Я любила ходить на теннис, смотреть на нарядных мужчин и дам, слушая очень нравившиеся мне возгласы «Аут», «Гейм» и т. д. Городки же мне не нравились. Игравшие в них держали себя вызывающе по отношению к теннисистам, нарочито противопоставляя им свой демократизм…»

Постепенно стала приживаться на берегах Нарвской бухты и культура купания в море. Примерно в начале 1890-х годов здесь на довольно широкой прибрежной песчаной полосе появились первые купальни и частично оборудованные пляжи (с очищенным от водорослей входом и закрытыми кабинками для переодевания).

 

 

О том, какие события произошли в дачном Силламяги начала XX века и как после обретения Эстонией независимости он потерял свой курортный статус, став одной из точек на индустриальной карте впервые получившей независимость страны, читайте в следующей публикации.