Воскресный антидепрессант Любиной: «Дембельские» страдания

В прошлый раз я рассказывала, как уже на закате моей банковской карьеры я участвовала в ремонте филиала, который по совокупности обстоятельств стал для меня самым хлопотным. Очень уж много совпало разных обстоятельств, сделавших этот объект особенным.

Сложности преследовали нас с первого дня, а когда работы подходили к концу, я в прямом смысле на объекте поселилась — других возможностей сдать его вовремя у нас попросту не оставалось. И это при том, что у нашего подрядчика заблаговременно было всё заказано и оплачено — от оборудования и материалов до завершающего клининга и помывки окон.

Очень важный момент — рабочие. Мне повезло — на этом объекте с нами работала строительная компания, во главе которой стояла женщина, а все её рабочие были русскими или же свободно говорили по-русски, да и в принципе у нас царили всеобщее взаимопонимание и поддержка:

«— Костя, в кассовой кабине нужно доделать стык со стеной! Посмотри, как ужасно выполнено примыкание обоев со стеной! И когда приедут входные двери?!

— Татьяна Петровна, стык сейчас Вася исправит, обои — да, вижу, отвратительно, но переделаем только после разрешения Веры Васильевны [директор компании, — прим. автора]. А про двери она говорила, что придут послезавтра».

«— Татьяна Петровна, посмотри: глюк у меня или цвет стен отличается от «нашего» пантона [сленговое наименование цветового справочника, — прим. автора]? Что-то он желтоват, хотя в строительном уверяли, что заколеровали правильно!

— ВерВасильна, походу, они накосячили. Переводи малярш на коридор».

«— Татьяна Петровна, банкоматчики установили другие устройства, а они на целых 10 сантиметров уже предыдущих — теперь провода торчат, как прятать будем?»

 И это миллионная часть ежедневных диалогов с бригадой. И не думайте, что я лишь руководила да разруливала ситуации. Случалось, что и в магазин за чем-то нужным бегала, и доставку стройматериалов контролировала, и мебель собирать помогала.

Ребята впахивали на все 100, но я заметила, что присутствие на объекте меня или моей напарницы делает их работу чуть более слаженной, и они не так спешат уйти домой. Да вот только строители-то снимали квартиру в десяти минутах ходьбы от работы, мой же дом был за 90 км, и добраться туда я могла лишь на такси (часам к 23 электрички и рейсовые автобусы ходить переставали, а заканчивали мы не раньше часа ночи). Так что я или оставалась на ночь в единственном в посёлке отеле, или же ехала в соседний городок, что в 40 км, — когда все номера по какой-то неведомой причине здесь оказывались заняты.

В таком режиме мы работали несколько недель, причём уже с первых дней мы катастрофически опаздывали. И всё-таки вовремя открыли правую клиентскую часть. Стены были покрашены в один слой вместо двух, не была установлена масса мелкого декора, не оттёрта краска, на крыльцо запасного выхода вообще было лучше не соваться — его доделывали по мере появления свободных рук.

В день открытия я была занята тем, что обычно категорически запрещала делать своим подчинённым, — мыла полы и оттирала мебель. Конечно, каждый должен заниматься своим делом, — а у инженера на объекте дел и забот, особенно в преддверии открытия, в принципе не может не быть. Но я настолько переволновалась и вымоталась, что хотела просто куда-то спрятаться, занять руки и ни о чём не думать. Да и что может быть зазорного в том, чтобы навести чистоту и порядок.

Друг-строитель, который месяцем ранее посоветовал развесить объявления на подъездах, не мог скрыть своего восхищения: «Как! Ты! Это! Делаешь?! Всё против вас, но вы смогли открыться точно в срок!»

А вот бывшие коллеги не были столь лояльны. Несмотря на то, что они достаточно основательно поспособствовали тому, что нам пришлось работать в режиме постоянного аврала, виноватыми себя они не ощущали. Более того, перечень замечаний и общий вердикт после приёмки привели меня в натуральное бешенство. Пробовала искать правды у начальников — не помогло.

Не исключено, что именно тогда у меня подспудно начало формироваться решение об увольнении.

Потом были ремонт правой части, устранение замечаний, ещё одна приёмочная комиссия. Офис по итогам высокая комиссия «отчековала» на 100%, но, как говорится, «ложечки нашлись, а осадочек-то остался».

Тем не менее четыре месяца, проведённые в непрерывном перемещении до стройки и обратно, я вспоминаю с удовольствием: как-никак мне удалось решить почти невыполнимую задачу, я с ней справилась, да ещё и заслужила похвалу от «настоящих» строителей.

А как у вас обстоят дела с авралами?