Игорь Круглов: Хейно Мандри — народный артист с клеймом антисоветчика
Лесозаготовительный Вятский исправительно-трудовой лагерь, или Вятлаг, был одним из самых крупных в системе ГУЛАГа (Главного управления лагерей при НКВД-МВД и Министерстве юстиции СССР). Частично он находился в Кировской области России и частично — в автономной республике Коми, занимая территорию более чем 12 тысяч квадратных километров. В среднем в нём содержалось от 15 до 20 тысяч человек; условия заключения были очень тяжёлыми. В этом-то страшном месте, наводившем ужас на всех «зэка», в течение шести лет отбывал срок за антисоветскую деятельность будущий народный артист Эстонской ССР Хейно МАНДРИ.
Имел ли приговор под собой реальные основания или был сфальсифицированным, как и многие другие в те времена, сейчас доподлинно неведомо. Известно одно: Мандри носил антисоветское клеймо все годы своего актёрского творчества, даже после получения в 1986 году упомянутого высокого звания. Официально реабилитировали Мандри лишь незадолго до смерти — в 1990 году.
Хейно Мандри родился 11 сентября 1922 года в эстонском городе Кохтла-Ярве. В 1946-м окончил в Таллинне театральную студию при Эстонском драматическом театре (позднее — Таллиннский драмтеатр, Эстонский государственный академический театр драмы им. В. Кингисеппа, а сегодня — Эстонская академия музыки и театра). И… почти сразу был арестован.
Долгие годы пребывания в лагере и тяжёлого труда не могли не оставить свой след и в душе, и во внешнем облике актёра. Рискну сказать, что во взгляде исполнителя и его персонажей всегда проступала некая загнанность. Пусть даже порой, благодаря мастерству актёра, и глубоко спрятанная под маской напускной солидности, надменного аристократизма, жестокости, холодного цинизма или других малоприятных черт, коими в избытке были наделены отрицательные персонажи составлявшие, увы, в его кинобагаже большинство.
Хейно отсидел в лагере с 1946 по 1954 годы. По какой статье был освобождён, неизвестно. Но можно предположить, что его амнистировали в русле политики Никиты Хрущёва, решившего помиловать боровшихся с советской властью после Великой Отечественной войны представителей национальных республик — бандеровцев, «лесных братьев» и др. Напомним, что после смерти Иосифа Сталина первая массовая амнистия была объявлена Лаврентием Берией; в результате неё на свободу вышли 1 млн 200 тыс. человек. Амнистии подлежали заключённые, имевшие срок не более 5 лет. Большинство из них проходило по уголовным статьям. Лишь около 100 тыс. человек, посаженных «за политику» по печально знаменитой 58-й статье, получили свободу в тот раз. После ареста и расстрела Берии его главный конкурент Хрущёв, который тоже запятнал себя участием в репрессиях, видимо, тоже решил таким образом «отмыться», приобрести себе славу освободителя и миллионы благодарных сторонников. Хотя, конечно, объективно его действия в этом направлении сыграли большую позитивную роль.
Поэтому 4 мая 1954 года Президиумом ЦК КПСС во главе с Хрущёвым было принято решение о пересмотре всех обвинений, выдвинутых людям, осуждённым за «контрреволюционную деятельность». В течение двух лет специальные комиссии пересмотрели дела в отношении 337,1 тыс. человек; из них получили свободу 153,5 тыс. человек. Хотя официально реабилитировали только 14,3 тыс. Среди последних преобладали старые коммунисты и большевики, репрессированные их бывшим соратником Сталиным.
Именно в связи с данными фактами напрашивается вывод, что Мандри был амнистирован. Добавим также, что осенью 1955 года появился ещё один правительственный указ — «Об амнистии советских граждан, сотрудничавших с оккупантами в период Великой Отечественной войны 1941–1945 гг.». Он касался заключённых, осуждённых за ВООРУЖЁННОЕ противостояние советской власти, то есть коллаборационистов и гитлеровских приспешников из числа националистов на Украине, в Прибалтике и других республиках Советского Союза. Можно заметить, что благодаря этому довольно популистскому указу люди, запятнавшие себя кровью, получили возможность досрочно выйти на свободу и даже затем внедряться в органы советского и государственного управления. Что стало бомбой замедленного действия, которая взорвалась спустя десятилетия, как то произошло, например, на Украине.
Но вернёмся к герою нашего повествования. По освобождении Хейно Мандри вернулся к актёрскому творчеству. Им, отметим, Мандри начал заниматься ещё с 1941 года, во время гитлеровской оккупации; а перед арестом он успел сыграть Фортинбраса в «Гамлете» У. Шекспира и Уильяма в «Школе злословия» Р. Шеридана (обе роли — в 1945 году).
