Рааг об инфодеятельности России — Пригожин, потери противника и замалчивание войны

Рост потребления интернета и падение телевидения

Исследование российского медиапотребления в 2022 году показало, что более половины опрошенных одинаково потребляли новости через телевидение и интернет (53%). Однако за этим относительным равенством стояла тенденция, при которой число телезрителей в последние годы сократилось, а число пользователей интернета увеличилось. Можно предположить, что эта тенденция сохранится. Только 16% россиян по-прежнему отдают предпочтение традиционным СМИ. Это, в свою очередь, означает, что влияние Соловьёва, Киселёва или Скабеевой сегодня значительно слабее, чем было десятилетие назад. При этом именно война дала серьёзный толчок источникам альтернативной информации на различных каналах в Telegram. Telegram-каналы в целом представляют собой очень разнообразную и хаотичную информационную среду, где одинаково хорошо распространяются как дезинформация, так и правда, которую пытаются скрыть федеральные телеканалы.

Информационная политика Кремля не упустила эту тенденцию, наняв ряд популярных блогеров и создав свои собственные каналы. Примечательно, что Путин счёл необходимым встретиться именно с военными блогерами 13 июня 2023 года, чтобы рассказать им о якобы больших потерях западных танков в Украине. Образно говоря, пресс-релизы Генштаба ВФ сейчас могут утверждать что угодно, но их успешность зависит от того, как об этом будут говорить в российских соцсетях. Вполне вероятно, что вся информация о войне не управляется централизованно, потому что иначе Гиркин или Grey Zone, связанная с «Вагнером», не стали бы такими популярными.

О слабости телевидения говорит и тот факт, что до попытки мятежа Евгения Пригожина не было в телевизоре. Действия «Вагнера» в основном пытались замалчивать, но, несмотря на это, популярность Пригожина продолжала расти, и он стал вторым человеком в России после Путина. Его действия положительно оценили 55% опрошенных. Это, в свою очередь, показало, что Кремль не способен удержать единый информационный нарратив. Сигналы, указывающие на конкурирующие группировки в российской вертикали власти, служат очередным доказательством того, что российская информационная среда больше не едина. Если Гиркин и Пригожин смогли выступить в роли «правдорубов», которые очень резко критикуют российское руководство, то это тоже указывает на стоящих за ними влиятельных людей.

Замалчивание войны

Параллельно работает и традиционная военная коммуникация, в сути которой нет ничего оригинального и которая копирует методы ещё времен Второй мировой войны. Опора стратегической коммуникации России по-прежнему заключается в замалчивании войны. Путин говорит о войне очень редко по сравнению с Зеленским. Очевидно, что такая информационная стратегия работает в первую очередь на домашнюю аудиторию, и это самое главное для россиян на данный момент. Именно поэтому в России вообще никто не говорит о российских ракетах, попавших в гражданскую инфраструктуру Украины. Если изредка кто-то высказывается на эту тему, то первая реакция заключается в том, чтобы просто отрицать то, что произошло, или рассматривать это как информационную операцию Запада. Так же, как это было с Бучей.

Почему важно говорить о потерях противника

В то же время россияне ведут разговоры об очень больших потерях Украины, занижая собственные потери до абсурда. Логика такого нарратива очень проста. Солдаты, которые находятся в окопах, должны иметь какую-то веру в то, что их жертвы не напрасны. Что врага можно победить. Цифры со стороны Украины гораздо умереннее, но и они должны учитывать поддержание боевого духа. Ни у одной из сторон нет особо инновационных решений, которые можно было бы здесь продемонстрировать, потому что вера в правдивость такой информации зависит от личных убеждений аудитории.

В сентябре прошлого года количество сторонников войны в России поубавилось, когда была объявлена частичная мобилизация, но к настоящему времени ситуация стабилизировалась. Войну убеждённо поддерживает чуть менее трети населения России, остальные же остаются довольно пассивными, так как думать о потерях России им чисто психологически сложно. Вся надежда российских информационных служб на то, что пассивная часть населения России не обратит своё недовольство конкретно против нынешнего Кремля. Поэтому надо создавать впечатление, что всё идёт в соответствии с неким планом.

При этом, однако, пожилым людям вспоминаются двойные стандарты советской эпохи, когда все знали, что начальство лжёт, но при этом большая часть общества по-прежнему молчала. Таким образом, целью российской коммуникации можно считать поддержание «статус-кво». Мы не находим в ней каких-то крупных событий, порождённых телевидением — скорее, реальные события создают общественную повестку, а коммуникация подстраивается под неё. С примерами откровенного, как в былые времена, вранья можно ознакомиться в «журналистских» сюжетах, которые рассказывают о том, как солдаты заработали немалые деньги и как они или их родственники очень этим довольны. Вполне возможно, что такие люди действительно существуют, но постановка подобных репортажей всё равно очень сильно выделяется, особенно если сравнивать их с видеоклипами из Telegram-каналов, где противоположные истории рассказывают реальные люди.

Время от времени кремлёвские источники проводят уже ставшую предсказуемой операцию, когда требуется создать неразбериху. Совсем недавно это произошло со взрывом Каховской дамбы, для объяснения которого одновременно транслировались разные версии случившегося. Происходило всё то же самое, что мы уже неоднократно видели с момента аннексии Крыма в 2014 году. В итоге эти версии ни к чему не привели. На ход войны не повлиял ни один фрагмент информации, объясняющий взрывы в Каховке.

Воздействие на запад

У России осталось два основных аргумента, которые заставили бы Запад прекратить помогать Украине. Именно это условие было бы реалистичной предпосылкой для окончания войны с точки зрения России. Первый — это по-прежнему ядерный шантаж. Он происходит в основном через выступления отдельных политиков или уже ставшие комичными твиты Медведева. Сложнее история с Запорожской АЭС, где в конце концов имеет значение не то, кто может её подорвать, а сама возможность взрыва. Весьма вероятно, что если произойдёт взрыв, Россия сделает всё, чтобы доказать вину Украины с помощью различных информационных операций. До этого момента, однако, обыгрывается только возможность такого взрыва.

Хотя российским агентам влияния на Западе приходится труднее, чем в прошлом, совершенно очевидно, что их способность вызывать доверие у аудитории зависит от реальных успехов России. Так на 200% была эксплуатирована неудавшаяся украинская атака, в которой Украина потеряла два машины разминирования и один танк Leopard 2A6 в начале июня 2023 года вместе с несколькими боевыми машинами Bradley.

Информационная деятельность России по отношению к Западу должна сегодня преодолевать те же препятствия, с которыми сталкиваются и информационные воины самого Запада. Добраться до населения противника относительно сложно. В результате наиболее вероятна попытка действовать через агентов влияния, которые уже состоят в конфликте с местными властями. Лучшие примеры: Такер Карлсон или Дональд Трамп. Если верить Алексею Арестовичу, то с такой же динамикой работают и российские «фабрики троллей». В Украине, например, их основной мишенью являются русскоязычные украинцы. При этом особо опасными они не считаются, поскольку реальные события войны сделали украинцев относительно невосприимчивыми к российской пропаганде. Впрочем, всё это может измениться примерно к октябрю, если Украина не добьётся сколько-нибудь существенного прогресса в контрнаступлении. После этого наступит большая усталость населения, которой информационные операции определённо пытаются воспользоваться.

*Ссылка на оригинальный источник

Читайте по теме:

Эстония, Латвия, Литва совместно борются с пропагандой и дезинформацией

Хартман: Пропаганда РФ не должна распространяться и через спутники

Павел Иванов: Самое лучшее — это определиться