После нового старта своей театральной карьеры артист исполнил немало классических ролей. Среди них Доктор Гарри («Дома вдовца» Б. Шоу, 1955); Томас («Дом у моря» С. Цвейга, 1958); Родольфо («Вид с моста» А. Миллера, 1958); Дон Карлос («Дон Карлос» Ф. Шиллера, 1959); Тартюф («Тартюф» Мольера, 1965); Первый актёр («Гамлет» У. Шекспира, 1966); Креон («Антигона» Ж. Ануя, 1967); Кристиан («Сирано де Бержерак» Э. Ростана, 1968); Грегерс Верле («Дикая утка» Г. Ибсена, 1969) и другие.
Большинство из них он сыграл на подмостках все того же драмтеатра, именовавшегося тогда Академическим театром им. Виктора Кингисеппа и, похоже, ставшего для Хейно родным домом. Выступал и в телевизионных программах — как ведущий и чтец. Зрителям запомнилось его чтение на ТВ «Евгения Онегина» (1968). Что касается киноработ, то среди них, как я уже сказал, немало было отрицательных. Не исключено, что подобное амплуа закрепилось за Мандри по причине его антисоветского прошлого. Хотя даже в самых маленьких эпизодах и зрители, и кинокритики отмечали его хотя и сдержанную, но весьма колоритную игру, моментальную запоминаемость и способность воплощать разноплановые образы. Характерный пример — портье из фильма «Мёртвый сезон». Роль просто малюсенькая, «пострадавшая» от цензурных ножниц — и тем не менее герой Мандри сразу входит в зрительскую память наряду с исполнителями главных ролей — Д. Банионисом, Р, Быковым, Ю. Ярветом, А. Эсколой, — не теряясь на их фоне.
В «негативном» активе у Мандри — череда гитлеровцев, коллаборационистов, шпионов и политических интриганов. Правда, рамки подобных ролей нередко были однотипными, однако исполнитель, вследствие своей артистической харизмы, умел их раздвигать и наполнять живыми красками. Ещё раз повторюсь: пожалуй, главной из этих «красок» была та самая загнанность во взгляде, проходившая контрапунктом через все роли.
Уже с самого начала кинокарьеры Хейну приходилось надевать «шкуру» всяческих негодяев. В картине «Незваные гости» он играет шпиона Вари/Харри, да не простого, а целого главаря банды диверсантов, завербованных западными спецслужбами из числа эстонских эмигрантов. Сей хитрый и изворотливый тип, выдавая себя за инженера с уральского завода, внедряется в доверие к честным советским труженикам и пытается их вербовать. Но те распознают его планы, и вражеский засланник в итоге терпит закономерное фиаско.
«Шпионил» Хейно Мандри и в других картинах. Например, в сериале «ТАСС уполномочен заявить…» (1984) он действовал-злодействовал под личиной Лоренса, резидента ЦРУ в выдуманной стране Тразиланде. А в фильме «Конец операции „Резидент“» (1986) строил козни под видом сотрудника ЦРУ Кинга.
Немало было в карьере у артиста и прочих непривлекательных типов: гитлеровцев, нацистов, циничных бизнесменов и политиков. В фильмах «Жаворонок» (1964, штандартенфюрер СС), «Повесть о чекисте» (1969, гитлеровец Юндт), «Освобождение» (1969–1972, немецкий полковник), «Гибель 31-го отдела» (1980, первый менеджер концерна), «Европейская история» (1984, глава стального треста Шульман) …
Но были у него и роли иного плана. Например, вполне положительный председатель колхоза («Семь дней Туйзу Таави», 1970). А ещё — профессор Тальвик в картине «Время жить, время любить» (1976). Эта работа показала, что Хейно Мандри было доступно воплощение тончайших граней человеческой души.
Артист играет крупного хирурга — неизлечимо больного врача, которому необходима пересадка почки. Когда в его клинику привозят девушку, пострадавшую в автокатастрофе, и предлагают после её смерти пересадить ему её почку, Тальвик решает спасти молодую пациентку даже ценой собственной жизни. Мандри достоверно и трогательно отображает и самоотверженность профессора, и пробуждающуюся любовь, и внутреннее «омоложение» Тальвика в связи с ней. Вероятно, данной ролью Мандри вполне «оправдался» за вереницу гадких субъектов, сыгранных ранее.
Умер Хейно Аугустович Мандри 3 декабря 1990 года. Незадолго до этого, как мы уже говорили, он был официально реабилитирован.
Другие материалы Игоря Круглова об эстонских актёрах можно найти по этой ссылке.
Читайте по теме кино:
У лучшего фильма Эстонии — колумбийские корни
Провокации и ритм — как победить на кинофестивале PÖFF
«О2» — эстонский фильм, который вернул зрителей в «коронавирусные» кинотеатры
Комментарии закрыты.